— Осталось несколько миль. Может быть, уже следующая бухта будет наша. Удивительное мгновение… Словно подвешено между прошлым и будущим… Или я просто слишком романтично настроена? Я хочу, чтобы время остановилось и этот миг длился вечно.
Доктор внимательно посмотрел на девушку, а она задумчиво добавила:
— Я дура, да, пап?
— Нет, просто в тебе еще бродит молодость. Восхитительный возраст. Ты мне нравишься такой. Взбодрись, милая. Возможно, впереди нас ждет очередное приключение. А я-то, старик, думал, что все мои приключения в этой жизни уже закончились. Но смотрю на тебя — и кажется, что у меня еще будет шанс совершить скоростной заплыв с внуками.
По мере приближения к месту назначения настроение Франциски поднималось, а смущение и чувство неловкости проходили.
— Так… Сейчас будет ответвление дороги… как раз наше… — говорил доктор, внимательно изучая карту, лежавшую у него на коленях.
Он показал дочери, где свернуть влево, и уже через милю им открылся вид на большой особняк, окруженный огромными лужайками, заросшими густой и сочной травой. От дома в сторону моря тянулся раскидистый сад. Волны едва не заливали его.
— Ого!.. Башня… С бойницами… Вот тебе и домик фермера… Вот это да!
— Сказка!.. — восхищенно проговорила Франциска. — А может быть, это мираж? — Она продолжала давить на газ, словно под гипнозом, и чувствовала, что не может остановиться. — И день какой выдался… Как будто нарочно для того, чтобы эффект от любования домом был наивысшим… Боже, папа, какая красота!
— Остынь, дочка. Если нам здесь будут не рады, мы сразу же возвращаемся, ты слышишь? Во всяком случае, отнесись ко всему спокойно и не терзайся, хорошо?
Франциска с достоинством посмотрела на отца.
— Ты за кого меня принимаешь, пап? Я сразу все пойму, впрочем, как и ты, старый плут! Я не теряю над собой контроля, просто не могу не восхищаться этой красотой. Как и ты, кстати.
Прошло еще пять минут, и они подъехали к этому великолепному старинному особняку. Когда-то это, возможно, был баронский замок, так как вокруг него можно было видеть заросшие остатки древнего рва. Мощные стены дома порозовели от старости.
— Мы, должно быть, выглядим бродягами с большой дороги, — сказала смущенно Франциска, оглядывая свой запыленный костюм.
К ним вышел маленький и худенький человечек. Франциска назвала себя и представила отца.
— Ага, это я понял. Смотрю, машина мистера Фэйртона. Меня зовут Майк. Вас ждут, так что следуйте за мной. — Человечек первым делом подхватил два чемодана и кивнул: — Я помогу.
Франциска перевела взгляд на отца, который медленно выбирался из машины. Оперевшись на руку дочери, доктор прошел в дом. Им сразу бросилась в глаза роскошь, которая царила здесь, однако сейчас не было времени на то, чтобы различать детали. Они быстро шли за провожатым по коридору.
Наконец Майк открыл какую-то дверь и ввел их в большую комнату. Франциска сразу почувствовала аромат цветов, которые были здесь на всех подоконниках и столиках. Навстречу им из кресла поднялась высокая женщина. Она протянула руку для приветствия.
— Вы, должно быть, Франциска. А я мать Макса. Так рада видеть вас у себя!
«Это самое главное», — подумала с облегчением Франциска.
На лице матери Макса отражалась такая искренняя радость, что все сомнения у гостей тут же исчезли. Франциска почувствовала на себе взгляд, исполненный горячего любопытства.
— Здравствуйте, — сказала тем временем миссис Фэйртон, подходя к доктору и обмениваясь с ним рукопожатием.
Ее белые, как снег, волосы были уложены в высокую старомодную прическу. Глаза ее были темно-карими, брови — густыми и темными. Волосы и глаза создавали непередаваемый контраст. Мать Макса была красивой женщиной. На ней было синее оттенка гиацинта платье, без каких-либо ювелирных украшений. Франциска мгновенно прониклась к этой женщине доверием. Они внимательно и оценивающе смотрели одна на другую. Франциска поблагодарила судьбу за то, что с ней был отец, который отличался большой общительностью и умел сгладить все сложности в разговоре, которые могли возникнуть.
— Я рада видеть вас обоих. Макс сообщил мне телеграммой, что вы приедете сегодня. Для вас приготовлены две комнаты, куда вы можете пройти хоть сейчас. Я вас провожу. Располагайтесь, как у себя дома. Мне бы так хотелось, чтобы вы остались здесь вплоть до возвращения Макса!
— Спасибо, — ответила Франциска, бросив взгляд на отца, который заинтересованно смотрел на хозяйку дома. Это была действительно очаровательная и обаятельная женщина. И роскошь дома гармонировала с ее благородной внешностью. — Мы тоже очень рады побывать у вас.
Миссис Фэйртон повела гостей вверх по широкой лестнице.
— Майк позаботится о вашем багаже. Макс хорошенько его проинструктировал, когда был здесь.
Она засмеялась своим словам и, казалось, не замечала, с каким трудом за ее спиной по лестнице поднимается доктор. Франциска незаметно помогала ему, благо и ступеньки были пологими.
Лестница была застелена толстым ярко-красным ковром. Перила из крепкого дуба. Тщательно выбеленные стены. Несмотря на знойный день, в доме было прохладно. Они поднялись на второй этаж и прошли по коридору к своим комнатам, которые располагались рядом.
— Здесь есть гостиная, которая находится в вашем полном распоряжении, хотя я надеюсь, что вы будете проводить как можно больше времени внизу со мной. А здесь можно почитать или написать письмо…
Франциска поблагодарила миссис Фэйртон и ушла в свою комнату. Доктор пошел в свою.
— Надеюсь, что вам у нас понравится и вы хорошо проведете эти дни.
— Уже понравилось, — откровенно призналась Франциска, глядя через порог своей комнаты на хозяйку дома. — Как у вас здесь красиво! И места удивительные…
— Ваш отец выглядит усталым…
— Не думаю, что он устал больше обычного, — быстро сказала Франциска.
— Вам обоим нужно как следует отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы вам принесли подносы с обедом. Так что можете оставаться у себя вплоть до ужина. Он у нас обычно в восемь часов.
Седовласая леди еще раз улыбнулась и посторонилась, пропуская Майка, который вносил в комнату Франциски ее дорожную сумку и коробки с обувью. Франциска покраснела при этом от смущения… «Надо было эту обувь хоть в пакет какой-нибудь положить…»
Оставшись одна, девушка наконец смогла в полной мере оценить окружающую ее обстановку. Выбеленные стены делали комнату еще больше, ярче, чище. Старинный ковер отливал выцветшей голубизной, шелковые шторы были ему в тон.
