знаешь, Питер, у Задиры твой нос.
– А Майкл становится похож на тебя!
Венди подошла к Питеру и положила руку ему на плечо.
– Милый Питер, – сказала она, – у нас теперь столько детей, и я, конечно, уже не та, что прежде. Но ты не хочешь никаких перемен, правда?
– Не хочу, Венди.
Конечно, он не хотел никаких перемен, но посмотрел на неё как-то странно – часто моргая, словно не знал, спит он или бодрствует.
– Что с тобой, Питер?
– Я просто подумал, – ответил он испуганно, – это ведь всё понарошку, правда? Будто я их отец?
– Ну конечно, – сказала Венди сдержанно.
– Видишь ли, – продолжал он виновато, – я почувствую себя таким стариком, если я им взаправду отец.
– Но они наши дети, Питер, твои и мои.
– Но ведь это не так, Венди? – спросил он с тревогой.
– Конечно нет, если ты этого не хочешь, – ответила она.
В ответ послышался вздох облегчения.
– Питер, – сказала Венди, пытаясь придать своему голосу твёрдость. – Как ты ко мне относишься?
– Как преданный сын, Венди.
– Так я и думала.
Она встала, ушла в дальний угол комнаты и села там.
– Ты какая-то странная! – недоумевал Питер. – И Тигровая Лилия тоже. Она хочет мне кем-то быть, но только не мамой.
– Конечно не мамой, – сказала Венди холодно.
Теперь я понимаю, почему ей не нравились индейцы.
– Тогда кем же?
– Девочкам нельзя говорить об этом первыми.
– Ну, как хочешь, – произнёс Питер с лёгким раздражением. – Может, Динь-Динь мне скажет, в чём дело?
– Динь-то тебе конечно скажет, – ответила презрительно Венди. – Она вообще бессовестная!
Тут Динь, которая подслушивала весь этот разговор из своего будуара, что-то дерзко прокричала в ответ.
– Она говорит: «Ну и пусть бессовестная!» Она этим даже гордится! – перевёл Питер.
Тут ему в голову пришла неожиданная мысль.
– Может, Динь хочет быть моей мамой?
– Болван! – злобно крикнула Динь.
Она так часто повторяла это слово, что Венди понимала его теперь без перевода.
– Я готова согласиться с нею! – сказала Венди резко.
Нет, ты можешь себе представить? Именно так она и сказала! Правда, весь этот разговор был для неё очень мучителен, к тому же она ведь не знала, что их ожидает в тот вечер. Если бы знала, она бы, конечно, сдержалась.
Никто из них не знал, что их ждёт. Может, оно и лучше, что они ничего не знали. Это дало им ещё целый счастливый час; то был их последний час на острове, а потому давай порадуемся, что в нём шестьдесят счастливых минут. Они пели и плясали в ночных рубашонках. Песенка была пресмешная: они притворялись, будто их пугают собственные тени; им и в голову не приходило, что скоро вокруг них сгустятся настоящие тени и им будет по-настоящему страшно. Как весело они плясали, а в самый разгар веселья валили друг друга на кровать, а с кровати на пол! И вот уже они не пляшут, а бросают друг в друга подушками, а подушки просят кинуть их ещё разок, будто предчувствуя, что это в последний раз. А сколько сказок они рассказали друг другу! Даже Малыш попросил в тот вечер рассказать сказку, но начало у неё было такое скучное, что он сам пришёл в ужас.
– Скучноватое начало, – сказал он мрачно. – Давайте притворимся, будто это конец!
Все улеглись в постель, и Венди стала рассказывать свою сказку, которую мальчики любили больше всех других, а Питер ненавидел. Обычно стоило только Венди начать эту сказку, как он зажимал уши или уходил из дому; поступи он так и на этот раз, возможно, они всё ещё были бы на острове.
Но в этот вечер он остался сидеть на месте. Сейчас ты узнаешь, что из этого вышло.
Глава одиннадцатая
Сказка Венди
– Ну так слушайте, – сказала Венди, начиная свою сказку. Люлька, в которой лежал Майкл, стояла у её ног, а семеро мальчиков лежали на кровати. – Жил-был один человек…
– Пусть лучше будет женщина! – перебил Задира.
– Пусть лучше будет белая мышь! – вставил Задавака.
– Успокойтесь, – сказала Венди, – будет там и женщина, и…
– Мам! – закричал первый Близнец. – Правда, там будет женщина? И она не умрёт, нет?
– Нет, конечно нет.
– Я очень рад, что она не умрёт, – сказал Шалун. – А ты рад, Джон?
– Конечно.
– А ты, Задавака?
– Пожалуй.
– А вы, Близнецы?
– И мы рады.
– Ах, боже мой, – вздохнула Венди.
– А ну потише! – прикрикнул на мальчиков Питер, решив, что надо дать Венди рассказать её сказку, хотя ему самому эта сказка казалась просто чудовищной. Он всегда стоял за справедливость.
– Этого человека, – продолжала Венди, – звали мистер Дарлинг, а эту женщину – миссис Дарлинг.
– Я с ними знаком, – похвалился Джон, чтобы позлить остальных.
– И я, кажется, тоже, – сказал Майкл неуверенно.
– Они были муж и жена, – объяснила Венди. – И угадайте, кто у них был?
– Белые мыши! – весело закричал Задавака.
– Нет!
– Никак не догадаюсь, – сказал Шалун, хоть он и знал эту сказку наизусть.
– Тише, Шалун. У них было трое потомков.
– А что такое потомки?
– Ну вот, например, ты, Близнец, – потомок.
– Слышишь, Джон? Я потомок!
– Потомки – это просто дети, – сказал Джон.
– Ах, боже мой! – вздохнула Венди. – У этих детей была верная няня по имени Нэна, но однажды мистер Дарлинг рассердился и посадил её на цепь во дворе, и тогда дети улетели из дому.
– Чудесная сказка! – сказал Задавака.
– Они улетели, – продолжала Венди, – на Нигдешний остров, где живут пропавшие мальчишки.
– Так я и думал, – сказал Задира взволнованно. – Не знаю почему, но только я так и думал!
– Венди! – закричал Шалун. – Скажи, а среди пропавших мальчишек был Шалун?
– Да.
– Я в сказке! Ура! Задавака, я в сказке!
– Тише, успокойтесь! Подумайте лучше о бедных родителях, оставшихся без детей!
– О‐о! – застонали мальчики разом, хотя бедные родители их ни капельки не беспокоили.
– Подумайте о пустых кроватках!
– О‐о!
– Как всё это грустно, – сказал первый Близнец весело.
– Конец у этой сказки, по-моему, будет печальный, – подхватил второй Близнец. – А ты как думаешь, Задавака?
– Я очень волнуюсь.
– Если бы вы знали, как велика материнская любовь, – сказала Венди с торжеством, – вы бы не волновались.
Она приближалась к тому месту в своей сказке, которое Питер ненавидел всей душой.
– Материнская любовь – это вещь, – сказал Шалун и изо всех сил ударил Задаваку подушкой. – Как по-твоему, Задавака?
– Пожалуй, – ответил Задавака и ударил Шалуна подушкой.
– Понимаете, – продолжала спокойно Венди, – наша героиня знала, что мама всегда оставляет окно открытым, чтобы дети могли прилететь
