Альто только развёл руками. Я тяжело вздохнула. Вот ведь предатель! Но. кого он предаёт? Вдруг не меня?
Я коротко кивнула:
- Сейчас оденусь.
Мне показалось, что Альто проводил мою фигуру взглядом, в котором сквозило сожаление. Но, конечно, мне это только показалось.
Глава 17
В кабинете Тейи было распахнуто окно. Треугольная стена балкона отсекала вид на ночную Ларетту, а за окном кричали чайки.
- Постоянно мы с тобой залезаем куда-то на ночь глядя, - пробормотала я, оглядывая посеребрённые стулья с жёсткими спинками.
- Обычно промышленный шпионаж выглядит куда скучнее, - согласился Альто. - Пара разговоров в баре, небольшая выписка к ежеквартальному отчёту. а потом за разглашение внутренней информации садится в тюрьму кто-то другой.
- Да ты мошенник!
- А ты что думала? Весь в отца.
Я обвела взглядом кабинет сестры. Чудесный сад из лазуритовых колонн и бирюзовых ветвей, поддерживающих потолок, пол из сапфирового стекла, изящные ниши и тончайшие серебристые жилы, обхватывающие ветви, будто струйки росы.
Каждый раз, когда я забегала сюда в детстве, мне казалось, что я попала в музей. Восход и закат в голубом раю. Когда полуденное солнце сияло над цитаделью, в кабинете всё светилось так, словно я находилась посреди солнечного моря.
Нужно быть варваром, чтобы порушить эту хрупкую красоту. А бунтовщики варварами не были, даже Нарисс. Естественно, люди Гордона искали тут тайные ходы, простукивали и вставляли лезвия в малейшие щели. А надо-то было всего лишь.
- Дай мне молоток, - спокойно сказала я. - И разожги камин.
Альто поперхнулся.
- Молоток? Может, тебе сюда ещё и заржавленные цепи притащить?
- По-моему, для заржавленных цепей и кандалов кому-то нужно сначала выздороветь, - не удержалась я. - Пока тебе показаны только золотые цепочки и мягкие съедобные плёточки.
- Звучит крайне соблазнительно.
- Странные у тебя вкусы.
- Уж какие есть.
Альто мягким шагом подошёл к камину из лазуритового камня с ониксовыми вставками и осторожно начал укладывать дрова.
- Ты ведь понимаешь, что пламя заметят и поймут, что мы здесь? - поинтересовался он.
- Но ведь Гордон не против, - невозмутимо откликнулась я, остановившись возле одной из колонн. - А что-нибудь из бумаг мы ему даже отдадим. Мы ведь с тобой заодно, верно?
- Да из тебя получилась дерзкая союзница, - хмыкнул Альто. - Мне нравится.
- Тебе много что нравится, - пробормотала я себе под нос. Но очень тихо.
Огонь заплясал в камине, бросая отсветы на лицо Альто, и мне вдруг стало настолько уютно, что ещё немного - и я подошла бы и устроилась у него на коленях в кресле перед очагом. Мне так хотелось почувствовать себя дома. Хотя бы ненадолго.
Вместо этого я молча смотрела, как Альто открывает саквояж с инструментами и достаёт оттуда довольно увесистый молоток. Пожалуй, потяжелее, чем тот, с помощью которого Альто так залихватски готовил отбивные у себя на кухне.
- Не думал я, что дойдёт до этого, - проронил он, взвесив молоток в руках. - Хочешь сказать, что каждый раз, когда твоей сестре нужно достать или вложить туда важный документ, нужно разбивать целую колонну?
- Это требовалось очень редко, - тихо сказала я. - Основные списки девочек обновлялись не чаще, чем раз в несколько месяцев. Да и компрометирующие документы появлялись не каждую неделю.
- Самые важные и самые секретные документы, - задумчиво произнёс Альто. - Ну что ж... показывай.
Я вздохнула. На самом деле, конечно, все документы уже попали в руки бунтовщиков. И союзы между кланами, и тайные сделки, и всё, что только могло прийти в чьё-то воспалённое сознание, включая интимные дневники.
Но списки. списки им так и не достались.
Я оглядела колонну, мысленно разделив её на четыре части. Ещё повезло, что Тейе удалось сохранить визиты каменщика в тайне и что он - разумеется - был беззаветно в неё влюблён.
