Иногда на пути встречались жители города. Прекрасные эльфы и эльфийки, брезгливо поджимая губы, смотрели на горстку оборванных, израненных пленных, отворачивались и шли дальше по своим делам.
Вскоре конвой вышел на площадь, посредине которой возвышались деревья. Здесь отряд уже ждали. Пленные увидели десяток благородных эльфов с обнаженными парными мечами в руках. Каждый из них был закован в идеально облегавшие тело красивые латы, на высоких шлемах развевались выкрашенные в зеленый цвет конские волосы. Создавалось впечатление, что каждый из этих великолепных воинов может в одиночку справиться с десятком врагов. Избранная Стража невольно вызывала уважение.
Перед благородными воителями стояли эльф с волосами цвета луны в полночь, волнами спадавшими на плечи, и эльфийка, в золотых прядях которой, казалось, жило солнце.
Конвоиры оставили пленников в центре площади, под деревьями, отошли и взяли их на прицел луков.
Беловолосый эльф, облаченный в длинные зеленые одежды с широкими рукавами, высоким воротником и золотыми пуговицами в виде полумесяцев, подошел ближе.
– У вас есть главный? – спросил он властным голосом, в котором тем не менее звучала и странная для человеческих ушей мелодичность.
Один из пленных, с вьющимися русыми волосами и короткой бородой, сделал шаг вперед. Он с трудом держался на ногах. Бедро было перевязано, не до конца зажившая рана виднелась и на плече.
– Да, – сказал он. – Меня зовут Логнир Арвест, я командовал заставой, на которую напали ваши воины.
– Тебе помогли листья Белого Дуба? – спросил эльф.
Логнир поморщился. В пути его поили каким-то горьким отваром, который способствовал заживлению ран, и терпкий привкус во рту оставался до сих пор.
– Да, помогли.
– Хорошо. Зови меня Витал. Я Эс-Кайнт[14] своего народа. Я хочу говорить с тобой. – Эльф присел на резную скамеечку в тени раскидистого дерева. Человек последовал его примеру – владыка лесного народа не возражал. – Ты хочешь о чем-нибудь спросить?
– Зачем вы напали на нас? И что с нами будет?
Эс-Кайнт посмотрел на пленника. У человека были темно-карие честные глаза – тем лучше… лучше для него.
– Меньше седмицы назад ваши воины разграбили Священный Храм Тиены. – Эльфийский правитель говорил о нанесенном оскорблении с таким каменно-спокойным лицом, что Логнир даже испугался. Сейчас весь облик правителя уже не казался прекрасным – кожа стала белой, как снег, глаза, наоборот, налились чернотой. – Они унесли наши труды, над которыми мы работали столетиями и которых вам не постичь до конца дней. Мы догнали грабителей, но и тогда не все удалось спасти.
– Это было недоразумение. – Сотник Арвест сразу вспомнил рассказ Сержи Роуна. – Когда люди обнаружили Храм, он был пуст. Они решили, что он заброшен…
– Уже не важно, – оборвал его эльф. – Меня интересует судьба одной вещи, которую мы так и не нашли на останках вашего каравана. Чаша Времени, древняя реликвия, созданная нами во славу Тиены. Она пропала. Тебе ведома судьба этой чаши?
Логнир вспомнил, как наемник Роун кричал на всех, запрещая воинам даже приближаться к Конкру, вспомнил, как незадолго до бойни…
Стоп.
– Да, мне кажется, я знаю, где она сейчас. Незадолго до того, как вы напали на башню, из леса вырвался всадник, он проскакал через нашу заставу.
– Одного вора элаэнны[15] упустили…
– Он сменил у нас коня и сказал, что у него срочное дело к королю. Он говорил про какой-то кубок…
Эльф подался к нему. Глаза его заблестели.
– Ты вернешь нам Чашу Времени.
– Но как…
– Замолчи! – Эльфийский правитель жестоко улыбнулся. Тонкие губы превратились в узенькую полоску. – Ты вернешь ее. Твои люди останутся здесь. Ты поедешь в вашу столицу и вернешь чашу, иначе мы замуруем твоих людей в кристаллы, где они будут страдать до скончания лет. Ты понял?
– Это невозможно, Витал. Король меня даже не примет…
– Это возможно! – ледяным голосом молвил эльф. – И ты это сделаешь! Подумай о них! – Он взглянул в сторону остальных пленников. – Подумай, Логнир…
Что еще оставалось делать…
– Хорошо. Я попробую.
Человек уже было встал с лавки, но Эс-Кайнт его остановил:
– Подожди. Еще одно. – Он положил руку на плечо эльфийке, которая все это время тихо стояла рядом с ним. – Она пойдет с тобой.
Невероятно красивая девушка с золотистыми волосами была облачена в походные одежды, которые не уступали в изяществе и бальному наряду. За спиной висел небольшой дорожный мешок.
Они подготовились заранее, с горечью осознал сотник. Поэтому и оставили «главарю» (то есть ему) жизнь. Им нужен был кто-то, кто проведет эту облаченную в плоть богиню в Гортен, и они нашли его.
– Это моя дочь, – сурово произнес Эс-Кайнт. – Не приведи Тиена, с ней что-нибудь случится, Логнир. Ты поплатишься как своей жизнью, так и обречешь на ужасную гибель своих воинов и еще многих других…
– А почему я не могу пойти один? – Сотнику совсем не улыбалось в походе к столице еще и охранять эльфийскую принцессу.
– Она должна кое-что передать вашему королю, и… с ней он станет разговаривать, в отличие от тебя. – Витал перевел взгляд на пленников, ободранных и жалких. В его глазах застыло презрение. – Ты можешь проститься с ними.
Правитель лесного народа, не говоря больше ни слова, встал и направился в сторону дворца, самого высокого и впечатляющего своей изящностью здания в городе эльфов.
Логнир подошел к своим бойцам.
– Чего они хотят от нас, господин сотник? – хрипло спросил сержант, не один год прослуживший под началом Логнира на двадцать первой заставе.
– От меня, Лэм, от меня. Их правитель требует, чтобы я отправился в Гортен к его величеству. – Логнир ободряюще положил руку на плечо сержанту Лэму. – Я вернусь за вами, ребята, клянусь Хранном! Не унывайте! Все будет в порядке!
Сотник бросил последний взгляд на воинов, которым предстояло все это время пробыть пленниками в этом опасном и в то же время прекрасном месте, после чего направился к стене. Эльфийка заколола на плечах золотой иглой длинный дорожный плащ, набросила на голову капюшон и легким шагом пошла вслед за человеком.
* * *
Рот раскрыт в немом крике, зеленая остроконечная шляпа съехала набок. Глаза выпучены, и из сведенного судорогой горла вырываются хрипы. Вдруг слышится шорох спущенной тетивы, и наполненные ужасом глаза пробивают две стрелы. Стальные наконечники торчат, будто оголенные кости. Кровь льется из глазниц, но волшебник почему-то не умирает.
– Зря ты не выполнил мою предсмертную волю, дружище, – прохрипел мертвец, его зубы были обломаны, а изо рта разило жуткой вонью. – Я ведь просил тебя. Я не оставлю тебя, будь ты теперь хоть сотню раз сам себе господин. – Покойник усмехнулся. – Господин…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
