Он появился также, как и в прошлый раз, но на это раз в его руках были какие-то четки из костей. Некромант прошел к столу и повернулся ко мне спиной.
Пора.
Прыжок и тихий полет. Я приземлился ему точно на загривок и вонзил зубы в старую жилистую плоть. Четки выпали из его рук, а старик, к моему удивлению, не упал сразу, а зашатался; и даже смог сделать несколько шагов в сторону своей постели, но не устоял на ногах и рухнул на кровать. На его лице застыла маска обреченности, тем не менее он выглядел спокойным, словно ждал этого дня.
Несмотря на то, что я был в теле эльмура, где-то глубоко в застенках моего сознания, начала зарождаться какая-то жалость. Я отбросил ее, так как хотел быстрее покинуть убежище колдуна. Выбрался наружу, и увидел неподвижно лежащих мертвых животных. Чары спали, а потому в ноздри ударила невыносимая вонь, и тучи мух уже высматривали для себя подходящее местечко среди этого могильника.
Я помчался к своему родному телу, но не успел добежать примерно полет стрелы, когда меня вышвырнуло из головы Рики. Глубоко вздохнул и открыл глаза.
— Получилось! — я понимал, что только что убил человека, но большого сожаления не испытывал. Ведь он был плохим. — Все поднятые им животные теперь мертвы!
Вождь моей радости не разделял, напротив, его глаза были полны сожаления.
— Спасибо тебе, Кай. Но тайны орров, останутся тайнами орров. — Он кивнул одному из волков, и тот одним прыжком оказался надо мной, а затем его огромные челюсти сомкнулись на моей шее, вырывая из нее куски. Невероятная боль и обида захлестнули все внутри меня. Зачем? Я же им помог! Кровь потоком вытекала из разорванного горла, а хищник продолжал отрывать от меня куски. Сознание медленно покидало меня.
— Хорру! — выкрикнул вожак.
Сквозь туманную пелену, я видел, как волк отошел в сторону, а вождь Эурро поднял с земли мой мешок и с силой зашвырнул его далеко в кусты.
Сколиты… Мне теперь точно не добраться до них, а сил у растерянных «муравьев» не хватало, чтобы справиться с такими страшными повреждениями. Я медленно умирал, корчась от невыносимых мук. Хотелось закричать, но я не смог, и лишь клекот и бульканье крови нарушали повисшую тишину.
Вожак обратился в медведя, последний раз бросил на меня прощальный взгляд и огласил громким ревом лес, после чего весь отряд умчался в обратном направлении.
В умирающем мозге пронеслась одинокая мысль, дававшая хоть какую-то надежду. Рики! В кулаке оставался тот самый пучок эйголя выданный вождем, и я из последних сил поднял руку и затолкал себе в рот столько мха, сколько смог.
Боль ушла. Совсем. Где-то в отголосках сознания медленно назревало понимание, что эльмур в моем теле испытывает страшные муки, но сейчас голову заняла одна единственная мысль. Сколиты!
Я помчался по траве все ближе и ближе к своему покалеченному телу, быстро окинул его взглядом, ужаснулся от представшей картины и направился в кусты, куда Эурро закинул походный мешок. Тесемочки оказались завязаны не плотно, и пальчики Рики без особого труда справились с ними. На землю вывались мои запасы эйголя, и я нырнул прямо внутрь, где начал ворошить мой немногочисленный скарб. Переходник и трилит нашлись быстро, однако мне пришлось повозиться, чтобы все это затолкать себе в рот. Маленькие челюсти эльмура еле сомкнулись на камне, размером примерно со сливу, а переходник торчал с двух сторон от мордочки и постоянно цеплялся за траву, но я справился и добрался до тела.
Возникло еще одно препятствие. Лапкам Рики удалось поместить камень в бутон переходника, но вот проколоть собственную кожу в теле питомца я не смог, а потому, на последнем усилии, теряя контроль над эльмуром, запрыгнул себе на грудь и поместил острый конец устройства прямо в развороченное клыками горло. А в следующие несколько секунд связь с питомцем разорвалась.
