28 августа принцесса проснулась рано. Позавтракав грейпфрутом и медом, она стала рассказывать дворецкому о планируемых поездках: в сентябре — в Вашингтон, в ноябре — в Австралию. В момент ее воодушевленного монолога зазвонил телефон.
Это был личный секретарь королевы сэр Роберт Феллоуз. Однако в данный момент он звонил не как сотрудник Букингемского дворца, а как зять принцессы:
— Хочу пожелать тебе удачи в этот непростой день, — сказал он. — Что ни говори, это был прекрасный роман, хотя и с трагическим финалом.
— О нет! — воскликнула Диана. — Просто начинается новая глава. И помни, Роберт, я все еще люблю Чарльза. И буду любить его всегда.
Принцесса надела элегантный нежно-голубой костюм и отправилась в Ассоциацию английского национального балета. О том, что произошло дальше, вспоминает водитель, а по совместительству и телохранитель Дианы Колин Теббут:
— Никогда не забуду, что в 10 часов 26 минут, когда мы подъехали к входу, у нас был служебный «ягуар», а спустя всего две минуты — в 10 часов 28 минут — автомобиль принадлежал уже не нам.
Принцесса тоже подготовила сюрприз. Она знала, что ее приезда будут ждать десятки репортеров. Медленно продефилировав перед журналистами, Диана специально держала левую руку так, чтобы все обратили внимание на обручальное кольцо. Да, да, это было то самое кольцо, которое в феврале 1981 года Елизавета II выбрала в качестве подарка своей будущей невестке и которое теперь использовалось Дианой как еще одно оружие в PR-борьбе против Фирмы. Своим жестом принцесса недвусмысленно давала понять, что все еще любит бывшего супруга.
30 августа 1996 года в номере «London Gazette» была опубликована следующая заметка, составленная в характерных для таких случаев выражениях:
«Королева выразила удовлетворение жалованной грамотой от 21 августа 1996 года с большой государственной печатью, сообщающей, что бывшая жена сына монарха данного королевства отныне не будет иметь право титуловаться, величаться, именоваться или каким-либо еще способом соотноситься с титулом Королевское Высочество».
Согласно договору Диана сохраняла за собой титул принцессы Уэльской до конца своих дней — или до тех пор, пока не выйдет второй раз замуж, — апартаменты в Кенсингтонском дворце и получала единовременно 17 миллионов фунтов; еще 400 тысяч ежегодно шло на содержание ее штата и офиса.
Согласитесь, неплохой расклад. Даже потеря приставки HRH — Her Royal Highness — выглядело в данном случае не так уж и обидно. Одновременно с лишением титула было составлено интересное дополнение: «Диану принцессу Уэльскую следует считать членом королевской семьи». Кроме того, Диану поддержали дети.
— Не волнуйся, мамочка, — успокоил ее Уильям, — когда я стану королем, я верну тебе титул.
Просматривая перечень того, чего принцесса добилась после развода, невольно приходишь к выводу, что в этой бюрократической, юридической и матримониальной схватке она одержала победу. Это была ее вторая крупная победа. По «иронии истории» (как наверняка заметил бы Гегель) первая случилась за пятнадцать лет до этого, когда в оранжерее Виндзорского дворца Чарльз сделал ей предложение.
И тем не менее, одержав победу в битве за условия своей жизни после развода, Диана проиграла войну за счастливую семейную жизнь. Она это отлично понимала, и от этого понимания ей становилось только хуже.
28 августа она написала Полу Барреллу:
«Я никогда не хотела развода. Все, о чем я мечтала, так это о счастливой семейной жизни, о любви и поддержке Чарльза. У нас растут два замечательных сына, глубоко любимые обоими родителями. Часть меня всегда будет любить Чарльза. Как бы я хотела, чтобы он заботился обо мне и был бы горд моей работой.
Это были беспокойные пятнадцать лет, в которых присутствовали и зависть, и ревность, и ненависть со стороны друзей Чарльза и членов его семьи, — они так и не поняли меня. Все это причиняло мне сильную боль и доставляло массу беспокойства.
Я так хочу быть лучшим другом Чарльза, поскольку я понимаю его как никто другой».
Принцесса Уэльская была права, когда в разговоре с Робертом Феллоузом сказала, что в ее жизни началась новая глава. Однако сколько еще тайн хранило ее прошлое.
Глава 4
Борьба с одиночеством
Новые кавалеры
В середине 1980-х годов взаимоотношения супругов Уэльских стали напоминать математическую функцию с отрицательной производной. И это притом, что речь шла о девушке, которой в 1985 году исполнилось всего 24 года и которая нуждалась в любви, как зеленые листья растений — в лучах солнца. «Брак века», как его называли журналисты, не смог предоставить это чувство в полном объеме, и принцессе ничего не оставалось, как попытаться восполнить недостаток любви в компании с другими представителями сильной половины человечества.
Одним из первых, с кем у Дианы завязались близкие отношения, стал ее телохранитель, сержант Баррн Мэннеки, переведенный в штат принцессы в апреле 1985 года. Диану можно понять, и в том, что она выбрала телохранителя, определенно есть своя закономерность. Люди этой профессии всегда рядом, они приносят ощущение защищенности и всегда готовы поддержать в трудную минуту. Даже эмоционально скупая принцесса Анна, которую телохранители окружали с детства, в 1986 году не смогла устоять и влюбилась в одного из них.
Кроме того, Барри обладал многими чертами, которые всегда привлекают женщин. Он был уверен в себе, с прекрасным чувством юмора, легко сходился с людьми и быстро нашел общий язык с Уильямом и Гарри.
«Мэннеки был приятным парнем, искренним и очень отзывчивым, — свидетельствует один из членов обслуживающего персонала. — Общаясь с ним, вы невольно приходили к мысли: «Если что случится, я бы хотел, чтобы он был рядом»».
Старший телохранитель Чарльза супреинтендант Колин Тримминг предупредил подчиненного об опасности чрезмерно дружеских отношений с Дианой, но Барри лишь отшучивался, утверждая, что между ним и принцессой отношения не выходят за рамки профессиональной этики. Однако это не так.
«Барри и в самом деле был в нее влюблен, — вспоминает один из сотрудников Хайгроува. — Чтобы нравиться принцессе, он накупил целую кучу свитеров из кашемира. Сразу было видно, что Диана вскружила ему голову».
Принцесса платила взаимностью.
«Я всегда старалась выйти на прогулку, лишь бы увидеть его, — с волнением призналась Диана своему инструктору по постановке речи Питеру Сеттелену в 1992 году.[45] — Я испытывала состояние блаженства только тогда, когда Барри был рядом. Своим поведением я напоминала маленькую девчонку, отчаянно стремившуюся заслужить похвалу».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
