Полина старалась передвигаться быстро, потому что начала замерзать. Она была одета не по погоде, ведь думала, что пробудет на улице всего пару минут. Идти становилось всё труднее и труднее, злой пронизывающий ветер обрушивал охапки колючего холодного снега прямо в лицо женщине. Слой осадков на земле стремительно рос, и ноги Полины при каждом шаге всё глубже и глубже увязали в нём. Её низкие боты явно не были предназначены для прогулок по зимнему лесу, в них набивался снег. Снег таял и образовывающаяся ледяная вода издавала противный чавкающий звук, напоминавший, что надо торопиться, иначе Полина рискует сильно простудиться. Сколько она уже идёт? Минут 20. Значит, буквально, метров через 50, тайга закончится и она увидит посёлок. Но ни через 50, ни через 100 и ни через 200 метров никаких признаков жилья не обнаружилось. Полина остановилась и огляделась, пытаясь сориентироваться. Из-за взбесившейся метели и наступившей ночи женщине были видны только облепленные снегом стволы ближайших сосен. Она начала осознавать, что в такую непогоду ей вряд ли помогут знакомые с детства ориентиры — сейчас они надёжно укрыты белым покрывалом. И, конечно, у неё нет с собой компаса, спичек, спальника и прочих атрибутов, помогающих выжить в тайге, она ведь не собиралась в поход, а только догнать глупого котёнка. Но ничего, посёлок всё равно где-то рядом, далеко ли она могла уйти от него за эти несколько минут. Кстати, да, сколько времени она уже бродит по тайге? Полина взглянула на часы и обомлела — без четверти 10. Оказывается, с того момента, как она вышла из дома прошло уже три часа. Женщина почувствовала, как родившееся в её мозгу чувство страха постепенно распространялось по всему телу, захватывало сантиметр за сантиметром, наконец, завладело сердцем, трансформировалось в нём в жуткую панику и вернулось обратно в мозг, вызвав в нём ослепительную вспышку: «Всё! Я заблудилась!» Бешеный выброс адреналина лишил Полину дальнейшей способности думать, но зато придал сил, и она решительно пошла, почти побежала, в направлении «куда глаза глядят».
Она не знала сколько продолжалась эта отчаянная гонка, но постепенно силы стали покидать её. Холод сковал руки и ноги, пробирался сквозь ткань тоненького пальто и обжигал тело. Каждый шаг давался всё с большим и большим трудом. Полина чувствовала, что она очень устала, ноги подкашивались. Она привалилась спиной к сосне. Но это не помогло. Колени дрожали, и она потихоньку сползла на снег… А он не такой и холодный. Ослепительно белый, мягкий и уютный, как перина. Да и вьюга, кажется, поёт уже не так злобно, как казалось вначале. Наоборот, нежно, как звуки колыбельной. Пожалуй, она посидит тут немного, отдохнёт… поспит… Уже почти отключившееся сознание вдруг уловило хруст сломанной ветки. Что это? Ветер? Или зверь? Полина собрала последние силы и смогла-таки раскрыть слепленные снегом веки. Из-за соседней сосны на неё смотрели глаза. Значит, всё-таки волки? Умереть от холода, заснув в тайге, или быть растерзанной дикими зверями было не одно и то же. И женщина попыталась привстать. Ничего не получалось. Тело перестало понимать команды мозга. Между тем глаза, смотрящие на неё, приблизились, и «волк», как в сказке, заговорил человеческим голосом:
— Полина, ты как? Не смей спать.
Мало того, что зверь умел разговаривать и знал имя женщины, у него ещё и глаза были не жёлтые, а серые. Добрые миндалевидные серые глаза.
— Кажется, дела совсем плохи, — с тревогой в голосе произнёс «волк».
«Надо же, какой заботливый», — подумала Полина. Но, видимо, дела у неё были не так уж плохи, потому что она наконец разглядела, что возле неё стоял не зверь, а девушка в меховой шапке и шубе.
«Вот она правильно оделась», — подумала женщина.
— Да, Полина, в отличие от тебя я не хожу по морозной тайге в тоненьком пальто.
«Так и я не хожу, просто выбежала на пару минут за Барсиком», — мысленно оправдывалась женщина.
— Господи! Из-за этого несмышлёного котёнка ты чуть не замёрзла. Да он бы сам прекрасно вернулся домой, как только ему надоела его игра. Не ожидала от тебя такой глупости. Ладно, пошли, я провожу тебя домой.
Полина попыталась встать, но у неё не дёрнулся ни один мускул.
«Я не могу идти. Я не могу даже пошевелиться», — растерянно подумала женщина. Девушка наклонилась к ней и глядя прямо в глаза спокойно и уверено сказала:
— Нет, ты можешь. Сейчас ты встанешь и пойдёшь за мной следом. И будешь считать шаги. Раз, два… Поняла?
И девушка не дожидаясь ответа решительно направилась в темноту. Полина испугалась, что обладательница меховых одежд уйдёт и бросит её здесь одну, поэтому снова попыталась подняться. На этот раз у неё это получилось удивительно легко. И она пошла следом за девушкой, послушно считая шаги, как та ей велела. Раз, два, три… девять тысяч восемьсот тридцать четыре.
— Достаточно. Ты уже дома.
Полина открыла глаза. Она лежала на своей кровати укрытая тремя одеялами и толстым шерстяным пледом. Но ей всё ещё было холодно. Она с трудом помнила, как на автомате дошла до дома и как милая сероглазая девушка уложила её в постель. После этого её спасительница, кажется, куда-то уходила. Но уже вернулась и стояла рядом с кроватью, протягивая женщине чашку.
— Что это? — спросила Полина.
— Травяной чай. Он согреет и предотвратит простуду.
Полина жадно, почти залпом выпила обжигающе горячий напиток. Он был сладкий и одновременно чуть горьковатый — незнакомый терпкий вкус. Девушка не обманула, чай приятно разносил по всему телу тепло. Наконец-то Полина согрелась и окончательно пришла в себя. И первая мысль, которая посетила её протрезвевшее сознание, была про её спасительницу. Кто она? Почему женщина её раньше не видела? Получается, она не местная, ведь директор школы знала всех молодых людей в посёлке.
— Не спрашивай. Всё равно не поверишь, — немного грустно сказала девушка.
Почему? Что такого удивительного она может ей сказать? Нет, Полине решительно надо знать, кто эта чудесная незнакомка, так прекрасно ориентирующаяся в ночной заснеженной тайге.
— Я твоя сестра.
Нет, конечно. Девушка лжёт. Женщина не сомневалась в этом. Она была очень поздним ребёнком — родителям было под сорок, когда у них появилась дочь. До этого бог не давал им малыша, хотя они отчаянно мечтали о нём. Сколько этой девушке? Наверно, нет ещё и тридцати. Значит она младше Полины лет на 15–20. Не могла же у родителей появиться вторая дочь, когда им шёл шестой десяток. Да и разве могла беременность матери остаться не замеченной для дочери-подростка. Зачем же эта девушка лжёт Полине? Что-то не так. И тут вдруг разрозненные кусочки головоломки сложились в голове у женщины в отчётливую картину. Эта девушка никакая не спасительница. Наоборот, она специально подстроила зловещую ловушку и заманила Полину в тайгу. Зачем ей это? Потому что эта девушка — шуйя. Эта догадка давно крутилась у женщины на подсознательном уровне. Кто ещё может ночью в непогоду бродить по тайге в одиночку? Кроме того, Полина заметила, что незнакомка всё время догадывается, о чём она думает — читает её мысли. Зря женщина не носила оберег, зря не верила добрым людям, зря не слушала добрых советов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
