кто-то цепко ухватил Гийома за плечо:
– Молодой человек, уделите мне пару минут! Всего лишь пару минут!
Оглянувшись, Гийом с удивлением увидел перед собой Вислоусого.
– Какое счастье, что я вас встретил! Какое счастье! Я просто обязан перед вами извиниться! Что я пережил! Что я перенёс! Кто бы знал! Какой стыд! Я ведь чуть не умер тогда со стыда! Ни с того, ни с сего напуститься на людей! Такого никогда в моей жизни не бывало! А всё этот Мотыль, будь он неладен!
– Сударь, отпустите, пожалуйста, плечо, мне больно! Я не знаю, чего Вы от нас хотите.
– Я хочу чтобы такие чудные детки не думали обо мне худо. Нет-нет, не уходите! Мне на самом деле стыдно, видите, как пылают мои щёки? Но это всё Мотыль, это не я! Он меня обозлил, а сорвался я на вас.
– Ваш Мотыль, – не смогла не вмешаться Ильзе, – если речь о человеке, обвешанном стеклянными посудинами, появился, когда Вы уже вытолкнули нас из своей лавчонки.
– Нет-нет, это другой, это совершенно другой, хотя тоже ничем не лучше. А у меня такая тонкая натура, я потом три ночи глаз не сомкнул – всё думал, думал, как бы загладить свой проступок!..
Вот сейчас я вдруг встретил вас и обрадовался, словно родным. И я понял, чем могу услужить таким милым ребятишкам. Я покажу им то, чего они никогда не видели, чего никто не видел – он наклонился, чтобы никто посторонний не мог услышать, и доверительным шёпотом произнёс – светящихся рыбок!
– Светящихся рыбок?! – эхом отозвались ребята. Если до этих заветных слов они только и думали, как сбежать от Вислоусого с его внезапным раскаянием, то теперь глаза их загорелись и они готовы были слушать, затаив дыхание.
– Одному моему постоянному покупателю, человеку весьма состоятельному, заядлому коллекционеру, привезли откуда-то чуть ли не из непроходимых болот Зимбутры, странных рыбок – представьте себе, они светятся в темноте! Светятся, словно крохотные фонарики. При их свете можно читать книгу! Теперь он ночи напролёт просиживает у аквариума и любуется на своё приобретение. Не спит, не ест, а только глядит на рыб и плачет от счастья.
Забыл только, как он называет их…
– Уж не рыбки ли золотое перо? – подсказал Андерс.
– Вот-вот, именно так. Хотите, я могу прямо сейчас повести вас к нему? Уверяю, он обрадуется гостям, всё покажет, всё расскажет. Возможно, даже поможет достать таких же. Он вообще – человек широкой души.
– Я этому типу не доверяю, – прошипел Гийом в ухо Андерсу. – В таком деле надо бы с Йошкой посоветоваться.
– Где мы его сейчас найдём? А рыбки могут уплыть. Когда ещё такой случай представится.
И словно в подтверждение, что случай можно и упустить, Вислоусый затараторил:
– Хорошо бы ещё этого приятеля дома застать, а то он собирался по делам то ли в Биргенштайн, то ли в Виллерхенд, а уж если он уедет, то лови его потом!.. Да вы не сомневайтесь, это здесь, рядом, вон за тем проулочком. Коли что не понравится – никто вас не держит, повернулись и ушли.
Дом счастливого владельца рыбок и в самом деле оказался неподалёку. На стук дверь словно сама собой открылась. Вислоусый провёл ребят в узкую пустую комнату без окон, без мебели, без одного-единственного стула или скамьи, велел подождать.
Пропадал он достаточно долго, ребята уже потеряли терпение. Наконец послышались голоса и шаги, дверь распахнулась.
– Вот, принимайте долгожданных гостей! – Вислоусый отступил назад, но ребята и до этого увидели, кто стоял за его спиной – это был… Эмиссар.
– Ну что, мои маленькие следопыты, наконец-то мы встретились?!
На этот раз он был без своей знаменитой хламиды, из-под строгого тёмно-коричневого сюртука виднелась рубашка дорогого ютрельдского полотна, золотая булавка с почти чёрным раухтопазом скалывала жёстко накрахмаленный галстух, русые, с какой-то прозеленью волосы были коротко пострижены. Не было в этом облике ничего, что отличало бы его от обыкновенного бюргера.
– Итак, мои цыплятки, что вам понадобилось в моём доме? Золото? Украшения? Или вы случайно перепутали моё жильё с площадным балаганом, куда каждому бродяге с улицы открыт вход? Нет-нет, удрать вам отсюда не удастся! Он хлопнул в ладоши и рядом с ребятами выросли уродливые человекообразные существа. Жуткие. Омерзительные. Вонючие. Больше всего эти твари были похожи на тараканов, стоящих на задних лапах. У них были одутловатые рожи с выпученными глазами. Из ртов торчали острые кривые клыки. Ростом эмиссаровы слуги были чуть ниже взрослого человека, а силы немереной, они зажали ребят своими лапами, словно клещами, так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть. И, что всего противней, – от них исходил тошнотворный кислый запах, вроде застоявшегося запаха старой помойки. От этой вони перехватывало горло и выворачивало желудок.
– Славные ребятишки. Смелые ребятишки. Приятно иметь дело со столь наивными борцами за справедливость. Значит, вы решили дать отпор Нихелю? Чудненько! У моего господина появились достойные противники!
Что, мои хорошие, страшно? – ну, не бойтесь, мои слуги слишком хорошо вышколены, чтобы причинять неудобства моим гостям. Если, конечно, я не прикажу иного. Ну-с, мои драгоценные, я жду объяснений. Для чего вы шныряете по городу. Кто вас послал? Какого чёрта вам понадобились эти злосчастные рыбы? Не надейтесь, что вам удастся отмолчаться. Здесь и не таким храбрецам языки развязывали.
Советую, мои птенчики, не слишком брыкаться, лучше вам не сердить моих красавцев. Стоит им лишь чуть крепче сжать лапы или пустить в ход свои великолепные жвала – так энтомологи называют челюсти этих очаровательных созданий… Что может произойти дальше, можете сами догадаться.
Надеюсь, вы понимаете, что мне ничего не стоит уничтожить вас всех на месте? Но вы мне чем-то симпатичны. Возможно, своей глупостью. И потом, вы можете принести некоторую пользу в качестве заложников, – в большой игре неплохо иметь в рукаве четыре козырные карты. Я кажется знаю одну немолодую даму, которая на многое пойдёт, лишь бы ни один волосок не упал с этих наивных голов.
– Вы не имеете права!..
– На что, деточка, я не имею права? Я задержал с поличным в собственном своей доме шайку малолетних воришек.
– Мы не воры!
– Да? Что же тогда делаете вы непрошеными в чужом доме? В салочки играете? Запомните – хозяин здесь я. И я сам решаю – на что имею право, а на что – нет. И правила диктую здесь тоже я. И никто мне не указ. Захочу – отпущу с честью, захочу – сгинете в моём подвале и следа никто не найдёт.
Нравятся вам мои помощники? Вижу, очень нравятся, прямо-таки до дрожи. Не правда ли, одно их прикосновение вызывает омерзение. Даже у меня. А ведь это – не всё, на что они способны. Ну! Отвечайте, когда я спрашиваю!
– Ваши
