хвост?) выскользнул за дверь. В темноту ночи.
— А... что вы собираетесь делать?
— Избавить мир еще от пары мерзавцев, — лаконично ответил Эйри.
Лиля пару минут помолчала, а потом кивнула.
Говорить? Что и зачем? Все и так ясно. Оставить этих людей в живых?
Нельз^ они уже как зараженные чумой. Они уже — монстры. Они уже готовы убить, сожрать ^уничтожить... и ведь не для отстаивания своих интересов. А просто — чтобы получить нечто ценное, что есть у других.
Согласившись принять чужую смерть для достижения своих шкурных целей, теряешь право на жизнь.
Внятно Лиля эту мысль не сформулировала, но внутренне разницу ощущала.
Солдаты тоже убивают. Но там враги. Бирмане сейчас убивают — но врага. Не для выгоды, для безопасности близких Лиле людей. Не откажутся они от денег, но не ради денег это было задумано.
А Пажо хотел убить, как разбойник. По-подлому.
Жалеть и оплакивать его Лиля не будет, но и попадаться не хотелось. Марион, конечно, истерику устроит, и Мартин сделает все, чтобы Лилю отпустить безнаказанной, но зачем портить подруге свадьбу?
Вернулся Тон и что-то шепнул Эйри. Лиля не прислушивалась — спокойнее жить будет.
Эйри кивнул — и они с Тоном ловко поставили Пажо на ноги.
Голова мужчины нелепо мотнулась на сломанной шее...
Вирмане прикинули, замотали его в плащ, накинули капюшон — и потащили, как пьяного. Лиля проводила их философским взглядом.
Что ж.
Угрызения совести ее мучить не будут. А подругам тоже такую пакость рядом не оставишь. Прощайте, Арман Пажо!
❖ >:< ❖
— Видеть не могу ваши довольные физиономии!
Подруги переглянулись — и прыснули. Судя по лицам, и Марион и Лари мужья не разочаровали. А вот Лиля была недовольна.
Виррррмане!
Причем, определяющая тут — вдохновенная «РРРРРРРР»!
Решили проблему! Рычать хочется!
Женихи с невестами уже удалились на отдых — по месту жительства женихов. В средние века с медовыми месяцами сложно — хозяйство тебя ждать не будет. А коровам и курам вообще не объяснишь, чем медовый месяц от обычного отличается, они кушать и какать каждый день хотят. Но одну уж ночь девушкам можно дать!
Первую брачную!
За детьми Лиля взялась присмотреть, за трактиром, за гулянкой... а под утро загорелась соседняя мясная лавка. Да как загорелась!
Мгновенно полыхнула!
Сгорел несчастный Арман Пажо, не успел выскочить.
Сгорели его дети несчастные, все сыновья... тоже — выскочить не успели.
Хорошо хоть потушили, прежде, чем огонь на другие дома перекинулся. Но все-таки...
Тут трактир рядом!
Вы хоть знаете, водоплавающие, сколько я в него труда вложила?
Нет бы по-тихому этого Пажо зарыть где поглубже! Надо вам было концерт на весь квартал устроить!
Вирмане оправдывались, но выглядели подозрительно довольными собой. Примерно, как и девочки.
— Алия, давай мы тебя здесь замуж выдадим? И ехать никуда не надо будет? — не удержалась Марион.
— Ну уж — нет! — решительно отказалась Лиля. — Хватит с меня...
— Ты просто не выспалась, — Лари улыбнулась. — Вот и ворчишь.
Лиля вдохнула.
Ну да. Есть у нее такое... если она выспалась, она спокойна и довольна жизнью.
Нет?
Ну и вы такими не будете.
Ни спокойными, ни довольными... хотя девочки тоже не выспались, но по другой причине. По лимону бы им скормить! Каждой! Просто из вредности!
— Ворчу. Пожар еще этот...
— Мартин сказал, что Пажо, видимо, напивался с горя. С сыновьями.
— Хорошо напились.
