— Идиоты, она беременна! Не можете отличить пьяного от больного? — гаркнул Фаррет и помчался наверх, в ее спальню. — Лекаря позовите, немедленно!
— Лора, помоги раздеть сьеру, — бросил он уже испуганной служанке и положил Наташу на кровать.
— Что с ней, сьер? — та сразу стала развязывать тесемки ее плаща.
— Откуда мне знать? — нервно отозвался он, наклоняясь к девушке ближе и пытаясь расслышать ее дыхание или стук сердца.
— Дышит? — с замиранием в голосе спросила Лора.
— Кажется, да. Принеси полотенце или что-нибудь, чтобы протереть ее. Видишь, она вся в испарине. И смотри за ней, я сейчас вернусь.
У Роуна было еще одно дело, не терпящее отсрочки.
— Приведите сюда сьеру Петру, — приказал он стражникам. — И как можно быстрее. Пусть ждет в кабинете.
— Как она? Не пришла в себя? — Фаррет тотчас возвратился в спальню к Наташе.
— Нет, сьер, только постанывает иногда, — отозвалась Лора, осторожно протирая ее лоб полотенцем.
— Где же лекарь? — Роун нетерпеливо выглянул в окно.
Но тот уже входил в комнату.
— Что случилось, сьер?
— Дансетт, — Фаррет бросил взгляд на старого доктора, который лечил еще его родителей, — Теолла... Мы не знаем, что произошло. Ей стало плохо, она упала в обморок...
— Сейчас посмотрим, — Дансетт устремился к кровати. Пощупал у девушки пульс, дыхание, осмотрел кожу на руках, потрогал лоб, и его взгляд с каждой секундой становился все мрачнее. Последнее, что он сделал, это снял с ее лба капельку пота и попробовал на язык. — Все ясно... — проговорил потом. — Это яд. Очень редкий, поэтому сразу не поймешь...
— Она его выпила? — Роун уже был сам не свой.
— Скорее, впитала через кожу. Или надышалась его парами.
— Она же не умрет? — с надеждой спросил Фаррет.
— Боюсь, я не могу этого гарантировать, сьер, — печально ответил лекарь. — Это очень сильный яд, однако смерть от него наступает не сразу. Во многих случаях это выглядит как обычная лихорадка, только опытные лекари могут сразу понять, что к чему. Благо, я хорошо знаком с ядами, и смог распознать его. Пока у нас есть шанс попробовать его вывести из организма сьеры... Пошлите кого-нибудь вот по этому адресу, — он быстро написал на бумажке улицу и дом, затем название, — и попросите вот этот порошок. Затем его нужно будет растворить в горячей воде, в ванной, и положить туда сьеру. Такие ванны нужно повторять трижды в день, даже если сьера без сознания... И температура воды должна быть как можно выше.
— А с ребенком что? — Фаррет передал записку Лоре, и та мгновенно убежала.
— Если спасем сьеру, возможно, спасем и ребенка, сьер, — Дансетт посмотрел на него с сочувствием.
Роун тихо зарычал от отчаяния.
— Сьер Фаррет, — в дверях вырос стражник. — Сьера Петра сбежала.
— Найти ее, немедленно! — процедил Роун, еле сдерживаюсь, чтобы не перейти на крик. — Она не могла далеко уйти... И как ей вообще удалось покинуть замок? Обследуйте всю его территорию, возможно, она прячется где-то здесь. И всех слуг из ее дома под стражу и допросить! Дансетт, — обратился он снова к лекарю. — Прошу тебя останься пока здесь...
— Конечно, сьер, — кивнул тот. — Я сам собирался побыть со сьерой, пока не увижу изменений в ее состоянии...
Фаррет еле дождался возвращения Лоры.
— Чего так долго?
— Очень далеко, сьер... Простите, — пытаясь отдышаться, ответила та. — Я бежала из последних сил... Человек, который дал мне этот порошок, сказал, что здесь всего на несколько раз, но завтра он сделает еще.
— Хорошо, — коротко кивнул Фаррет. — Что дальше, Дансетт?
— Набирайте ванну горячей водой, так чтобы шел пар, — быстро стал объяснять лекарь. — Растворите в ней треть этого мешочка. Противоядие будет впитываться не только через кожу, но и через вдыхание пара. Лежать в ванной сьера должна не меньше часа, и постоянно поддерживайте воду в горячем состоянии.
— Лора, делай ванну, — дал сразу указание Роун. — А я раздену сьеру.
— Может, позвать еще служанку? — робко предложила Лора.