Мне удалось выжить вопреки всему. Какое-то громкое уханье проникло в сознание, и я медленно открыл глаза. Лес освещала полная луна, и темные деревья недружелюбно шелестели своими ветвями. Рики спал на моей груди, уткнувшись носом в подмышку, но почувствовав шевеление тут же проснулся и тревожно посмотрел на меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Живы Рики. Мы живы.
Он, не поднимаясь на лапки, подполз к моему лицу и уткнулся мокрым носом мне в щеку, отчего мне захотелось заплакать. Подлый мир опять мне поставил подножку, а я снова смог обмануть смерть.
Ветви деревьев шумно зашелестели от порыва ветра, а опасное уханье на этот раз раздалось где-то совсем близко. Я поднялся на ноги и побрел в сторону своих вещей, лихорадочно размышляя, что делать дальше. В то, что они оставили Юфина в живых я не верил. Злоба наполнила всю мою сущность, но рассудка хватило, чтобы не побежать в сторону лагеря орров посреди ночи через Дикий лес. Мое тело еле держалось на ногах, а запас Силы скатился до невероятно низкого уровня. Я прикоснулся пальцами к шее, которая даже еще не полностью зажила и кровоточила.
Убежище некроманта! Я могу спрятаться там, и подумать до утра, что мне делать дальше и как отомстить зверолюдам. Поднял мешок, собрал в него рассыпанный эйголь и быстрым шагом направился к черной скале.
Смрад мертвых звериных тел постепенно наполнял все пространство долины. Я выбрался на верхушку холма, вспомнил, где находится та площадка и направился к ней.
По мере приближения к ней в груди нарастало то самое непонятное чувство. Встал на центр этого островка и четко произнес:
— Атаэль гвин таре.
Ощущения были очень похожими на те, что я испытывал, когда Юфин совершал свои безумные прыжки. Еще секунду назад я видел черные гладкие камни, а теперь уже смотрел прямо на кровать, где лежал… живой некромант! Его черные глаза смотрели прямо на меня, а затем переместились на эльмура, восседающего на моем плече.
— Вот оно значит, как… Нашли-таки способ мохнатые… — в умирающем дрожащем голосе старика не было никакого сожаления. Он словно был готов к своей смерти. — Только подумать… протянуть двести шестнадцать лет, а потом по…погибнуть в… в один день от клыков такого маленького создания гитайя…
Я потерял дар речи. Не от озвученного им возраста, и даже не от того, что этот человек, вопреки всем законам, смог постичь недоступную людям магию, или того, что он смог пережить укус смертоносного зверька.
Эльмур! Мой Рики, точнее его предки. Их создали гитайя! Профессор Блоу оказался прав в своих предположениях. Меж тем старик продолжил:
— Кто ты, мальчик? Я чувствую от тебя странные эманации, но… но не понимаю их. Ты… ты словно закрыт, но твоя… мощь столь велика, что п…про…просачивается через все барьеры! — говорить ему было тяжело, но он даже не старался беречь свои силы.
Я в нерешительности молчал, не зная, как себя вести. Старик не казался злодеем, было в нем даже что-то дружелюбное, от чего становилось грустно. Может быть просто стоило с самого начала поговорить с ним, а не пытаться убить?
— Меня зовут Кай, — начал я. — Мы с другом попали к зверолюдам, и они заключили со мной сделку. Они научили меня вселяться в моего Рики, а взамен попросили помочь освободить их земли от вас.
Меня сильно удивило, что я спокойно рассказываю этому человеку правду, но почему-то мне хотелось быть с ним откровенным. Может быть я подсознательно рассчитывал, что мне удастся добиться от него откровений в ответ, и он расскажет мне про магию. А может быть я чувствовал вину, за то, что он сейчас лежит и не может встать.
— Мальчик… Кай… Запомни, верить в этом мире ты можешь только людям… — он закашлялся, и на его лице отобразилась болезненная гримаса, — И то не всем… не всем людям…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вы умираете? — мне все больше и больше хотелось, чтобы этот старик остался жить.
— Да, мальчик. Магии, сохраняющей мне жи…жизнь осталось немного. Это тело слишком… д-долго несло непосильную ношу. Мы можем сколь… сколь угодно бегать от смерти, но она все равно явится за нами… Не бойся меня… Я не причиню тебе вреда. Сядь. — он указал взглядом на одну из табуреток. — По…поговори со мной… Я давно ни с кем… не… не говорил.
