— Жиголо?
Бригадир заметил на ее лице легкую гримасу отвращения.
— Конечно нет, мадам.
Она вспомнила женщин, которых видела в сопровождении жиголо. Это сразу бросалось в глаза, а она не могла допустить, чтобы люди смотрели на нее так же, как на этих женщин.
— Мне не нужен жиголо.
— Я даже и думать об этом не смел, мадам. Но здесь, в отеле, находится молодой человек, который видел вас, мадам, и очень хотел бы познакомиться.
— Молодой человек? — она почувствовала, что это ей льстит. — Не жиголо?
— Нет, мадам, — сказал бригадир и добавил доверительным тоном:
— В его жилах течет королевская кровь. Она замялась.
— Ну, не знаю.
Заметив ее нерешительность, бригадир быстро заговорил:
— Если мадам спустится в вестибюль, я устрою так, что мадам сможет поговорить с этим молодым человеком. И если он понравится мадам, я вас познакомлю. А если нет, — бригадир пожал плечами, — молодой человек, несмотря на свое разочарование, подчинится воле мадам и больше не будет ее беспокоить.
Несмотря на то, что она решила не спускаться в вестибюль для встречи с молодым человеком, она тщательно занялась макияжем. Теперь из зеркала на нее глядели большие темно-голубые, сияющие глаза, в которых появился давно забытый блеск. Почувствовав себя молодой и возбужденной, она принялась убеждать себя, что только посмотрит на него. Посмотрит и уйдет, в этом нет ничего плохого.
Сидя в вестибюле, она чувствовала себя неуютно, ей казалось, что все знают, зачем она пришла сюда. Она посмотрела на часы и решила подождать еще десять минут. Уже собираясь встать, чтобы вернуться в номер, она увидела, как в отель вошли бригадир и молодой человек.
Ее первое впечатление было, что он очень молод, но потом она вспомнила, как читала где-то, что французы предпочитают женщин старше себя. Второй мыслью было, что он очень высок. Стоя рядом с низеньким посыльным, он казался еще выше, а широкие плечи и пышные темные волосы действительно придавали ему царственный вид. Она решила, что ему года двадцать четыре, но в этой ошибке был виноват, отчасти, ее собственный возраст. На самом деле Сергею не было и двадцати.
Его темные глаза оглядывали вестибюль, и, когда внезапно их взгляды встретились, она увидела, что он покраснел. Она удивленно подумала, что бригадир не обманул ее, так покраснеть может только человек, действительно жаждущий встречи.
Когда Сергей отвел взгляд, она, ни о чем не думая, кивнула бригадиру и тут же, ужаснувшись собственной смелости, поспешила к лифту.
За все годы замужества у нее не было ни одной любовной связи, поэтому ей казалось, что они находятся в каком-то нереальном мире. Время остановилось, и если это и не была любовь, то во всяком случае сильное увлечение. И вот теперь, три недели спустя, она открыла Сергею дверь, держа в руках письмо.
Сергей понял, что все кончено, и почувствовал сожаление, потому что ему очень нравилась эта спокойная, умная женщина.
— Тебе пора уезжать? — спросил он. Она кивнула.
— Завтра.
— Тогда сегодня ночью я покажу тебе Париж, которого ты еще не видела. Мы будем гулять всю ночь. Она помолчала, потом сказала:
— Хватит с меня Парижа.
Сергей поставил свой бокал и протянул к ней руки. Она безмолвно прильнула к нему, и он почувствовал, что ее щеки мокры от слез. Они долго сидели молча. Hi улице уже стемнело и зажглись фонари.
— Надо заказать поесть, ты, наверное, проголодался, — наконец сказала она.
— Я не голоден.
Они снова замолчали, глядя на сверкающие фонари.
— Париж очень красив ночью, — сказала она и взяла его за руки. — Я никогда не была молодой. Теперь я понимаю это.
— Ты всегда будешь молодой.
— Теперь буду, благодаря тебе.
— Я провожу тебя на пароход, — внезапно сказал он.
— Нет, — она покачала головой. — Лучше, если в поезде, который увезет меня к пароходу, я буду одна.
— Я буду скучать без тебя.
— Я тоже.
— И все-таки ты возвращаешься к семье, к тем, кто тебя любит.
— А ты? — спросила она. — Что ты будешь делать?
— Не знаю. Отец хочет, чтобы я приехал к нему в Германию. Я не хочу ехать, но...
— Ты не должен ехать туда! Сергей пожал плечами.
— Там наверняка найдется для меня какое-нибудь дело. Все лучше, чем бездельничать и слоняться по Парижу.
— Нет, ты не прав. То, что делают нацисты, просто ужасно. Ты не должен принимав в этом участия. Президент Рузвельт говорит...
