После того как драконы стали игнорировать своих хранителей, некоторые из них избрали точно такой же способ отвлечься. Элис с тревогой наблюдала за тем, как Тимара разрывается между Рапскалем и Татсом. Бедняги – часто думала она и признавала, что оба молодых человека знают о наличии соперника. Тимара не обманывала их, так что им повезло больше, чем в свое время Элис. Тимара уважала своих ухажеров и старалась обращаться с ними хорошо.
Джерд окунулась в очередной лихорадочный роман. Элис не догадывалась, кого из хранителей она избрала на сей раз, и сомневалась в том, что это имеет значение.
Было странно видеть то, как Дэвви и Лектер поглощены друг другом. В Удачном сочли бы скандалом столь открытую страсть двух юношей. Здесь же хранители мудро относились к их отношениям – точно так же, как к партнерству Седрика и Карсона.
Вероятно, когда человек понимает, насколько глубоко можно привязаться к столь чуждому существу, как дракон, все формы человеческой любви не вызывают у него протеста. Двое юных хранителей часто бродили по городу вдвоем. Их смех, вызванный какими-то известными только им шутками, вызывал у остальных улыбки, а их бурные ссоры, как порой казалось Элис, были вызваны исключительно тем, что обоим доставляли удовольствие драматические расставания и умиротворяющие примирения.
У других хранителей нашлись свои заботы. Харрикин добывал дичь. Татс и Карсон погрузились в изучение Кельсингры. Некоторые, следуя примеру Нортеля и Джерд, превратились в охотников за сокровищами, а Рапскаль все свободное время – когда он не таскался за Тимарой – познавал город иным способом. После того как он задал ей вопрос о пряжках, он часто заговаривал об оружии, боевых приемах и о том, как люди Кельсингры смогли защититься от драконов из другого города. Элис испугало и встревожило известие о том, что в прошлом существовало столь острое соперничество между городами Старших и населявшими их драконами, но когда она спросила о причине их вражды, Рапскаль замолчал и смутился. А у Элис наметилась очередная причина для беспокойства.
Элис и Сильве выбежали на улицу. Свежий ветер налетел на них, разметав уложенные волосы Элис и превратив ее прическу в непокорную рыжую копну. Она громко рассмеялась и вскинула руки, чтобы спасти последние шпильки, пока те не посыпались на землю. Кудри упали ей на плечи. Ладно уж: пусть так и будет.
– Скорее! – крикнула Сильве через плечо и бросилась вперед.
Элис попыталась ее догнать, но девушка-Старшая легко от нее оторвалась. С некоторых пор Сильве очень вытянулась в длину, да и лицо у нее постепенно делалось женственным. Сильве теряла ребяческие черты, однако ей еще предстояло расти, и не только физически. К счастью, Харрикину, похоже, хватало терпения ее дожидаться. Девушка явно с удовольствием проводила время в его обществе, и их считали парой, однако Элис не видела никаких признаков того, чтобы юноша стремился добиться от нее чего-то большего, нежели обещаний. Порой они гуляли, взявшись за руки, а однажды Элис невольно стала свидетельницей нескольких быстрых поцелуев, – но Харрикин свою избранницу не торопил. Сейчас он оставался ей настоящим другом, и Элис не сомневалась в том, что вскоре он получит то, о чем мечтает.
Как это было с Лефтрином.
Вспомнив о нем, она почувствовала, как в ее груди разливается тепло. Неожиданно Элис резко рванула вперед, поразив не только себя, но и Сильве. Они переглянулись сквозь занавешивающие их лица растрепанные волосы и хором расхохотались. Они преодолели последний холм перед спуском, ведущим к причалу, и помчались вниз изо всех сил.
* * *
Лефтрин решился оглянуться всего один раз. Вихрь из драконов распался – или, возможно, они скрылись за деревьями, чтобы и дальше тревожить невезучий корабль из Удачного. Лефтрин жалел чужую команду, но отлично понимал, что им уже ничем не поможешь. Наверное, драконы удовлетворятся тем, что просто прогонят стойкий корабль… Туда ему и дорога. Не могли же драконы измениться настолько, чтобы убивать людей! Или нет?
Он отбросил пугающую мысль и сосредоточился на собственных проблемах. У него накопилось много весьма насущных поводов для беспокойства. «Смоляной» отчаянно пытался пришвартоваться к пристани Кельсингры. Мощное течение жестоко толкало корабль. Река у города была глубокой и быстрой, подмывая берег и стоящие на нем строения. Было заметно, что это продолжается уже немало зим. На некоторых участках поток пенился и бурлил у останков недавно покоренных зданий. Наблюдая за рекой, Лефтрин стиснул зубы и постарался не представлять себе, как коварное течение внезапно бросает «Смоляного» на камни.
Когда корабль приблизился к набережной Кельсингры, Лефтрин увидел, что хранители восстановили пристань. Грубые бревна были притянуты веревками или прибиты к вертикальным опорам – единственному, что сохранилось от древних причалов. Сооружение выглядело не слишком крепким, и капитан усомнился в том, разумно ли было слушать Рапскаля. Сразу после того, как они стали свидетелями атаки драконов на корабль, над ними пролетела Хеби с Рапскалем на спине. Хранитель без устали кричал им, чтобы они плыли к Кельсингре, а не к поселку. Когда Сварг помахал рукой, подтверждая, что понял сообщение, драконица с юношей улетели. Потребовались объединенные усилия «Смоляного» и всей команды, чтобы пробиться поперек течения и проплыть вдоль того берега, где река была глубоководной и быстрой. На том берегу, где раскинулся поселок, было гораздо спокойнее: там имелась широкая песчаная коса, к которой легко мог пристать «Смоляной». Здесь же был только построенный на скорую руку новый причал – и бурное течение, которое толкало их назад. Лефтрин чувствовал, как упрямо живой корабль борется с напором, как он бьется из стороны в сторону, едва не зачерпывая воду, пока команда налегает на весла, направляя «Смоляной» к городу.
Хранители спустились их встречать. В основном они благоразумно остались на берегу. Карсон добрался до причала, готовый поймать конец троса, как только его бросят. С ним оказались Харрикин и, к глубокому изумлению Лефтрина, Седрик, который выглядел более мускулистым и подтянутым, чем перед отплытием «Смоляного». Харрикин и Седрик облачились в яркие одеяния, как и другие хранители. Очевидно, Кельсингра поделилась с ними кое-какими сокровищами. Нахмурив брови, капитан подумал о том, как к этому отнеслась Элис.
Закрепленные бревна причала двигались вместе с водой, равномерно поднимаясь и опускаясь. На обвалившейся набережной сразу за пристанью сгрудились хранители. Как Лефтрину ни хотелось всмотреться в толпу в поисках Элис, он осознавал, что сейчас все его внимание требуется кораблю. Он не покидал своего места на крыше рубки, отдавая приказы для изменения курса, а «Смоляной» сражался с пенящимися волнами. Они приближались к цели, идя вверх по реке, пока не продвинулись чуть дальше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
