– И часто он так?
– Бывает, – ответил Пархавиэль, решивший не стоять без дела, а заняться осмотром колес, – паренек импульсивный, в голове завертится мыслишка какая, вскочил и побег, ни совета не спросит, не предупредит!
– Помоги Артура вытащить! – не попросила, а потребовала Флейта и полезла обратно в карету.
– А это еще зачем? – удивился гном. – Ему и там хорошо: мягко, в тенечке. Вокруг лес, с дороги экипажа никто не заметит, чего суетиться-то?
– Сбег твой приятель, вот чего! – прокричала Флейта, уже начавшая в одиночку вытаскивать тяжелого напарника наружу. – Сбежал, сопляк, еще, чего доброго, стражу приведет!
– Ага, стоило нас в городе выручать да в лес вывозить, чтоб потом пехом до ближайшего поста мчаться, – усмехнулся Пархавиэль, в очередной раз убедившись, насколько даже весьма разумные люди бывают импульсивными и делают порой не только поспешные, но и совершенно абсурдные выводы. – Щас припрется, куда ему деться-то? Наверняка по нужде побежал.
– Так долго?!
– Нужда разной бывает, – констатировал неоспоримый факт гном и, слегка поднатужившись, приподнял карету, чтобы подправить перекосившееся колесо, – да и Нив паренек стеснительный. Бегает сейчас, чай, по лесу, укромный уголок ищет, чтоб сухенько вокруг было да чтоб птички вокруг щебетали… романтик!
– Лишь бы ищейкой не оказался, а так пусть хоть до вечера птах слушает, – проворчала Флейта, так и не отказавшаяся от затеи вытащить Артура наружу.
К счастью, пират пришел в себя и с трудом сумел подняться на ноги, иначе бы Флейта ни за что не смогла бы дотащить его тело до относительно ровного и мягкого участка травы возле ракитного куста. Гном девушке помогать не собирался, предпочитая возиться с каретой. Пархавиэль никогда не принимал участия в занятиях и затеях, которые считал бестолковыми. Окончив подбивку колес, гном перешел к ремонту сломанной им же дверцы. Флейта тем временем крутилась возле пирата, стараясь как можно удобнее устроить его на траве.
– Надо бы лошадей распрячь, – пробормотал Артур, к которому потихоньку возвращались сознание и привычка давать указания.
– Вот и займись, – невозмутимо ответил Пархавиэль, пытавшийся закрепить вылетевший из паза замочный запор, – у меня на них аллюрга, то есть… ну эта… аллергия, – наконец-то выговорил гном сложное слово, почему-то ассоциирующееся в его сознании с диковинной птицей – обладательницей пушистого оперения и длинной, тощей шеи.
– Не ври, они просто бородищи твоей косматой боятся, – язвительно заметила Флейта, подтягивая и так намертво прилипшую к телу раненого повязку. – Как увидят, сразу копытами бить начинают и ржут, как будто рядом крыса пробежала.
– Сама ты… – Гном не договорил, не желая сравнивать чрезвычайно обидчивую девушку с красноглазым, голохвостым грызуном, жрущим все что попало и оставляющим после себя в продуктах омерзительные кругляшки.
– Судя по резкости ответа, ты и есть тот самый гном, что помог Мартину Гентару в Альмире? – раздался за спиной Пархавиэля слабый голос.
Артур был слишком разговорчив. По крайней мере большинство людей на его месте жалобно постанывали бы, закатывали бы к небу глаза и смотрели бы на окружающих отрешенным взглядом, а не приставали с расспросами. Вот что значит крепкая бойцовская школа. Пират держался в строю, пока мог дышать, не позволяя боли и жалости к самому себе затуманить рассудок. Только так можно было выжить на разбойничьих кораблях. Слабых добивают, беспомощные – балласт, тянущий на дно всех.
– Было дело, – ответил Пархавиэль, не отрываясь от своего занятия. – Не думал, что старый козлобород будет об этом трепаться.
– Как-то ты неуважительно о Мартине говоришь, – встряла в разговор Флейта. – Неужто он тебя обидел чем?
– Тебе-то какое дело? Ты вон сразу после драки упорхнула, и плевать тебе было и на меня, и на мага, и на всех остальных.
Флейта обиженно поджала губы. Однако вместо того чтобы продолжить развивать неприятную для нее тему и, как говорится, лезть в бутылку, девушка предпочла презрительно фыркнуть и гордо удалиться в лес.
– Зачем же ты так? Девушку обидел… – произнес Артур, как только они остались одни.
– А тя кто спрашивает? Ты вообще кто таков?! – Рассерженный гном бросил терзать уже давно отремонтированную дверцу кареты. – Потрепанный прохиндей, вор-неудачник, так лежи себе и раны зализывай! Нечего других доставать и в душу пытаться залезть! Вообще скажи спасибо, что еще там, в городе тебя не прикончил!
