Знаю уже, как куарды щепетильно относятся к обещаниям, которые тоже энергия и так далее. Сейчас наобещаю, а потом меня Арид по головке не погладит.
А вот теперь уже мелкая зависает, удивлённо таращась на меня.
– Твой мужчина тебя не слушается? – с конкретным таким неодобрением щурится она.
Арид и слушается? Хотела бы я на это посмотреть.
Придётся рушить матриархальные шаблоны маленькой дикарки, но так чтобы заинтересовать её ещё больше. Кажется, кое-кто не лишён честолюбивого желания быть лучше во всём, вот на этом и попробую сыграть
– А вот это то, с чем тебе придётся столкнуться в Занагаре, – заговорщически сужаю я глаза в ответ. – Мужчины там не просто красивые, большие и сильные. Они сильнее женщин. И сами за себя решают. Так что ты подумай, нужен ли тебе такой связанный.
– Сильнее женщин? – ошарашенно выдыхает Ааму.
– Ага. Намного. И чем сильнее занагарец, тем сложнее ему найти себе такую женщину, которая бы смогла принять его энергию и быть ему связанной.
Я буквально вижу, как загораются глаза девчонки самым настоящим азартом.
– Я смогу! – заявляет с абсолютной уверенностью и категоричностью. И вскакивает на ноги. – Ты уже можешь двигаться. Пошли.
– Куда? – опешив от такого напора, осторожно уточняю у пышущей энтузиазмом Ааму.
– В поселение. Заберём твоего мужчину, – слышу нетерпеливый ответ, и девчонка выходит из пещеры, внимательно осматриваясь вокруг, прислушиваясь и, кажется, даже принюхиваясь.
В общем, приходится мне действительно подниматься на всё ещё вялые и дрожащие ноги, брать нашу с Аридом сумку и двигаться следом за своей неожиданной соратницей в деле спасения моего куарда.
К тому моменту, когда я выбираюсь из укрытия пещеры, она уже сосредоточенно топает в одной ей известном направлении, виляя между оплавленных и мерцающих на солнце валунов. Благо, хоть идёт не сильно быстро, и я, приложив некоторые усилия и позорно запыхавшись, всё-таки умудряюсь её догнать.
Стоит мне поравняться с Ааму, как на меня обращается её задумчивый хмурый взгляд.
– Спрячь свою энергию. Дозорные тебя засекут за милю, – велит назидательно.
– Извини, но чего не умею, того не умею, – пожимаю плечами.
– Что, правда? – останавливается Ааму и разворачивается ко мне. Закусывает губу, снова о чём-то сосредоточенно размышляя. – Я могу попробовать тебя закрыть. Но не уверена, что смогу. У меня никого нет, на ком бы я могла тренироваться.
– А вы умеете так делать? – вскидываю я удивлённо брови.
– Да. Этому все девочки с детства учатся на своей семье, – хмуро буркает моя союзница. И её слова наталкивают меня на не очень приятные выводы. Если у неё не было, на ком тренироваться, то это значит…
– Ааму, я забыла спросить, а тебя семья разве отпустит с нами в Занагар? – спрашиваю тихо, внимательно смотря на девочку.
– У меня нет семьи. Я сама по себе, – гордо вскидывает она подбородок, но то тоскливое одиночество, которое мелькает в янтарных глазах, слишком красноречиво говорит, что совсем не в радость ей быть самой по себе.
Теперь ещё более понятно её рвение в деле получения своего собственного связанного. И семьи.
– Так что, ты согласна? – нетерпеливо отрывает меня Ааму от размышлений о ней же самой.
– На что? – уточняю растерянно, не сразу поняв о чём речь.
– Позволить мне вмешаться в твою энергию, чтобы закрыть, – как маленькому несмышлёнышу объясняет малявка, тяжело вздыхая.
Как-то звучит это не очень. Не нравятся мне все эти куардовские вмешательства, но разве у меня есть выбор? Без Арида мне отсюда не выбраться. А Арида не спасти, если меня засекут эти амазонки озабоченные. Придётся соглашаться.
– Да. Если ты обещаешь не вредить мне, – произношу, твёрдо смотря своей юной союзнице в глаза.
– Обещаю, – с искренним возмущением буркает она. – Сдалось мне вредить тебе. Ты мне живая нужна. Только… это… нам придётся…
Девчонка внезапно краснеет, заминаясь и отводя глаза.
