class="p1">«Симпатичный мальчишка. Нахальный, конечно, но это придает ему определенный шарм. Может, и вправду поймать его в медовую ловушку? А что, он довольно привлекателен и молод, в таком возрасте юнцы порывисты и готовы на все ради любви».
Илла всерьез задумалась над этим. А почему бы и нет? Пожилые дамы часто заводят молоденьких любовников. А она ведь молода. Всего на пятнадцать лет старше него. Да и подобраться к варлоку с помощью мальчишки – отличная идея. Побрыкается немного, но так даже интереснее. Тем слаще добыча.
Несмотря на то, что обыск не дал результатов, Илла не сомневалась, что варлок что-то знает о происходящем. Чуяла. А интуиция ее никогда не подводила.
Вот только что она будет говорить графу?
Девушка потерла ладонью шею, ощущая затягивающуюся вокруг петлю.
– Госпожа! – их догнал посыльный. – Отряд, перевозивший артефакт, перебит! Уцелел лишь Аленс!
– Кто это сделал! – резко повернулась к посыльному Илла. – Он сказал?
– Нет. Требует вас.
– Где он?
– В храме Четверых.
– Веди, – кивнула девушка, и стражник, отдав честь, поспешил вперед. Отряд направился за ним.
Беседа не заняла много времени, и они вновь побежали к дому варлока. Жрецы выделили клириков для усиления. Вела их взбешенная Илла, которая чувствовала себя круглой дурой оттого, что ее обвели вокруг пальца. В этой ситуации даже ее хваленая сдержанность и рассудительность, которыми она очень гордилась, дали сбой.
Хитрожопый магик! Как он пел! Оскорблялся и возмущался, выдавая себя непричастным ко всему. Еще наглости хватило требовать компенсации! Двуличный ублюдок! Теперь не отвертишься!
А эти двое тоже хороши! Тэйрон устроил целый спектакль, чтобы вывести ее из себя, и ведь ему это удалось! Свидание он захотел? Что ж, повидаемся в темнице, Тэй!
– Хочу всех поздравить, – поднял бокал варлок. Мы поддержали его, взяв кубки со стола. – Началось. Долгих пятнадцать лет я шел к этому моменту. Интриговал, подкупал, убивал. Слушал этих ничтожеств. Скудоумные придурки! Сегодня они ответят. За все ответят! Идиот император сдохнет, освободив место не менее придурошному сыну. По улицам столицы зажурчат реки. Кровавые реки. От этой мысли меня переполняет радость. А вас?
Я попытался придать себе благоговейный вид. Скосив глаза в сторону, с трудом сдержал смех. Ну и по-идиотски же смотрелись ученики, внимавшие варлоку. Гант посмотрел на меня и надул щеки. Покраснел, но не издал ни звука.
– Выпьем же, – поднял бокал варлок, и мы со вздохом облегчения присосались к кубкам.
На улице загрохотала тяжелая поступь стражи. Варлок подошел к окну, заулыбался и поманил нас:
– Посмотрите, кто здесь! Тайная стража! Интересно, как они прознали обо всем? Что ж, неважно… Все равно я планировал раскрыть свою личность. Днем раньше, днем позже – не имеет значения.
– Вы планировали раскрыть себя? – удивилась Шантра.
– Конечно, – фыркнул Жбаш. – Они должны знать, кто организовал все это великолепие! Это будет греть мне душу, когда я вернусь в королевства! Не мог же я остаться в тени?
Бронированный отряд окружил поместье. Илла вышла вперед и подняла голову, рассматривая нас.
Мы смотрели в ответ и молчали.
На лице варлока играла гадкая улыбка.
Арам учтиво улыбался.
Лара бесстрастно смотрела на стражу.
Шантра едва слышно рыкнула.
Гант рвался в бой.
Ну а я ждал. Ждал штурма.
Глава 17
– Жбаш! – выкрикнула Илла, – сдавайся! Или возьмем дом штурмом!
