- Уже совсем скоро вам, - он посмотрел на своих учеников, - предстоит пройти обряд. Лучше всего о нём вам расскажут ваши новые учителя. С этого момента я больше не ваш учитель. При удачном прохождении обряда, вы станете еще на один шаг ближе к тому, чтобы стать паладинами ордена Усканоа, вы получите звание адептов и приступите к индивидуальным тренировкам с вашими учителями. Я же с этого момента просто еще один из паладинов ордена. То, насколько удачно я вас учил, станет ясно по результатам обряда. Теперь же, готовьтесь.
Сказав это, он вышел. Дети остались с паладинами. На некоторое время в трапезной повисло молчание, пока Эйлог не обратился к Чире, своему учителю.
- И что же мы должны сделать во время обряда?
- Это не просто объяснить, - напрягшись ответила женщина.
- Каждый будет проходить обряд по своему, - произнёс Айрврон, учитель Тегейриан.
- Так что мы будем делать? - не понимающе смотря в лица сидевших вместе с детьми за столами паладинов, спросил Хью.
- Нууу, - начал было сидевший рядом с ним мужчина, с узкими глазами и почтительного возраста, его звали Эмунт, и он был учителем мальчика, - Так сразу и не объяснишь, - он почесал свою коротко стриженую бороду и хотел еще что-то добавить, но в разговор вмешался Человек.
- Так, - громко и с не довольным лицом начал он. - Я сюда пришёл, только потому что мне сказали, что будут хорошо кормить, - он привстал со своего места и посмотрев по сторонам, почти крикнул. - Где мой обед?!
- Ты же вроде только из борделя? - с презрительным взглядом спросила его небольшая и хрупкая на вид, женщина мулатка.
- И что? - не поняв к чему она ведет произнёс Человек.
- Там же вроде должны кормить? - на лице женщины появилась усмешка.
- Да разве это еда, - опустившись на своё место, принялся жаловаться он. - Наестся фруктами невозможно, а от яблок так вообще еще больше есть хочется.
- Теперь понятно почему ты их не доедаешь, - уставившись в стол подметил Сейссилт, который все-таки поддерживал Человека в его требовании еды.
Обряд выбил из колеи всех детей. Они пытались хоть как-то отвлечься, но последнюю луну Гатаспа не загонял их так же сильно, как они уже привыкли. Из-за этого мысли детей всецело ушли в будущий обряд, о котором они почти ничего не знали. А то что знали, лишь вызывало еще больше вопросов. Нервы у всех были натянуты и каждый решал эту проблему по-своему. Кто-то, как Эйлог и Хью, с головой погружались в поиски ответов на интересовавшие их вопросы. Большинство, во главе с Ритерхом и Энидом, доводили себя до физического изнеможения постоянными нагрузками, чтобы голова не заполнялась не нужными мыслями. Только Тегейриан и Гури были на удивление спокойны, обряд их действительно почти не волновал. Хуже всего приходилось Карис, у неё даже случилась истерика, помог настой от Киана. После этого её постоянно пытались чем-то занять, хотя это особо не помогало. Сейссилту оказалось не так уж и сложно ожидать обряд. Хотя Человек и пропадал большую часть времени в борделях, неожиданно летящий прямо в лицо мешок с камнями, мог появиться в любой момент. Это позволило мальчику отвлечься от обряда, всё-таки до него еще следовало дожить. Но в одном все эти переживания на него повлияли. У мальчика пробудился страшный голод. Теперь он съедал всё что только мог во время приёмов пищи и всё равно оставался голодным. И сейчас он тоже был очень голоден.
- Вот если бы в борделях подавали запечённого барашка, под сливовым соусом. Его хрустящая корочка и нежное мясо под ней и запить это стаканчиком хорошего красного вина урожая 34 года Майлона XII, с его богатым цветочным букетом, - произнося это, Человек будто смаковал вино у себя языке, но когда чудесное наваждение прошло он лишь с грустью сказал. - Умели же делать в своё время вино.
- А когда это ты успел попробовать это вино? - удивленно, с огромным интересом в глазах, спросил Эмунт.
- Уже и не вспомню, - честно признался Человек и задумался.
- Мне казалось последнюю бочку этого вина специально разлили по бутылкам лет двести назад, а бутылки разошлись по рукам очень богатых людей, - припоминая произнёс Эмунт.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- А чего такого хорошего было в этом вине? - не понимающе, но при этом сохраняя интерес, спросил Хью.