— Ваш презцдент еврей, — оборвал ее Сергей. — Отец пишет, что его настоящая фамилия Розелфельд и что он снюхался с коммунистами.
Она засмеялась, но тут же остановилась, увидев недоуменное выражение на его лице.
— Ты напоминаешь мне моего мужа. Он тоже постоянно повторяет подобные глупости. Она заметила, что Сергей обиделся.
— Извини, — сказала она, пытаясь загладить свою резкость. — Но, видишь ли, это не правда. Я имею в виду, что наш президент еврей.
Сергей промолчал.
— Тебе надо найти работу.
— Где? Кто меня возьмет? Я ничего не умею делать.
Она почувствовала в его голосе неподдельное отчаяние и притянула его к себе. Тепло его тела одурманило ее, и уже позже, гораздо позже она смущенно прошептала ему в ухо:
— Тогда, в вестибюле, ты хотел познакомиться именно со мной? Или неважно с кем?
Сергей почувствовал, какого ответа она ждет.
— Да, именно с тобой. Мне хотелось этого с того самого момента, когда я впервые увидел тебя.
Было пять часов утра, но бригадир поджидал Сергея на выходе из отеля.
— Ну как? Сколько она тебе дала?
Сергей уставился на него, потом равнодушно, почти с пренебрежением вытащил из кармана чек. Бригадир схватил его и громко присвистнул.
— Ты хоть знаешь, какая тут сумма? Сергей покачал головой, он даже не посмотрел на чек.
— Пять тысяч долларов!
Сергей молчал, он все еще думал о женщине, оставшейся в номере отеля.
— У тебя, видно, стальная пушка, — грубо пошутил бригадир и засмеялся. — Ты ее, наверное, так ублажил, что у нее крыша поехала.
Сергей посмотрел на бригадира. Конечно, он понимал, почему чек на такую большую сумму. Она хотела, чтобы он остался в Париже, а не ехал к отцу.
Бригадир придвинулся поближе.
— Ну как она, ничего? Некоторые из этих американок просто созданы для этого.
Сергей обдал бригадира холодным взглядом.
— Ладно, ладно, не обращай внимания, она все равно завтра уезжает. Тут в отеле есть еще одна дама, которая видела тебя в вестибюле. Когда она поинтересовалась, я сказал, что ты освободишься через два дня. Она хотела бы пообедать с тобой завтра вечером.
Сергей резко повернулся и пошел прочь. Бригадир, продолжая держать в руках чек, удивленно посмотрел ему вслед и крикнул:
— Она хочет, чтобы ты был в смокинге, потому что после обеда вы поедете с ней на вечеринку к ее друзьям.
14
— Похоже, мы все-таки не едем домой.
— Значит, остаемся? — спросил Котяра. Дакс покачал головой.
— Нет. Президент решил, что я должен выполнить волю отца и поехать учиться в колледж. Но не в Сан-дхерст, а в Гарвард.
На лице Котяры появилось недоуменное выражение.
— В Соединенные Штаты.
— В Соединенные Штаты! — взорвался Котяра. — Президент что, из ума выжил? Они же нас ненавидят! Они нас убьют!
— Президент знает, что делает. Это один из лучших университетов мира.
Марсель, стоявший возле стола, поинтересовался:
— Не туда ли собирается твой друг Роберт? Дакс кивнул. Котяра поднялся.
— Мне это не нравится, там полно гангстеров и индейцев. Нас всех убьют, пока мы будем спать. Я смотрел их фильмы.
Дакс рассмеялся.
— Неужели такой толстый может чего-то бояться? Котяра гордо выпрямился.
— Никогда. — Он направился к двери, потом остановился. — Но я не буду спать без ножа под подушкой!
Марсель подождал, пока дверь за Котярой закроется, потом повернулся к Даксу.
— Я бы хотел поговорить с тобой, — нерешительно произнес он.
— О чем?
— Я собираюсь уйти из консульства.
— Понимаю.
Заявление Марселя не удивило Дакса. Он всегда недоумевал, как Марсель служит за то жалование, которое ему выплачивала Кортегуа.
— Конечно, я останусь еще на некоторое время, чтобы помочь новому консулу разобраться с делами, — добавил Марсель.
— Моя страна будет очень признательна тебе. У тебя есть какие-нибудь планы? Марсель покачал головой.
— Мне почти тридцать, самое время заняться делом. Я еще точно не знаю каким, но если не попытаться сейчас, то потом будет поздно.
На самом деле это не было правдой. Уже была заключена сделка с бароном и Христополусом. У племянника грека не ладилось дело с кораблями, и он страстно желал вернуться к игорному бизнесу. Христополус решил отозвать его во Францию, но для этого он еще год должен был заниматься кораблями. Марселя отправляли в Макао под предлогом руководства казино, на самом же деле ему предстояло изучать в Китае бизнес, а также закупить как можно больше грузовых кораблей.
