Быстро и фантастически приятно. Я уже настроилась…
— Ничего не хочешь мне сказать?
— Нет. Что-то не так?
Я всё ещё в грёзах и не хочу открывать глаза.
Целует нежно в живот, явно сбавляя обороты своего напора, проводит рукой по внутренней стороне бедра.
— Нам нужно подождать.
Открываю глаза. Чувствую себя обманутой, будто мне пообещали гору сладкого, а потом сказали, что оно портит фигуру. Привстала.
— Чего? Пока нас убьют?
— Ты совсем в меня не веришь? — с упрёком спросил Григориан.
— Нет, не в этом дело, но согласись, всё может быть. Я не хочу ждать и умереть, так и оставшись…
Глубоко вдохнула воздух в надежде, что пауза поможет мне найти подходящее слово, которое бы нормально звучало в данной ситуации. Но такового не нашлось. Может, он меня и так поймёт?
— Да, в этом всё дело. Эта информация даже в твоём досье записана, которое мне выдали при отправке на Землю. У меня есть план, но в тебе ничего не должно измениться за время нашего путешествия.
— Ты хочешь сказать, мы всё же отправимся в Малаган и не повернём обратно?
— Это бессмысленно, нас всё равно найдут и убьют. А я хочу жить, как там у вас говорится, «долго и счастливо». Нам нужна информация, и мне кажется, твой отец нам может помочь. Ведь как-то он тебя прятал всё это время, и как только его не стало, тебя практически сразу схватили.
Тяжело вздохнув, откинулась назад. Сейчас мне сложно давалась эта информация.
— Мой сон был не вещим, — расстроенно сказала я.
— Алекса, я схожу с ума только от одного прикосновения к тебе. И поверь, сейчас хочу тебя больше всего на свете. Но ещё больше хочу прожить счастливую жизнь рядом с тобой. Признаю, то, что планирую реализовать, сложно, важна каждая деталь. Однако попробовать стоит, шансы велики.
Не знала, о чём он говорит, и обиженно молчала. Не очень надеялась на спасение и была с ним в корне не согласна. Мне хотелось быть счастливой здесь и сейчас. Пусть три, четыре дня.
Хотела вернуть на место остатки своей одежды. Что ж лежать голой, раз всё отменяется? Но Григориан остановил меня и вернулся к моему телу. Хаотично целовал по всей поверхности. Было приятно. Он тем временем опускался всё ниже и ниже, во мне опять поднималась волна желания. Не могла найти себе места, зачем он меня мучает? Вроде уже решили вопрос. Добрался до нижнего белья и провёл большим пальцем по тонкой полоске стрингов. Тело непроизвольно выгнулось навстречу. Поборов стыд, приподняла бёдра и помогла ему избавиться от них. Тут уж не до стеснения. Мне несомненно нужна была его помощь.
Всё как в тумане безумия. Яркая вспышка и умиротворение. Объятья любимого человека. Невозможно было насладиться им. И пусть не в полной мере, но уже чувствовала, что мы единое целое. Я потеряла счёт времени, никуда не хотелось спешить. Желала в этот момент лишь одного — лежать в объятьях Григориана и забыть о кошмаре, который творится вокруг. Хотела побыть совсем немного счастливой, кажется, женское счастье всё время обходило меня стороной. Григориан был совсем ручным и ласковым, что вообще не соответствовало его грозному виду. Сегодня для меня был день открытий. Какие секреты он ещё таит?
Однако реальность не отпускала. В голове непроизвольно появлялись мысли, возвращающие к проблемам. Тут я с ужасом вспомнила про старика и Кира.
— Бедный Фахт! Мы про него совсем забыли.
Григориан нехотя убрал руки с моего тела и сказал:
— Думаю, с ним всё в порядке, люди в его возрасте мало едят.
— Он хоть и заключённый, но всё же так нельзя себя вести.
Быстро начала одеваться. Моя одежда пришла в негодность, поэтому, совершенно не стесняясь, натянула футболку Григориана. Она пахла моим мужчиной. Хоть пока и не официально, но уже чувствовала себя взрослой состоявшейся женщиной, которую по-настоящему любили.
Выйдя в основную комнату, мы увидели, что Кир порвал упаковку корма и ест его с наслаждением, довольный тем, что его никто не ограничивает. Все нашли себе занятие по душе. Я быстро схватила еду и пошла к Фахту, Григориан занялся навигацией корабля.
Глава 38. Операция
Алекса
Мы шли по коридору, и я рассматривала всё, что вокруг. Так хотелось взять сейчас его за руку. Но как только мы ступили на планету Малаган, Григориан стал холодным и непроницаемым. Ничего не выдавало нашей связи.
Пока были в пути, сто раз обсудили наш план, и не должно было возникнуть никаких трудностей, но меня всю трясло как осиновый лист. Не знаю, что со мной. Я ведь не такая уж и трусиха, но неизвестность и оторванность от привычного мира пугали. Я здесь чужая.
Григориан сообщил о визите, и мы ожидали приглашения. Глаза блуждали по стенам и изучали это странное место. Оно было ни на что не похоже. Вроде стены, пол и потолок, как у нас, но странные материалы и цвета: синие, фиолетовые, красные. Жуткий минимализм, особенно если учесть, что это дворец. Рядом стоял стражник, поэтому на Григориана я даже боялась поднять взгляд, чтобы не выдать нашу связь. Мне казалось, что у меня на лбу написано, что он для меня всё. Боялась за него и за себя, и мне заведомо было жаль, что, может, нам так и не суждено быть вместе, если с нами что-то произойдёт.
Дверь открыл блондин с лучезарной улыбкой и чуть приподнятым подбородком. Несмотря на всю его радость, заметно, что смотрит он на всех немного свысока. Значит, это и есть Адамаск. Одежда его была в золотых и красных тонах. В общем, всё сходится.
Он сразу кинулся к Григориану и искренне его обнял. Они о чём-то весело говорили, но я их не понимала. В который раз посетила мысль, что меня обвели вокруг пальца. Было ясно, что они друзья. Об этом мне Григориан не говорил. Я стояла как неприкаянная, в комбинезоне заключенного и со связанными руками, волосы заплетены в косу. Я очень старалась испортить первое впечатление о себе. Даже готова была обзавестись шрамом на лице, но Григориан был категорически против.
После длительных объятий Адамаск обратил внимание на меня.
— Добрый день, Алекса, — сказал на моём языке.
Услышав родную речь на таком расстоянии от дома, я была в который раз удивлена и ответила:
— Добрый день.
Он заботливо развязал мне руки и произнёс:
— Григориан, ну что за манеры? Разве можно держать такую прекрасную девушку связанной. Вы простите