- О! Мальчик, ты еще не знаешь о многом хорошем в этом мире, - с хитрой улыбкой начал Человек. - Во-первых, - женщины…
- Для этого они еще слишком малы, - резко прервала его сидевшая рядом с Карис женщина среднего возраста.
- Почему? - удивился Человек. - Тебя в их возрасте уже выкупили из борделя.
- Им еще рано, - спокойно произнесла худощавая мулатка, с морщинистым лицом и сединой в тёмных, длинных волосах, сидевшая рядом с Хет.
- Ну раз вы просите, - неожиданно отступил Человек, - тогда перейдём ко второму. И это выпивка, дети мои, - как пророк какого-нибудь учения произнёс он. Большинство паладинов весело улыбнулись. - Так много различных напитков создали люди за долгое время своего существования, - продолжал он в том же стиле, - что все и не перепробуешь, жизни не хватит.
- Или здоровья, - усмехаясь добавил Рой.
- Верно, сын мой, - продолжал Человек. - Но среди всех этих напитков есть особенные. Они выделяются или своей крепостью, или своим вкусом, некоторые выделяются ингредиентами из которых их готовят.
- Можно ближе к цели, - нетерпеливо встрял Сейссилт, ему очень хотелось есть и он считал, что чем быстрее Человек закончит свою проповедь, тем быстрее их покормят.
- Вино урожая 34 года правления великого императора Майлона XII, знавшего толк во многом, но не в винограде, является самым легендарным напитком в истории нашей великой империи, - Человек продолжал не забывая прибавлять как можно больше пафоса в свою речь. - Это вино рождалось в муках. Несколько лет до этого были дождливыми, но тот год выдался на удивление засушливым. На всей территории империи царили пожары и многие виноградники погибли, но сам Бар, бог вина, веселья и покровитель поэтов, людей наиболее верно следующих его учениям о вине и веселье, сжалился над любителями сладких вин. Он сохранил в неприкосновенности одну долину, где набирались соком гроздья прекрасного винограда. Поговаривают даже больше, люди видели как он сам прилагал усилия при изготовлении вина. Его божественные ноги давили гроздья винограда и не только. Своими руками он принял участия в каждом из аспектов создания того вина. Когда сей чудесный напиток был готов, первые опробовавшие его лишались дара речи, ведь были просто не способны воспеть всю его прелесть. Пока, как поговаривают, не явился сам бог, в обличье обычного поэта. Испив творение к которому он сам приложил руку, бог создал одну из чудеснейших песен, воспевающих не только этот чудный напиток. Вы до сих пор можете слышать строки этой песни, разносящиеся, хоть и не складно, из многих таверн империи.
- И где ты его попробовал? - с улыбкой спросил Тайг.
- Я украл одну бутылку из погребов канцлера империи, - тут же забыв о красивом, поэтическом слоге, которым до этого говорил, ответил Человек. Это вызвало бурную реакцию за столом. Некоторые смеялись, некоторые просто улыбались, кто-то всем видом выражал неудовольствие.
- И чем же оно отличается от остальных вин? Я имею в виду вкус, - спросил Канайд.
- Оно не реально вкусное. Не течёт, а тянется. После него во рту остается настолько приятный привкус, что его не хочется ничем перебивать, - с мечтательным выражением на лице ответил Человек и очень просто добавил в конце, - и любая девушка после одного бокала твоя. Оно неожиданно крепкое, как для вина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Теперь всё понятно, - произнесла сидевшая рядом с Карис женщина. А вот на лице у сидевшей рядом с Хет женщины, появился лёгкий, почти незаметный, румянец.
- Честно говоря, - заговорил Рой, - с этими всеми разговорами и правда захотелось есть. Где еда? - он поднялся со своего места и направился в сторону двери ведущей к кухонным помещениям.
Не успел он до неё дойти, как дверь открылась и из неё вышел крупный, но не высокий, с руками словно наковальни, мужчина. Он нёс огромную кастрюлю, и его лысая голова блестела от пота, следом за ним шли помощники по кухне, нагруженные так, что ничего перед собой не видели. Рой, удивленный, остановился на половине пути. Мужчина поставил кастрюлю на стол для раздачи и окинул своими красивыми, ясными, глазами, украшавшими жёсткое лицо, трапезную. Пригладив свою короткую бороду, он громко скомандовал.
