— Итак, с сегодняшнего дня у вас начинается подготовка по боевым дисциплинам. Это не означает, что у вас больше не будет тех занятий, что были раньше. Вы не должны забывать, что такое настоящая физическая работа. Но теперь вас будут учить грамотно и продуманно убивать и оставаться в живых. Мы не готовим пушечное мясо, поэтому вы теперь будете много работать еще и головами. Настоящий рукопашный бой, снайперская и общевойсковая стрелковая подготовка, ориентирование и выживание — вот неполный перечень предметов, которые вам предстоит усвоить. И еще — постоянные упражнения на изменение вашей психологии.
Не удивляйтесь. Психологически большинство из вас пока гражданские люди. С крохотными ростками зарожденного на физических перегрузках пофигизма, но — гражданские.
Нормальный гражданский человек, оказавшись под огнем противника, не помнит ни о чем из того, что прочитал в умных книжках или услышал от опытных людей. Ему хочется отползти куда-нибудь подальше и уменьшиться настолько, насколько возможно. Он надеется, что все скоро закончится и вновь будет как прежде.
А солдат понимает, что все не так. Не нужно отлеживаться, отсиживаться и тем более бежать. Не нужно надеяться на то, что вас не заметят. Этого не произойдет. Надо действовать. И даже при значительном преимуществе противника надо идти к нему и уничтожать.
Не забивайте свои головы этим сейчас. Мы все равно вобьем в вас необходимое позже. Каждый из вас будет проводить еженедельно на стрельбищах по двое-трое суток общего времени и делать около десяти тысяч выстрелов из различного оружия. Но для себя запомните одну вещь, которую я тоже постараюсь вбить вам в головы наравне с честной гордостью за имперский флаг и гимн. Если придется умирать, то лучше умереть, смертельной хваткой вцепившись в глотку врага, видя ужас в его глазах и чувствуя вкус его крови на своих клыках. И если вы будете это понимать, верить в это и повторять, как молитву, вы не умрете. Ведь ветреная девка — Удача любит тех, кто знает кураж боя и ощущение сил берсерка в груди. Тех, кто умудряется трахнуть ее, даже когда она поворачивается к ним спиной!..
Говоря, сержант шел вдоль строя и видел в глазах новобранцев других воинов, которые прославленными или безвестными, но защитили честь настоящего солдата. Того солдата, на чьих плечах держатся колесницы богов войны, который своей судьбою способен повернуть эти колесницы, меняя многое в жизни тех, кто мирно спит в уютных домиках за широкими солдатскими спинами.
— А сейчас сержанты отведут вас в оружейные комнаты, где вы получите свое первое действительно личное оружие вместо учебных скротчеров. Теперь оно будет вам роднее всех на свете. Вы будете с ним есть, спать. Вы будете его холить и лелеять. Есть старая поговорка: «Оружие любит ласку, чистку и смазку». Она не утратила своего значения и сейчас. Вопросы? Вопросов нет. После оружейки у вас первое занятие по общеармейской стрелковой подготовке в классе. Это все. Внимание! Равняйсь! Смирно! Командирам отделений развести группу на получение оружия.
Зазвучали отрывистые, словно выстрелы, команды младших сержантов. Челтон проводил взглядом удаляющийся строй своих учеников, размышляя над тем, что успел даже привязаться к ним. И неудивительно, если учесть, что все, что происходит в его жизни последние три, месяца, связано только с этими молодыми солдатами. Еще четыре месяца— и выпуск. Куда отправят их? А он наконец вернется к понятной и привычной работе. Но для здоровья польза: бегая с ними, он сбросил пару килограммов веса.
Тряхнув головой, Челтон пошел в казарму готовить класс к предстоящему занятию.
* * *
Перелет к Глоту занял, как и обещал командир «Аш-Си-003», чуть менее пяти часов. К этому времени тот бред, который плескался в эфире над местом сброса у Глоидора, затих, превратившись в более разумные и упорядоченные доклады.
Свободный Легион нес огромные потери. За эту ночь было уничтожено противником до восьмидесяти процентов состава мобильной пехоты и до двадцати процентов бронетехники. Самое неприятное состояло в том, что не было ни линии фронта, ни массированного наступления — ничего, что можно было бы назвать противостоянием. Большинство подразделений мобильной пехоты погибли тихо под покровом ночи. Они не отбивались и не бежали. Их просто вырезали. Таким образом, подсчитывать ориентировочные потери противника не имело смысла.