— Нет, я справлюсь сам.
— Я выйду пока, сьер. Буду за дверью, — деликатно кашлянул лекарь и покинул комнату.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Роун же напротив не думал о каком-либо стеснении, снимая с Наташи одежду. Он даже не думал, что это прекрасное обнаженное тело некогда принадлежало ему, сейчас Фаррету важнее было спасти ее, вернуть к жизни... Один раз он уже не уберег и не простит себе, если это произойдет снова. К тому же еще был ребенок, которого он тоже боялся потерять.
— Готово, сьер, — позвала Лора, и он подхватил Наташу на руки.
Купальня уже была заполнена паром, и пахло какими-то травами. Роун осторожно опустил девушку в воду, которая из-за лекарства приобрела изумрудный оттенок, но потеряла прозрачность.
— Это нормальный цвет? — спросил Фаррет вернувшегося лекаря. — Так надо?
— Да, все в порядке. Не забывайте о температуре...
— Схожу еще за горячей водой, — вызвалась Лора.
— Не надо, я буду сам поддерживать температуру, — Роун опустил руку в воду и пустил к пальцам потоки огненной магии. Только бы не переборщить, а то начнет кипеть.
— Почему она все еще без сознания? — спросил он, когда Наташа спустя час снова лежала в постели. — Когда очнется?
– Когда яд покинет организм хотя бы на две третьих, — ответил лекарь. — Но будьте готовы, это может занять не один день... Теперь пусть она отдыхает. Завтра ванну повторите трижды. Я приду с утра, проверю состояние сьеры. Если вдруг возникнет что-то непредвиденные, зовите.
— Сьер... — позвала Лора, когда лекарь ушел. — Там вас охрана дожидается. Кажется, сьеру Петру нашли.
— Отлично, оставайся с ней, не покидай ни на минуту, — Фаррет еще раз взглянул на ту, чьи черты все еще были для него любимы и близки, а в таком безмятежном состоянии особенно, и направился в кабинет.
Петра сидела в кресле, растрепанная, с пылающими щеками и сверкающими яростью глазами.
— Мы нашли ее на дороге в город, сьер, — отрапортовал один из солдат.
— Далеко убежала? — наклонился над беглянкой Фаррет. — Змея... А ведь я тебе доверял. Что ты сделала с Теоллой?
— Надеюсь, она сдохла? — криво усмехнулась та. — А то в прошлый раз не получилось...
— Значит, это ты, — с горечью произнес Роун, — тогда тоже ты пыталась убить ее? Только как у тебя это вышло? Тебя ведь не было тогда в замке? Рассказывай. Мы все равно узнаем это, раньше или позже…
— А мне уже все равно…
— Кто у тебя был в сообщниках?
— Да все та же девчонка, Морана, — Петра продолжала кривить губы. — Я еще до того, как ты меня выставил за дверь, случайно застукала ее за разговором с Гардом. А за мое молчание и дополнительную плату она стала еще и моим шпионом. Я знала обо всех планах Гарда и обо всем, что происходило у вас тут в замке... А потом, когда Морана получило зелье от Гарда для Теоллы, я заставила ее подлить в него свое, а потом выкрасть украшения Теоллы и твои бумаги... Но, кажется, я ошиблась в ней. Сдала меня. Маленькая тварь...
— Как раз Морана так и не выдала тебя, даже после десятка допросов... А вот ты, гнилая насквозь... И как я мог так ошибаться в тебе? — разочарованно произнес Фаррет.
— Я просто любила тебя, Роун, — в ее глазах блеснули слезы. — И не хотела никому отдавать. Ты мой, слышишь? Мой! Не хочу тебя никому отдавать! Прости меня, Роун... Давай все забудем... Полюби меня, Роун... Чем я хуже ее, чем?.. Ну скажи мне! Чем?
— Если Теолла не выживет, — прямо ей в лицо проговорил Фаррет, — готовься к худшему... Поэтому моли богов…
— Да лучше я умру! — выкрикнула она в ответ.
— Да, пожалуй, для тебя это будет лучшим выходом. Уведите ее, — приказал Фаррет. — Передайте генералу Вилтору... Пусть ею займется.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Глава 30
В комнате царил полумрак. В глазах была странная резь, потому открыть смогла их не сразу. Еще и во рту сухо, словно вчера перепила... Хотя... Я же вчера была у Петры. Что там произошло? Почему мне стало нехорошо? А сегодня еще и состояние как после попойки, даже руками шевелю с трудом. И какие-то провалы в памяти...
