горе, что не заметила, как оказалась в крепких объятиях Лоранда.
Между нами была та самая нежность и неторопливость, которой так не хватало в первый раз. Будто Лоранд таким образом пытался успокоить меня, пообещать, что все у нас будет хорошо. Медленное раздевание, чувственные ласки, словно мы боялись оторваться друг от друга. Мы нежно и долго целовались, делясь любовью, а не жадно набрасываясь. Мы словно заново рождались, открывались друг другу, превращая наше второе слияние в чувственное откровение души.
Я взлетала, парила, возвращалась и вновь взмывала вверх. Движения Лоранда
были властными, но чувственными, с непоколебимой уверенностью, напрочь лишающими меня возможности делать что-то самой. Заставляющие подчиниться.
Я отпустила себя, полностью даря себя любимому. Я поняла для себя главную
вещь - Лоранд мой воздух, моя жизнь, моя душа. Без него, без его поддержки я не справлюсь, умру. Сквозь чувственный туман в сознании проскальзывает мое признание:
- Я люблю тебя!
Он замер на мгновение и посмотрел в мои глаза. Но мне хватило времени чтобы во взгляде его прочитать, что я самая красивая для него, самая желанная, самая необходимая.
Потом мы лежали, прижавшись к друг другу и тихо шептались в столь уютной
темноте, делясь самым сокровенным.
- Я не знаю, что такое любовь, но поверь, маленькая, мои чувства к тебе намного глубже и острее, чем ты можешь себе представить.
О Висе мы не говорили. Лоранд чувствовал вину за собой, ведь это он поспособствовал нашему единению. По тому, как я совсем недавно горько плакала, давясь слезами, он понял, что я знаю жестокую правду.
- У тебя не будет проблем с Правящими? — напряглась я, когда вспомнила, что и он является гражданином системы Нортана.
- Нет, малыш. Я обо всем позабочусь. Отныне все будет хорошо, - уверенно заявил мой любимый.
- Хорошо. Я верю тебе. — кивнула головой на его заявление и буквально залезла на лежащего на спине мужчину.
Так лежать и слушать было удобней. Я могла смотреть в его глаза и видеть его
эмоции. Все же он инопланетник и многие интонации голоса, как бы я не старалась, не могла расшифровать. Он прикрыл нас, голых, тонким одеялом, и крепче прижал к себе, словно боялся, что я могу исчезнуть.
- Знаешь, моя мама очень привязана к своим мужьям, но у них нет того, что есть в нас.
- И что же? — хрипло спросила я, заглядывая в его омут глаз.
- Их союз построен на уважении, партнерстве, страсти, в конце концов. Но ты и то, каким делаешь наш союз, совсем другое, что мы привыкли видеть в семейных связях.
- И какая я в твоих глазах? — напряглась я.
- Ты сильно отличаешься от наших самочек. Да и вообще от всех женщин, что я видел за свою жизнь. ты смотришь так, будто я твой мир. Знаешь, это страшно, - глухо ответил он, приподнимая мой подбородок. — Ты не представляешь, как страшно даже себе представить, что вдруг твои глаза навсегда закроются. В те минуты, что нам пришлось пережить я молил Вселенную только об одном — главное, чтобы ты была жива и счастлива. Оказывается, я умею испытывать страх и неуверенность, которые раньше не замечал.
Он замолчал. Это признание далось ему нелегко. Я ведь понимаю, что мужчины этого мира стараются быть сильными и уверенными в своих силах, чтобы в глазах потенциальной невесты казаться идеальным кандидатом в мужья. Сейчас, лежа в одной кровати, Лоранд изливал свою душу, в которой есть чувства неуверенности и сомнения, присущие всему живому. Здесь, сейчас он был собой.
- Раньше я мечтал о семье, где есть гармония, взаимная физическая близость. Где есть уважение и преданность, - вдруг признался он, подтверждая мои догадки.
- А сейчас? — я улыбнулась, смотря на его лицо.
- А сейчас я хочу быть не только твоим мужем, но центром твоей вселенной. Видеть свет в твоих глазах, и чтобы он никогда не угасал.
- Не угаснет. — уверенно заявила я. — Только не отворачивайся от меня, не поговорив и не объяснив свои мотивы.
Этими словами я поставила точку в своем прошлом. Вис, как бы больно мне не было, сам выбрал свою судьбу. Ведь он не маленький, чтобы слепо идти на поводу у эгоистичной матери.
Глава 24
Скрыть правду там, где это нужно, — и благоразумно и
непредосудительно, тогда как солгать — в любом случае — и низко и
глупо.
Филип Честерфилд
Виктория
Вопреки моим ожиданиям Совет Альянса проходил не на планете, а на специализированной станции. Лоранду я доверяю абсолютно, но ученые и политики везде одинаковые. Плевать они хотели на чужие жизни, у них в приоритете — возможности и выгода.
Я как можно теснее прижалась к своему любимому, едва перед нами открылся
шлюз. Нас встречали. Шесть высоких, довольно крепко сложенных мужчин.
- Не бойся, милая. Я с тобой! Независимо от ситуации! — неожиданно тихо, но уверенно произнес Лоранд.
- Сана Виктория, капитан Миар, вас ждут в зале Совета, - обратился к нам один из сопровождающих и коротко кивнул.
- Моему руководству доложили? — ровно уточнил Лоранд.
- Да. На момент разбирательств вы переданы Совету, - незнакомец указал жестом на каплевидный транспорт, что-то вроде наших машин.
Так и важной персоной можно себя почувствовать! Ведь за нами, как чуть позже поделился со мной Лоранд, прислали не просто охрану, а элитное спецподразделение. Но чувство собственной значимости заглушила тревога и
страх.
Лоранд, почувствовав моё смятение, обнял меня за плечи и мягко притянул к себе, успокаивая тем самым и придавая уверенности. Со временем мое сердце
успокоилось и вернулось в прежний ритм. Я обменялась с ним взглядами. Он лишь улыбнулся глазами, а для меня словно весь мир осветил.
Спустя примерно сорок минут мы входили в огромное помещение. Я только успела окинуть взглядом присутствующих и тут все началось! Я будто попала в мощный водоворот. Десятки незнакомых мне существ, среди которых заметила и Его Высочество Джеда Фолкинса. Неприятные, оценивающие взгляды присутствующих смешались с его дикими, вожделеющими.
Многие из присутствующих были в медицинской форме, что подтвердило мое
предположение о будущей проверке. Их блестящие, горящие исследовательским азартом глаза вообще ввели меня в ступор. Лишь горячая рука Лоранда служила надежной опорой в этом безумии.
Вопросы. Множество вопросов. Мне казалось, что еще немного и моя голова распухнет. Нас разместили перед публикой как на пресс-конференции. Кресла,
размещенные полукругом, заняли