К счастью, удалось найти причину и избежать полного уничтожения десанта. Экипажи танков, оборудованных системами биовидения, смогли, хоть и с запозданием, определить противника и организовали круговую оборону. Экипажи установок «Штурм-700», не имевшие таких систем, были уничтожены почти полностью, составив те самые двадцать процентов.
В пехотных же подразделениях оснащены системами биовидения были только мобильные установки — трансформеры, неофициально прозванные «Драконами». Ими экипировались по одному пехотинцу на подразделение тяжелой пехоты. Боевые дозоры не обнаружили врага, а потому все части тяжелой пехоты вследствие своей ограниченной маневренности и беззащитности во время отдыха были полностью уничтожены. Уцелели только отдельные подразделения легкой пехоты, находившиеся в момент нападения в непосредственной близости от танковых позиций. Они с потерями отошли под прикрытие брони, ведя оттуда слепой огонь по наводкам танковых операторов.
— Я не понял… — Гаррет, изучив сводку, осмотрелся по сторонам, словно в поисках невидимых врагов в командной рубке крейсера. — Откуда они взялись? Почему их боевое охранение нигде не засекло? Что за бредятина? Какие наводки танковых операторов и слепой огонь? С кем они там вообще воюют? С людьми-невидимками?
Ответом агенту была дружная тишина. Несколько минут все ждали, пока будет получена информация от ушедших к поверхности звеньев штурмовиков. Наконец майор Хайли поднялся и направился к огромному центральному монитору. Все переместились ближе, стараясь рассмотреть появившуюся картинку. Стингрей и Гаррет, пользуясь своим преимуществом, подошли к командиру корабля.
— Вот это номер. Смотрите… — Офицер указал на экран. — Это — вид через обычные объективы. А это — с использованием стандартной системы биовидения, о которой говорится в сводке.
Первая картинка показывала холмы, город на краю панорамы, укрепленные танковые рубежи, ведущие огонь. Довольно многочисленные группы искусственных созданий различных видов осаждали позиции. Среди групп противника были и многочисленные гиганты, названные создателями Зверями, и обычные человекоподобные киборги, и похожие на больших, покрытых крепчайшей зеленой кожей хвостатых людей то ли с лягушачьими, то ли с рыбьими головами — их назвали паграми, — и множество других тварей, созданных генетиками Триона. Одни пользовались стрелковым оружием, другие были вооружены естественным — наподобие громадных челюстей, шипастых хвостов, рук-клешней и прочего. То тут то там клубились стаи тех бесформенных тварей, с трупом одной из которых, добытым командой капитана Софтли, уже сталкивались агенты Стингрей и Гаррет. Монстров было много, но гораздо меньше десантировавшихся пехотинцев. Вдруг картинка сменилась новой. И у всех в командной рубке вырвался невольный возглас ужаса. Потому что всю панораму заполнили полчища огромных, величиной со Зверя тварей, похожих на пауков или крабов. Их действительно было не счесть, а главное — они оставались невидимыми невооруженному глазу.
— Дьявол! Это же чужие! — Стингрей подался к самому экрану, пытаясь рассмотреть изображение. — Отдайте команду пилотам сделать крупный план. И выпускайте остальные штурмовики. Нам очень нужно поговорить с господином наместником.
* * *
3-й Имперский Флот вынырнул из межпространства за границей невидимости, рассчитывая встретить беглецов на пороге их собственного дома. Но вместо этого оказался лицом к лицу с могущественным флотом чужаков. При появлении из межпространства идущих первыми двух линкоров класса «Орка» к ним стал стремительно перемещаться весь вражеский флот. Видимо, его готовили специально для встречи увлеченных погоней имперцев. Большая часть кораблей не уступала по своим размерам линкорам и крейсерам адмирала Баука.
Шквал залпов, обрушившийся на 3-й Имперский, поистине ужасал. Один из линкоров авангарда первым погиб в считанные мгновения, второй — серьезно пострадал, практически потеряв возможность вести бой. Повреждения, правда значительно меньшие, получили еще несколько имперских кораблей.
Битва завязалась не на жизнь, а на смерть. Наказанные за беспечную самоуверенность, имперцы оправились от неожиданности и начали сравнивать счет уничтоженных и подбитых кораблей. Однако адмирал Баук не тешил себя глупыми иллюзиями. 3-й Флот принял бой в полном составе и не мог никому послать просьбу о помощи, а противник подтягивал все новые и новые корабли, и так имея преимущество в численности. Кроме того, имперцы на своей шкуре убедились, что теперь им противостоят равные по боевой мощи силы, а не объекты для битья, как ранее.
