— Я тебе крылья пообрываю, тварь летающая!
В ответ в мою сторону плюнули и что-то визгливо произнесли, а потом глумливо засмеялись. Но смеяться суждено было недолго. Этот шинегад, как и я, наверняка не сумел понять, как всё случилось, но через секунду его тельце сжала огромная лапища Сориана. Сжала с такой силой, что коричневый вредитель побледнел до светло-серого. А потом резким движением руки Сориана гадёныш отправился в полет, который завершился встречей со стенкой ловушки, по которой уже бессознательное тельце сползло на пол к таким же, как он.
— Спасибо, — выдохнула я.
— Придётся попотеть, — стёр испарину со лба и улыбнулся.
В этой комнате вскоре не осталось ни одного свободного гада. Но в остальных творился ужас, судя по звукам.
— Да уж, только четверо здесь, а там ещё неизвестно сколько, — выдохнула я.
— Мы, когда в академии учились, с шинегадами экспериментировали, — поднимаясь по лестнице на второй этаж, откуда доносился самый громкий шум, рассказывал Сориан, — Сашке с Земли по её просьбе отправили какую-то странную штуку — металлическую вытянутую банку с кнопкой. Через эту кнопку в воздух распылялась жидкость. Шинегады от этого средства дохли мгновенно прямо в воздухе. Но вся беда в том, что, кажется, и всё живое тоже дохло. Вонь стояла такая, что я и сам был готов отойти в мир иной, не удивительно, что и эта дрянь дохнет. Слёзы вышибало на раз, хотя нос и рот прикрывали тканью. Вот это бы средство сейчас сюда. Правда, потом оказалось, что их поставка на Теллурис запрещена. Слишком вредные. Сашка сказала, что у них такими раньше повсеместно травили каких-то мелких вредителей.
— В борьбе с такими уродцами все средства хороши. Но у нас этого чудодейственного средства нет, придётся работать ручками.
В спальне Алисы оказалось ещё два шинегада, которые перевернули постель, скинули подушки на пол и резвились на них, а простынь и вовсе изорвали в клочья. С ними удалось расправиться быстро. Повезло.
В поисках оставшихся отправились снова вниз. Там было тихо, я уже понадеялась, что мы уничтожили всех, но ошиблась. В подсобке трое шинегадов тихо и неторопливо разгрызали веревки, которыми были связаны мешки, отрывали заплатки и с тихим восторженным визгом катались на пузе по полу среди различных специй. Один такой весельчак влетел мне под ноги, как только я ступила за порог. Покачнулась, поскользнулась и не удержала равновесие. Шлёпнулась на попу так, что взвыла от боли.
— Ну, всё, — прорычала, держась за то место, на которое постоянно находила приключения, — всех поубиваю.
Сориан помог подняться и тут же сделал шаг в сторону. Видимо, у меня было слишком зверское выражение лица.
Первый шинегад был уничтожен моей изящной ножкой, которой я с размаху на него наступила. Шансов на выживание у него не осталось, а сладкое чувство свершившейся мести усмиряло боль в копчике.
Оставшиеся двое невероятным образом были пойманы мной. Со зверским наслаждением помогла их лбам встретиться друг с другом и приправила эту встречу изрядной долей магии. Очень надеялась, что они испытали незабываемые ощущения от этой встречи, как я от встречи с полом.
— А в гневе ты страшна, — с уважением и весельем произнес Сориан.
— Запомни это, — подняла палец к потолку, — и не зли тётю.
— Я и не собирался, — открестился он, — могу только помочь. Ушибленное место заживляющей мазью намазать, например, — смерил взглядом то самое место.
— Сама справлюсь.
Настаивать не стал, как ни странно. Да и сказал об этом, похоже, только для поддержания разговора.
В доме воцарилась такая долгожданная и приятная тишина. Даже в ушах звенело. Но нам предстояло обойти все комнаты, чтобы убедиться, не остался ли где-нибудь ещё трусливый шинегад, который спрятался в укромный уголок. И такой всё-таки нашёлся. Практически сразу.