— Ну да. Сыновья как сидели у стола, так и уснули. А Пажо, видимо, пошел наверх, да пьяный с лестницы и сковырнулся, — сочувствия в голосе Марион ни на грамм не было. И правильно — с чего бы там? Сколько ей этот гад крови перепортил! Донорскую станцию открывать можно было!
— А пожар-то почему возник? — мрачно уточнила Лиля. Хотя и радовалась такой трактовке. Видимо, сыновей вирмане просто или оглушили, или придушили, или отловили да и напоили до полной отключки.
— Потому что свеча догорела. Искра упала, а там же еще бочонок с крепленным вином. Ну и все остальное... вот и полыхнуло, — пояснила Марион. — Мартин обещал разобраться, но мне кажется, замнет он это дело. Не первый раз, не последний... напиваются, да и горят! Сами гибнут, пьянь рваная, не жалко, а людям горе за что?
— За то, что вовремя пьяни морду не набили, — подвела итог Лиля.
И еще раз порадовалась.
Нет тела? Нет дела. А тут и улик нет, и свидетелей, и кажется, все обошлось. Это хорошо. Можно собираться домой.
Ативерна, Лавери.
— Мири, я решила твою проблему!
— Джолиэтт! Но как!?
Миранда говорила с придыханием. Она же влюблена?
А еще ей было попросту интересно. Неужели Джолиэтт действительно поговорила с Анреем Соленом?
— Вы сможете увидеться и поговорить. Я переговорила с графом, намекнула ему, что есть девушка, которой он... небезразличен. Настоящая. Красивая, умная, очаровательная....
Миранда кивнула.
Да, она такая и есть! Конечно! Именно такая!
И Анрею Солену без нее — никак!
Джолиэтт наблюдала за девочкой с ласковой улыбкой.
— Я не обещаю, что у вас все сложится, Мири. Вы сможете увидеться и поговорить, но и только.
Миранда кивнула.
— Я... я попробую! Он же... он должен понять, правда?
— Конечно. Мири такая девушка, как ты, составит счастье любого мужчины. Если граф Солен этого не поймет, значит, он просто слепой и глухой.
Мири закивала. Да, и она такая, и граф именно такой. Какой? Не уточняем! Ни к чему!
— А когда?!
— Примерно через восемь дней. На балу.
— Так долго!!!
Джолиэтт рассмеялась.
— Мири, ты так нетерпелива!
— Я... Джолиэтт! Я умираю без него! Хоть бы увидеться! Хоть бы побыть рядом 1 Ну хоть на минуту!
— Ох, как все серьезно.
— Я понимаю, что вместе нам быть не дадут. Но... он есть на этой земле! И я уже за это благодарна Альдонаю!
Джолиэтт кивала. Слушала девочку, утешала, уговаривала...
Миранда страдала. Ах, эта молодость! Ах, эта любовь... а до бала еще так долго ждать!
Немного скрасили Миранде жизнь барон Рональд Легран с супругой Изабеллой. Милейшие люди!
Приехали с сыном за щенком...
Забавный малыш двух с лишним лет был выпущен к щенкам, и под подозрительным взглядом Ляли пополз поближе к пушистым и обаятельным.
Протянул руку.
— Ы!
Сначала щенки не обращали на него внимания. Потом заинтересовались всей толпой, обнюхали, поняли, что несъедобно, а значит, и неинтересно — и оставили малыша в покое. Ползает?
И пусть!
К мамке он не лезет, на молоко не претендует, значит, ничего страшного.
Все занялись своими делами?
Нет.
Один из щенков остался поблизости.
Приглядывался, принюхивался, а потом все же подлез к ребенку под ручонку.
— У! — порадовал всех мелкий Легран.
— Тяв, — щенок ткнулся ему мокрым и холодным носом в нос, облизал лицо, благо, пока они были на одном уровне.— Тяв, тяв!
- ЫЫЫЫЫ!!!
На этот раз вопль был, определенно, радостным. Мальчик тоже принял щенка.
Джерисон довольно кивнул и извлек меховой комок из-за