– Спасибо, – без доли иронии или сарказма в голосе произнес Артур.
– Он еще и издевается! – взревел гном, глаза которого вмиг стали мутными и налились кровью. – Совсем нюх потерял, бандюга?!
– Я просто пытаюсь быть уважительным с тем, кто мне тоже не нравится, но с кем придется какое-то время трястись в одной карете, – не обращая внимания на грозный вид рассвирепевшего гнома, произнес Артур.
– Или ты собрался нас тут бросить? – пришла на выручку напарнику внезапно появившаяся из кустов Флейта. – Раненых и разыскиваемых властями?
Пархавиэль презрительно хмыкнул. Его не столько возмутил этот ненавязчивый шантаж, сколько наглое заявление девушки, считавшей, что к ней должны относиться, как к раненой, только потому, что на ее локотке красовалась маленькая повязка, через которую даже не сочилась кровь.
– Не собираюсь, – выдавил из себя пристыженный гном и, не в силах смотреть на воровскую парочку, отвернулся, – но и планов своих из-за вас менять не намерен. И вообще, Нива спрашивайте, карета его, лошади тоже. Будет пареньку охота, до Кании подвезет.
– А могу и до Милокаса, если надо, подбросить, – послышался поблизости бодрый голос неунывающего подростка.
Из-за деревьев со стороны дороги вышел широко улыбающийся и немного запыхавшийся Нивел. За его спиной висел огромный мешок, в котором что-то булькало и позвякивало.
– Говорю сразу: не ворованное, а честно у бабки деревенской приобретенное, – произнес юноша, высыпая под ноги спорщиков содержимое мешка.
На зеленом ковре травы появились чистая скатерть, хлеб, лук, яйца, с дюжину различных сортов овощей, три свежеощипанные курицы и огромная бутыль крепкого напитка, заменяющего неразборчивым в вопросах выпивки крестьянам вино.
– Вот это да! – не удержалась от восторженного восклицания Флейта и тут же принялась распарывать кинжалом на лоскуты скатерть.
– Богато, – кивнул Артур, давая взглядом понять, что приятно удивлен и искренне благодарен молодому человеку, проявившему такую рассудительность и заботу.
– Я услышал конец вашего разговора, – решил сразу поставить точки над «i» Нивел, – и хочу вас заверить, что буду рад оказать друзьям моего друга посильное содействие.
«Ну кто ж его просил!» —разозлился на паренька гном, но ничего не сказал вслух. Нивел еще больше стал казаться Пархавиэлю странным и, откровенно говоря, не от мира сего. Он с такой легкостью был готов помочь малознакомым людям, к тому же назвал Пархавиэля другом, хотя гному уже надоело повторять, что они только попутчики.
– Мы едем на южное побережье ближайшим путем, через Канию и Шению в Милокас, – продолжал щебетать юноша, одновременно с поглощением яиц и моркови, – но если вам более удобен другой маршрут, то, думаю, мы сможем сделать маленький крюк.
– Нам нужно как можно быстрее попасть в Вакьяну, – заявил Артур, морщась, но терпя боль, причиняемую самогоном, обжигающим поверхность обрабатываемых Флейтой ран.
– Зачем? – спросил Пархавиэль одновременно с не менее, чем он, удивленной Флейтой.
– Как я понял, наши спасители уже в курсе дела? – Артур задал вопрос и пытливо посмотрел в глаза напарнице.
Девушка виновато кивнула.
– Оно и к лучшему, – продолжил Артур, не став выговаривать Флейте и упрекать девушку в болтливости. – Там, в Зале Древности я видел опередившего нас мерзавца лишь мельком, во время боя, но узнал его. Он действительно бертокский шпион и, кроме того, бывший маг. Его зовут Мивек Фалсо, очень хитрый, скользкий тип, у которого нет ни принципов, ни убеждений.
– Эка новость! – подал голос гном, на миг оторвавшись от разведения костра. – У людей это весьма нередкое сочетание качеств.
– К сожалению, ты прав, – не стал спорить Артур. – Мивек нашел себе очень хорошее место при бертокском дворе. Его жалует сам король и щедро оплачивает его услуги. Если даже украсть манускрипт ему поручил кто-то другой, то он непременно предложит его вначале шефу бертокской разведки. Там его лежбище, там его дом, он не дурак, чтобы портить отношения из-за разовой работы и лишаться укромного уголка.
– А если он сам захочет воспользоваться свитком? – высказала предположение Флейта.
– Исключено, – покачал головой Артур. – Во-первых, не тот уровень знаний, во-вторых, его и так все в жизни устраивает, а в-третьих, Мивек, как ты уже поняла, специализируется в совершенно иной области, чем мой хозяин. Он скорее убийца, использующий магию, чем маг, готовый пойти на убийство.