В торговом помещении. Он не суетился, не летал. Сидел на люстре под потолком и тихо наблюдал за происходящим. Он оказался самой лёгкой жертвой нашей очистительной миссии. Это был детёныш, который ещё не вошёл в полную силу и не оценил прелести таких развлечений, которые устраивали его родители.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Как только мы обследовали каждый уголок дома и убедились, что устранили всех, плюхнулась на стул и снова взвыла. Попа болела. Я устала и проголодалась. Надо же, такие мелкие, а столько сил отняли.
Глава 20
— Ох, ребятки, — с нескрываемым обожанием смотрела на нас и хлопотала вокруг Алиса, разливала тот самый чай и угощала нас вкуснейшим домашним печеньем, — и теперь точно больше не появятся? — в который раз спрашивала она, не веря в своё счастье.
— Будьте уверены, — ответил Сориан и залпом осушил чашку.
— Как же я рада, наконец, что моё утро не будет начинаться с уборки и утирания слёз по убыткам.
— Кстати, они сломали стул, разорвали несколько мешков и, похоже, Вам нужен новый комплект постельного белья, — решила охладить жаркие благодарности хозяйки лавки.
— Я уже увидела, — отмахнулась она от меня, как от назойливой мухи, — это такие мелочи, вы не представляете, что они устраивали мне за целую ночь.
Для меня было главное, что с заданием мы справились, никаких проблем не возникло, и теперь мы могли смело отправляться в роли непрошеных гостей к тому «магу», который обманул эту добрую и не очень счастливую женщину.
Алиса делилась своими переживаниями, пока мы пили чай. Грохот, который наполнил лавку, её не напугал. Оказалось, что подобные представления происходили почти каждую ночь, шинегады не заботились о тишине, когда устраивали себе веселье. Женщина переживала, что нам не удастся справиться с вредителями, и ей придётся закрыть лавку, а потом и вовсе продать.
Когда мы немного отдохнули, напились чая и даже перекусили в доме сердобольной Алисы, собрались наведаться к обманывающему людей «магу». Но перед выходом Алиса попросила меня задержаться.
— Вы с Сорианом напоминаете мне о том времени, когда у нас с Крашем всё только начиналось, — она мягко улыбнулась, а я поспешила объяснить, что она ошиблась.
— Мы с Сорианом всего лишь напарники. Практику от академии проходим вместе.
— Это неважно, — она склонила голову и улыбнулась ещё шире. — У меня есть для вас небольшой подарок. Близится новый год, к тому же вы мне помогли, хочу вас отблагодарить, — она протянула мне серый холщовый мешочек, перевязанный фиолетовой верёвкой. — Возьмите.
— Спасибо, но что это?
— Это сбор трав. Кто-то использует его, как специи к разным блюдам, я предпочитаю просто заваривать. А вам советую заваривать его в моменты сомнений или раздора с Сорианом.
— Сомнений о чём? — разговор всё больше напоминал бред. Абсурд во всей красе.
— В правильности решений, — пожала она плечами и пошла к выходу, за дверью которого нас ждал напарник, — ты поймёшь, когда нужно. Вдруг остро потребуется собрать всю свою решительность, определиться, но ты не сможешь. Вот тогда и сделай себе чай с этой травкой. И ему тоже, — отворила дверь и подождала, пока озадаченная я выйду из лавки. — Не беспокойся, в нём нет ничего противозаконного. Это отличный сбор.
Возвращать подарок было неудобно, поэтому поблагодарила Алису и убрала мешочек в рюкзак. Пусть будет, на досуге разберусь со странными травками, которые помогали принять решение.
Но хозяйка лавки всколыхнула и не самые радостные мысли. Это будет первый новый год, который я проведу вдали от родных и близких. Даже без снега. А мы так любили с подругами участвовать в массовых играх в снежки на следующий день после праздника. Ещё и нужно было украдкой купить подарок Сориану. Всё же мы стали слишком близкими людьми, чтобы в такой праздник не подарить подарок напарнику.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты чего такая угнетённая? — Сориан заметил моё изменившееся настроение.
— Новый год. Сколько до него осталось? Полторы недели? А мы по уши в работе.
— И что в этом такого страшного, отчего ты кривишься так, что ещё чуть-чуть и челюсть вывихнешь?