Ну... раз, два, три!
Я размахнулась и ударила. Грохот молотка выстрелом отозвался в ушах, мгновенно воскресив воспоминания, и мне захотелось закричать. Две мёртвые ринии, оружие в их руках, кровь на полу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я судорожно вздохнула. Хватит. Они убивали людей, я же собираюсь спасать жизни. Не сжигать дома, а защищать обычных девочек от непрошеных гостей.
Я сжала крепче молоток. И ударила снова, не жалея сил. Ещё раз.
Хрупкий камень пошёл трещинами, и на миг мне стало безумно стыдно. Сейчас я была варваром похлеще людей Нарисса и Гордона, распоряжающимся в моём собственном доме. Но я представила непонимающие лица девчонок, которых вытаскивают из постелей, и, стиснув зубы, ударила ещё раз.
- Дальше я сам. - Альто мягко вынул у меня из рук молоток. - Я уже вижу, куда бить.
- Если ты не сдержишь слова и заберёшь документы себе.
Альто повернулся ко мне. Выражение его лица было неожиданно мягким.
- Помнишь, как я не надел амулет в термы? - негромко спросил он.
Я кивнула.
- Представь, что на тебе есть такой же амулет. Амулет недоверия, осторожности. чего хочешь. Он твой, и никто его у тебя не отберёт. - Лёгкая улыбка. - Но сейчас мне будет приятно, если ты его снимешь.
Я мрачно покосилась на Альто. А потом, помедлив, протянула руки к шее, наклонила голову, словно снимая воображаемую цепочку, и выпустила руку, бросая невидимый амулет на пол.
- Если я об этом пожалею, запеку тебя в печенье в качестве начинки, - предупредила я. - И это будет сухое, пригоревшее и совершенно невкусное печенье.
- Буду иметь в виду.
Альто прищурился и быстро, хирургически точно нанёс два удара. Всего два. Синий камень хрустнул, и среди осколков появился свёрток тонкой кожи.
Я не выдержала и ахнула, потянувшись к свёртку. Альто бросил на него взгляд и, помедлив, передал мне.
Я быстро разорвала шнуровку и чуть не уронила на пол тончайшую пластинку из синего камня. И нахмурилась: пластинка была испещрена символами, которые были мне совершенно незнакомы. Пиктограммы? Иероглифы?
Я без слов протянула пластинку Альто.
- Что это? - нахмурился он.
- Не знаю, но оставлять её здесь точно опаснее, чем брать с собой. Нариссу она достаться не должна.
Альто согласно кивнул, всё ещё хмурясь, а я принялась разглядывать остальное содержимое свёртка.
Два официальных документа также были мне незнакомы, но, к счастью, их я прочесть смогла. Один был сделкой о приобретении земель за Лареттой на чужое имя. Тут я почти не удивилась: Тейя знала, что другие кланы выказывают недовольство нашими обширными владениями, и решила подстраховаться. А второй документ... я изумлённо охнула... был законопроектом о кланах, разрешающим воспитывать всех детей в семье и запрещающим любые дискриминационные меры в отношении их матерей. Если риния хочет родить и воспитать мальчика в клане, никто не посмеет ей помешать.
- Прочти, - выдохнула я, протягивая документы Альто.
- Хм-м, земли, - протянул Альто. - Чудесные виды, кстати. Неужели они сейчас ничейные?
- Проклятье, ты только о деньгах и думаешь?
Альто небрежно перелистал страницы и перешёл ко второму документу. И присвистнул:
- Такой прогрессивности я от вашего клана не ожидал, надо же. Неужели с вами действительно можно разговаривать?
Я его не слушала. Я отвлекла его, а это значило, что у меня были драгоценные минуты, чтобы уничтожить списки, которые жгли мне руки. Всего несколько столбиков с именами, но каждое из них было живой жизнью.
Я уже почти швырнула списки в огонь - и вдруг остановилась. Под ними был ещё один конверт.
И адресован он был мне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Леонора? - Альто вдруг оказался рядом. - Что это?
Я едва заметила, что он назвал меня не по имени. Нет. Нельзя думать о себе. Я стрелой метнулась к камину, свернула списки имён в плотную трубочку, перекрутила и бросила в огонь.
Альто остановился у камина, глядя, как бумага тает в пламени.
