- Конечно, мало! - возмутился Нарисс.
- Могу тебе только посочувствовать.
Гордон внимательно прочёл проект Тейи. Нарисс заглядывал ему через плечо.
- «В настоящее время представляется невозможным из-за возражений кланов Флори и Деворье», - задумчиво прочёл Гордон вслух примечание Тейи. - Но эти кланы ликвидированы почти полностью. Обе главы кланов погибли. Интересно...
- О чём тут думать! - фыркнул Нарисс. - Нужно составить послание к этой Тейе, предложить переговоры и заманить их в ловушку, как мы и договаривались. Девчонка, - он кивнул на меня, - поможет.
Мы с Альто переглянулись. Гордон, я знала, склонялся к переговорам, но.
- Да, - медленно произнёс Гордон. - Конечно, поможет. Но этот документ несколько меняет дело. Если мы можем добиться гражданского мира без кровопролития, я предпочёл бы этот путь.
Нарисс возмущённо уставился на него.
- Час назад ты говорил, что.
- На улицах и на кухнях возмущаются всё громче, Нарисс, и эти разговоры не заткнуть. Женщины хотят сохранить свои права, и это очевидно. Да и романтический ореол прекрасных риний никак не желает гаснуть... для некоторых идиотов.
- То есть? - нетерпеливо спросил Альто. - Что ты предлагаешь? Гордон, я знаю, что драматические паузы - твоя сильная сторона, но мы тут, между прочим, ещё не ужинали.
- И я бы сказала, по чьей вине, - пробормотала я чуть слышно, но этого хватило, чтобы Нарисс бросил на меня уничтожающий взгляд.
- Гордон, я не желаю, чтобы Альто увивался вокруг неё, - резко произнёс он. - Формальный брак или нет, её будущее имя - Кора Прето, а не какая-то там фаворитка Альто Флори.
- Боюсь, тут тебе придётся смириться, пока идут переговоры, - отрешённо произнёс Гордон, перечитывая документ. - Помощь Альто в подготовке переворота неоценима, и вышвыривать его вон я не собираюсь. Хотите драться из-за женщины - делайте это на заднем дворе и не доводите дело до смертоубийства, иначе я буду весьма недоволен, вплоть до санкций к победителю. Иными словами, Нарисс, ты потеряешь строительную монополию, а тебе, Альто, придётся попрощаться с некими твоими. новообретёнными родственниками. - Гордон бросил на Альто значительный взгляд. - Мне уточнять?
Альто едва заметно побледнел.
- Не нужно.
- Великолепно, - проронил Гордон так спокойно, словно только что и не угрожал вытащить упирающегося Яна из дома и швырнуть его обратно в интернат. - Тогда вот моё предложение. Нарисс, твои люди продолжают обшаривать всё и вся в поисках Калидеры. Мы обязаны найти её первыми, и теперь это куда важнее кучки поджигательниц. Понятно?
Нарисс бросил обжигающий взгляд на Альто, но лишь коротко кивнул.
- Альто, я даю тебе свободу действий в вопросе, который мы обсуждали, - произнёс Гордон тяжело. - Если ты сможешь связаться с умеренными риниями, пробуй. Но у тебя нет времени. Совсем нет времени. Ты меня понимаешь?
Настала очередь Альто кивнуть.
- Железная Тера тоже хотела бы мира, - негромко произнесла я. - Я помогу, если смогу.
Нарисс фыркнул, но Гордон неожиданно серьёзно посмотрел на меня, и что-то было в его лице такое, отчего я поняла, почему его выбрала бабушка. И почему, всё ещё любя его, она подарила ему свободу. Гордон совсем не был похож на Фрэнсиса, но в нём была та же незаурядность.
И может быть, совсем немного - желание повернуть время вспять.
- Помоги, - негромко произнёс он.
И не добавил ничего больше.
Глава 18
Я проснулась, когда солнечные лучи начали щекотать лицо. Снизу доносились голоса, и на минуту мне показалось, что я снова дома, а на лестнице шумят юные кузины, которые всеми правдами и неправдами пробрались в башню высших риний...
«.. .В башню ледяной принцессы», - подумала я и проснулась.
Все события вчерашнего дня разом всплыли в памяти.
Альто ранили, а Фрэнсис мёртв. И письмо бабушки это подтвердило.
