— Интересно, каким был сейчас животный мир, если бы такие птички парили в воздухе?
— Думаю, ничего хорошего из этого бы не получилось. Ты же сам видел, что птерозавры атакуют любую воздушную цель, даже больших габаритов, чем они сами. Такая пара способна заклевать приличного размера добычу, как в воздухе, так и на земле. Кстати, они не брезгуют и своеобразной рыбалкой.
— Мне кажется, как раз настало время посмотреть на доисторических обитателей морей и океанов, ты как, не против?
— Только за, — ответила девушка, первой умчавшись к тому месту, где стоял радиомаяк, оповещавший о том, что возле него находится один из входов в Юрский океанариум.
Подводная часть комплекса пролегала по дну прибрежной акватории и углублялась в воды Тихого океана на четыре километра. Океанариум представлял собой весьма развитую систему туннелей, цилиндрической формы выполненных из особого прозрачного материала. В дополнении ко всему каркас такого туннеля подпитывался силовым полем, и система ходов, по которым бродили люди, наблюдая фауну Юрских морей, могла выдержать очень серьезный катаклизм.
Едва забрезжил рассвет, и вода начала преломлять первые лучи утреннего Солнца, окружающая акватория будто вспыхнула всеми оттенками голубого, синего и кобальтового. Это было феерическое, ни с чем не сравнимое зрелище, и Виктору хотелось продлить эти мгновения, растянуть время, чтобы как следует насладиться красотой подводного рассвета.
— Невероятно, правда? — спросила его Катя, прижавшись к Виктору.
— Совершенная природа. Как мало мы еще видели ее истинное лицо.
Поначалу казалось, что местная фауна куда-то запропастилась или, может быть, еще не проснулась, но последнее сразу отвергла Екатерина, заявив, что на океанских просторах достаточно тех, кто предпочитает активно бодрствовать именно в ночные часы.
Первого обитателя Юрской океанической фауны они обнаружили только спустя час. К тоннелю, где находились молодые люди, подплыло что-то достаточно массивное, плотное, сразу заслонившее собой большую часть панорамы обзора.
— Это кто? — поинтересовался Виктор, разглядывая морское существо, неспешно барражирующее вокруг людей.
— Лидсихтис, — ответила девушка, — гигантская костная рыба. Этот экземпляр средних размеров, его сородичи бывают и за двадцать метров длинной.
— Они тоже хищники?
— Нет. При таких размерах Лидсихтис не может быть хищником. Как современные огромные китовые и гигантские акулы он питается планктоном, который фильтрует с помощью жаберных «тычинок». Он, конечно, достаточно велик, но его размеры не спасают от хищников.
— Какие-нибудь акулы?
— Да. Кретоксирина, например. Семиметровая хищница, по очертаниям напоминает современную белую акулу. Она не брезгует охотиться и на сухопутных обитателей, по неосторожности заходящих в воду слишком глубоко, и на костных рыб. Бывает, атакует даже более мелких акул, но редко, можно сказать, с голодухи.
— Серьезная… Но с Мегалодоном она, мне кажется, не поспорит.
— Мегалодон — существо из другой эпохи. Если бы она появилась в океанах Юры, многое бы изменилось и не в лучшую сторону. Каждая эпоха, каждый геологический период рождают свои виды, и даже человеку не допустимо смешивать их. Тут и так представлено все многообразие существ Триаса, Мелового периода и Юрского. Разумеется, один вид мог кочевать из одной эпохи в другую, но все же этот парк остается искусственным образованием. В реальности именно такой вот фауны на планете не существовало.
— Надеюсь, они не вымрут по недосмотру ученых?
— Не беспокойся. Судя по существам, которых мы тут видели, они способны ужиться между собой, сохраняя баланс между хищниками и травоядными.
Они так увлеклись прогулками с динозаврам, что не заметили, как в этих широтах день полноправно вступил в свои права.
— Полетели домой? — спросила девушка. — Что-то я так притомилась.
— Не удивительно. Мы с тобой восемь часов здесь блуждали. Понравилось?
— Еще бы! Спасибо тебе, что пригласил меня, — поблагодарила его девушка и чмокнула в щеку.
Левап взмыл в воздух и после формальных переговоров со службой общественного транспорта понесся домой, в Русский регион. После Великого Объединения Народов и падения всех межгосударственных границ, территория Земли была поделена (чисто условно, прежде всего, по географическому признаку) на восемь зон или регионов. Наиболее крупным из них стал Русский, включивший в себя территории некогда бывших в прошлом стран СНГ, а также арктическую часть Северного Ледовитого океана, и часть Тихого, пригодную для строительства морских колоний. Несмотря на колоссальный прогресс технологий, человечество так и не решилось широкомасштабно колонизировать океанские глубины и до сих пор довольствовалось прибрежными зонами.
Вторым по площади после Русского региона был Азиатский, включавший в себя территории от Средиземного моря на Западе, до тихоокеанского побережья Китая на Востоке. С севера он граничил с Русским, а с юга омывался Индийским океаном. Самым маленьким на территории Евразии оказался Европейский регион, у которого, впрочем, имелись достаточно обширные морские территории. Весь Африканский континент, который к моменту Великого объединения победил голод, перенаселенность и стал достаточно развитым, отошел к Африканскому региону, с наиболее крупными городами Хартум, Кейпатун, Аккра и Киншаса.
Два американских материка образовали две зоны: Североамериканскую, из бывших США и Канады, и Латиноамериканскую, куда вошли страны Центральной и Латинской Америки.
Последним регионом стал Австралийский, который негласно называли Океаническим из-за обширных островных территорий в Тихом океане. В его состав вошли Новая Зеландия, Индонезия, Фиджи и множество мелких островных государств, теперь уже бывших.
Однако прошло еще восемьдесят лет, и на Земле появился еще один регион — Антарктический. Человечество без экологического ущерба смогло растопить «вечные» льды, и, используя климатические технологии, сделать из некогда безжизненной земли процветающую зону.
— Играла когда-нибудь в догонялки с рассветом? — поинтересовался Виктор, выводя летательный аппарат на приличные скорости.
— Нет, а как это?
— Сейчас увидишь. Обещаю, это будет весьма необычно и очень красиво.
Зрелище и впрямь захватывало дух. Постепенно, смещаясь на гигантской скорости в атмосфере Земли к Западу, пилоты, словно уходили в прошлое, переходя из полосы дня в полосу утра. Свет Солнца становился из привычного, светло-золотистого, более густым, медовым; расстилавшийся под ними океан наполнялся невиданными до селе красками. Водяная гладь утрачивала свою голубизну, приобретала все более темные тона, и на ее поверхности, вдруг, просияла солнечная дорожка. Даже не дорожка, а целый путь!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