Придётся что? Я уже всерьёз опасаться начинаю, так двусмысленно это звучит.
– Что, Ааму? – прищурившись, поторапливаю её закончить фразу.
– Прикоснуться друг к другу, – выпаливает рыжая и очень красная. – Обняться.
– Эм, это что так страшно? Тебе неприятны прикосновения, или объятия? – вот умеет мелкая ставить меня в тупик.
– Нет. Не знаю. Не помню я! – гаркает смущённо мелочь аборигенистая.
Мне много чего хочется сказать ей в ответ. Но больше всего хочется просто пожалеть одинокого ребёнка, вот только сомневаюсь, что она примет мою, либо чью-либо ещё жалость. Поэтому я просто приглашающе открываю свои объятия, показывая своё согласие на ту степень близости двух живых существ, которая её так смутила.
Ааму удивлённо распахивает глаза и пару секунд просто таращится на меня, словно не верит в то, что я действительно готова с ней обняться, а потом медленно, осторожно и подозрительно приближается ко мне, словно дикий зверёк. Протягивает руки, чтобы обнять, и опасливо прижимается ко мне, вздрагивая, когда я обнимаю её в ответ.
А рыжая-то почти моего роста. Худенькая, но в ней ощущается скрытая сила маленького опасного хищника.
– Что я должна делать? – спрашиваю тихо, когда она немного расслабляется, явно прислушиваясь к своим ощущениям.
– Ничего. Просто позволить мне работать с твоей энергией, – так же тихо отвечает Ааму почему-то севшим голосом. – Я осторожно.
Ну ладно. Я позволяю.
Сначала мне кажется, что абсолютно ничего не происходит помимо того, что я стою в обнимку с девчонкой, которую сегодня первый раз в жизни увидела. Но потом я начинаю ощущать… наверное то, как она открывается мне. И ещё я начинаю ощущать её энергию. Мощную, пылающую и обжигающую, как солнце, но ласковую ко мне, словно его рассветные лучи.
Она окружает меня, почти как Аридова, хоть и ощущается по-другому – не будоражит и манит, а дарит странное чувство родства, словно я встретила подругу, или сестру.
А помимо энергии приходят чужие эмоции. Удивление. Удовольствие. Страх. Одиночество и глухая, привычная какая-то тоска. Сомнение. Твёрдая, почти злая решимость. И царящая над всем этим, застилающая все остальные чувства робкая надежда.
Неожиданно для себя я понимаю, что мне искренне хочется помочь этому ребёнку. Искренне хочется дать этой одинокой душе хотя бы немного своего тепла и поддержки. Дружеской. Почти сестринской. Хочется дать ей почувствовать, что она может найти в этом мире своё место и семью. И я искренне буду просить Арида взять её с нами. Ну неужели в этом огромном Занагаре не найдётся места для одной невероятно одарённой маленькой куарды? И свободного сильного-красивого-плодовитого, когда она повзрослеет.
Я не знаю, сколько проходит времени, прежде чем она с явной внутренней неохотой и преувеличенно невозмутимо-независимым видом отстраняется. Бросает на меня странный смущённый взгляд, дергая плечами. Прокашливается.
– Ты не говорила, что можешь так делиться. Это было… приятно. Спасибо, – опускает глаза, быстро моргая и пиная боком босой ступни камень. – У меня получилось. Идём.
И развернувшись на пятках, отправляется дальше. Ну а я за ней следом.
Поначалу мы шагаем молча. Минуем сад оплавленных каменных диковинных фигур, отдалённо напоминающих сюрреалистические деревья, ныряем в высокую пещеру, оказавшись в результате в целой анфиладе таких же, освещённых косыми солнечными лучами и завораживающих потрясающей игрой света и форм.
Ааму сосредоточенно думает о чём-то своём. А я элементарно очень стараюсь не отставать от шустрой девчонки, которая во-первых что куарда, во-вторых явно чувствует себя весьма уверенно среди этих красных скал, а в-третьих – в неё отравленными стрелами не стреляли. Меня же до сих пор всё ещё шатает после знакомства с местным гостеприимством. И, кстати, о нём…
– Ааму, а как ты меня нашла? С охотницами была? – спрашиваю я у девчонки, когда мы оказываемся в очередной пещере, с потолка которой льётся золотистым потоком солнечный свет, расцвечивая стены и пол алыми и жёлтыми бликами.