Жбаш аж закудахтал от такого. Чуть приоткрыв окно, сплюнул в сторону женщины:
– Только этого и жду, тупая курица.
Илла с каменным лицом выслушала мага и отдала приказ:
– Постарайтесь захватить Трехпалого живым. Можете отрубить ему руки-ноги, главное, чтобы мог говорить. Вперед!
Щелкнули арбалеты. Стекло жалобно звякнуло, приняв пернатых посланцев. Ни один не пробил зачарованное окно.
Стражники с удалыми выкриками ломанулись во двор.
Жбаш усмехнулся, вынул из кармана амулет и переломил. Красная капля энергии взлетела, метнулась вниз и просочилась сквозь пол.
– Активирующее плетение. Внедрится в управляющий шар на первом этаже для включения защиты, – усмехнулся артефактор. – Сюрприз, уродцы!
– Всегда думал, что это охлаждающий артефакт, – тихо пробормотал Гант.
– Так думают все, – услышал парня Жбаш, – наслаждайтесь зрелищем.
Вот тут-то я и понял, для чего Трехпалому понадобилось столько украшений вокруг дома. Нелепые статуи оказались спящими големами. Услышав приказ хозяина, они очнулись от долгого сна.
Стражники подбегают к крыльцу и пинают сапогами по запертой двери. На лицах азарт и ярость.
– Бей!
– Ломай!
– Круши! – подбадривают друг друга.
Едва слышный свист – и стражник лишается головы. Кровь окатывает группу солдат, азарт уходит, и на смену приходит страх. Люди разбегаются в стороны стаей испуганных птиц.
Не убежали.
Хтоническая жуть, что украшает вход в мастерскую, оживает. Тянет щупальца в стороны, водит глазами и щелкает пастью. Затем срывается с места и несется по саду за стражниками. Щупальца пронзают людей, разрывают на части, разбрасывая куски плоти по саду.
Вой и крики. Кровь и плоть.
Улыбка на лице мага.
Металлические птицы срываются с крыши, пикируют и раздирают лица людей лапами. Иные вонзаются в плоть врагов клювами, пробивают тела насквозь и вновь взмывают в небо.
Прекрасный сад утратил красоту. Клумбы роз перетоптаны, беседка разрушена. С плодовых деревьев свисают останки, только фонтанчик весело журчит, выбрасывая в небо алую струю.
Всюду распотрошенные трупы.
– Отступить! – вопит Илла, и уцелевшие стражники бегут со двора, присоединяясь к не вступившему в бой отряду. Големы замирают. Кажется, они не в силах выйти за пределы поместья.
Жбаш улыбается.
Вперед выходят клирики. Сжимают в руках оружие и возносят молитву Четверым:
– Атоллэ исме ахвилион. Омус пиатро тор паргесс оф алллун. Элеон ист виндрем стрен даетрос.
Речь клириков нетороплива и уверенна. Рокочущие голоса не сбиваются, не путаются. Звук – точно камнепад.
Шесть клириков шагают во двор.
Они словно сходящая с гор лавина – сотрут все, что встанет на пути.
Защитники мастерской бросаются в атаку.
Щелкают пасти, извиваются щупальца. Птицы летят на группу храмовых воинов, пытаясь найти брешь в обороне.
Тщетно.
Аура клириков, точно гибкая сталь, окутывает тела, клыки и когти скользят по ней и не могут добраться до мягкой плоти. Воины распевают церковные гимны и медленно продвигаются вперед.
Клинки опускаются на големов, скрежещут о металл, проминая его. Удар – вмятина. Десяток ударов – развалина!
Церковники движутся вперед, ведя за собой остальных.
– Уходим, – приказывает Жбаш.
Мы идем на первый этаж, проходим в левое крыло и останавливаемся возле стены. Жбаш протягивает руку, и Арам дает ему тонкую иглу. Маг вставляет ее в крохотное отверстие в стене, и кусок пола приподнимается. Слуга с кряхтением открывает искусно замаскированную крышку.
– Скорее! – шипит