Я медленно села на постели и обняла одеяло, сидя в лучах солнца. А я. свободна, наверное. Теперь, когда я точно знаю, что Фрэнсиса больше нет, у меня остались лишь воспоминания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вот только к этим воспоминаниям прилагались другие. Насмешливая улыбка незнакомца в баре. Чуть тронутые инеем виски и бокал виски в отставленной руке. Кофе на кухне, отбивные и неожиданная нежность во взгляде, когда Альто смотрел на мальчика Яна. И восхищение в его глазах, когда он смотрел на меня.
Я тяжело вздохнула. Проклятье, мне хотелось, чтобы эти воспоминания не кончались! Хотелось остаться здесь - на неделю, на месяц, на год. Должно быть, я совсем сошла с ума.
Но я прекрасно знала, что, едва я лишусь невинности и обрету силу ринии, Альто тут же от меня отвернётся, потому что на второй круг рабства он не пойдёт никогда, а любое чувство рядом со мной он назовёт рабством, чем бы оно ни было. И он сам об этом знает. Мы просто друг другу не признаёмся, потому что. зачем портить сказку?
- Тоже мне сказка, - пробормотала я, откинув одеяло. - Пистолеты, поджоги, озлобленные женихи и разбитые произведения искусства. А также мрачные бабушкины тайны.
- Леонора! - донёсся снизу голос Альто. - Спускайся к нам!
- У нас есть печеньки! - вторил ему с энтузиазмом голос Яна.
Я едва не поперхнулась. И принялась одеваться.
«Печеньки» пропустить определённо было нельзя.
На кухне дым стоял коромыслом.
Альто, в самом настоящем фартуке поверх домашней одежды, раскатывал тесто на огромной доске, посыпанной мукой. Ян же азартно орудовал пестиком в ступке, от которой явно доносился запах корицы.
- И где же эти ваши печеньки? - поинтересовалась я, зевая.
- Первая порция уже в духовке, - важно отозвался Ян. - Пока кто-то спит, мы работаем!
Я чуть не прыснула. А потом увидела в глазах Яна затаённое облегчение.
Он боялся. Мальчишка по-настоящему боялся, когда мы уехали надолго, он думал, что мы можем уже не вернуться, что нас арестовали или схватили, как других заговорщиц-риний, а ему придётся вернуться в интернат. А теперь, когда мы вернулись, в его взгляде сверкало самое настоящее счастье.
Я не сомневалась, что прежняя ершистость вернётся. Но сейчас она капитулировала перед сладким запахом печенья.
- Кстати, я тут сообщил Яну, - словно между прочим сказал Альто, - что вчера в цитадели клана Равьер происходили события чрезвычайной важности. И обсуждение их под полным запретом. Всех событий, включая разные документы и письма.
Я моргнула. Это он о чём? О ком?
А потом поняла. О Фрэнсисе. Альто не хотел говорить Яну, что отец мальчика мёртв. Почему? Потому что видел, как счастлив Ян? Или у Альто была какая-то другая причина, куда более интересная?
Но ведь не признается же.
- А как насчёт твоей... - начала я.
Альто вскинул руки:
- И ни про какие царапины, синяки и прочие мозоли мы тоже не говорим.
Я невольно скользнула взглядом по его боку. Альто действительно выглядел хорошо, лишь чуть бледнее обычного, а повязка была надёжно скрыта под рубашкой. Я могла только восхититься его выдержкой. И Ян, что уж там, зауважал бы Альто куда больше, узнай он, что его ранили в бою.
Вот только Альто ранили ринии клана Флори. Подруги матери Яна, которых тут же застрелили. И нужно ли Яну это знать?
Ладно, врать так врать. Всё-таки на девятилетнего ребёнка и так достаточно свалилось.
Я вздохнула:
- Что ж, если у вас такая секретность, господа, так и быть, ничего никому не скажу.
Ян пропустил мои слова мимо ушей. Альто только что раскатал тесто тонким слоем, перевернул, чтобы оно пропиталось мукой с обеих сторон, и Ян, тут же оставив ступку, подхватил прозрачную рюмку и начал с упоением вырезать из теста кружочки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я с интересом и некоторым подозрением наблюдала за ним, пока Альто не вручил мне вторую рюмку.
- Вперёд.
А что делать?
- Ян тебе покажет. - Альто ухмыльнулся не без ехидства и протянул мне второй фартук. -Слишком уж у тебя изящная фигура. Пора портить.
