— Ждите моего приказа, — сказал Джон, — Связист, открыть канал.
Сейчас крейсер находился уже в пределах видимости, его изображение занимало маленький участок пространства в центре обзорного экрана. „Агамемнон” начал притормаживать, занимая исходную позицию перед зоной перехода. Знакомые темно–серые, ощетинившиеся дулами орудий очертания тяжелого земного крейсера силуэтом выделялись на фоне света ближайшей звезды Карутик. Корабль был меньше „Агамемнона”, у него отсутствовала вращающаяся секция, где поддерживалась искусственная гравитация, но он обладал значительной огневой мощью, а также нес эскадрилью истребителей.
— Неизвестный крейсер Космофлота, вас вызывает капитан Джон Шеридан, командир „Агамемнона”. У вас на борту нелегальный груз взрывчатки. Сдавайтесь немедленно и приготовьтесь к досмотру, в ином случае мы открываем огонь.
Офицер связи, на взгляд Джона, выглядевшая так, будто ей самое место в школе, повернулась к нему с округлившимися глазами.
— Они не отвечают, сэр.
— Крейсер увеличивает скорость, — доложил лейтенант–коммандер Винг.
Теперь изображение корабля занимало примерно пять процентов поверхности экрана.
Джон поднес ко рту коммуникатор.
— Лейтенант Росс.
Нет ответа.
Потом он услышал далекий и глухой голос, доносящийся из коммуникатора.
— Так и есть. Просто сиди там. Так же, как ты делал во время учебного боя, — это был Корчоран. — Когда террористы взорвут Вавилон 5, послужной список Джона Шеридана — героя войны, будет испорчен, и его переведут на бумажную работу. А я, наконец–то, получу командование, которого я достоин.
Джон подал знак офицеру службы безопасности, а потом указал на свой коммуникатор. Офицер кивнул и торопливо покинул мостик.
— Они идут прямо на нас, — заявил Росс. — Капитан не даст им пройти.
Изображение крейсера быстро увеличивалось по мере того, как он ускорялся, и уже занимало около десяти процентов экрана. Его носовые ангары для истребителей и орудия ясно вырисовывались в звездном свете, хотя Джон не смог разглядеть на корпусе крейсера никаких опознавательных знаков.
— Шеридан не самоубийца. Если он не сможет связаться с тобой, он свернет.
Джон подал знак лейтенант–коммандеру Вингу. Он легко стукнул запястьями, а потом сжал обе руки в кулаки и ударил ими друг о друга.
Винг проверил показания сканеров, а потом поднял вверх два пальца.
Проход вывел их к каменному парапету, с которого был виден огромный зал, теряющийся вдали. Держа кейс с мышами так, чтобы он не ударился о пол, Донн подобралась к трехфутовому парапету, Анна последовала за ней. Ее сердце колотилось, от тяжелого дыхания на маске образовался запотевший круг. Позади нее, пригибаясь к земле, плелся Морден, его рука была согнута и прижата к телу. В тишине эхом раздавался звук сверла.
Зал простирался далеко вверх, там тянулись ряды парапетов и мостиков, связывающих их на различных уровнях. Те, которые Анна могла видеть, казались пустым. Стены были украшены высеченными в камне остроконечными узорами и покрыты рунами. Огромный свод и темная иссеченная поверхность напомнила Анне кафедральный собор, но этот собор был посвящен тьме, а не свету. Далеко вверху Анна увидела единственный источник света: длинную узкую трещину, подобную той, что они видели около яйца. Анна прикинула пройденное ими расстояние и направление с той точностью, на которую была способна. Трещина могла оказаться той же самой.
Донн прижалась к парапету.
— Посмотрите наверх, — прошептала она, — и скажите мне, что вы видите.
Анна почувствовала, что именно там находится источник страха Донн.
Анна медленно подняла голову, Морден рядом с ней сделал то же самое. Свет в зале был мутным, хорошо были видны отдельные лучи, похожие на нити, словно свет отфильтровывался, проходя через какие–то призмы, — эту особенность Анна заметила еще на поверхности, но здесь она была выражена еще более ярко, словно реальность расползалась на отдельные полосы и нити. Дальняя сторона зала тонула в тени. Анна оценила ширину зала примерно в сотню футов. Она смогла разглядеть на дальней стене лишь одну выделяющуюся деталь — колонну, высеченную в стене, но, тем не менее, воспринимавшуюся отдельно от нее. Она была изваяна из красновато–коричневого камня с поверхности планеты. Это означало, что этот камень либо специально был принесен сюда с поверхности, либо здесь проходила жила этой породы. На колонне виднелись надписи того же вида, что и на столбах на поверхности. Подземная колонна была того же самого диаметра, что и они, разве что, будучи укрытой в пещере, она лучше сохранилась. Анна прикинула расстояние от трещины до колонны. Получалось, что подземная колонна могла находиться в точности под главным каменным столбом на поверхности. Они могли представлять собой части единой, массивной структуры. Анна перевела взгляд вниз, к основанию колонны в полу зала, который находился примерно в пятнадцати метрах ниже. Колонна была вмонтирована в черный камень зала. Возможно, она уходила еще ниже.
На полу зала ровными рядами лежали прозрачные трубы примерно семи футов в длину и около трех — в поперечнике. Некоторые из них были пусты, в некоторых находились люди. В одном из них Анна с дрожью узнала Петровича. Трубы напомнили Анне криогенные камеры, используемые при необходимости во время длительных космических полетов. Анна стала смотреть дальше, надеясь, что опознает остальных членов партии Чанга, но вместо них она увидела капитана Идальго. У нее вырвалось короткое всхлипывание. Она же послала его с группой Рейзера на исследование трещины. Дальше, в ближайшем к ней ряду труб, лежала Скотт. Когда Анна пересчитала трубы, у нее в горле встал комок. Четырнадцать рядов, по десять труб в каждом. На „Икаре” было сто сорок человек. Около двух третей труб уже было заполнено.
У ближнего конца зала, под парапетом, на котором находилась Анна, в мутном свете стояло яйцо — гладкое и безвредное, раздувшееся, ждущее. Его верхушка находилась всего в десяти футах под парапетом. Движение внизу заставило Анну отодвинуться назад, и они с Морденом ударились стеклами масок. Сейчас его спокойствие испарилось, глаза были расширены, губы стиснуты от страха — лицо Мордена было зеркальным отражением состояния души Анны. Она нащупала его руку, холодную и липкую от пота из–за шока, сжала ее, и они вдвоем снова посмотрели вниз. Рядом с яйцом стояли три инопланетянина, внешне напоминавшие гуманоидов. Их кожа была голубовато–серого цвета, а головы — непропорционально большими. С высоты Анна не могла рассмотреть их лиц более подробно, но, когда один из них протянул руку, она увидела длинные, тонкие и хваткие пальцы. Эти существа не были похожи на тех, кого она видела в сфере.
По яйцу пробежала рябь, и, при вспышке света, Анне показалось, что оно слегка изменило свое местоположение. Там, где находилось яйцо, теперь лежало тело человека в дыхательной маске и комбинезоне. Анна узнала плохо причесанный конский хвост и электронный блокнот, свисавший с его пояса: Рейзер.
Инопланетяне мгновенно схватили его.
— Нет, я не хочу! — кричал Рейзер. — Нет, я не хочу! Нет, я не хочу! — повторял он снова и снова, отчаянно сопротивляясь, пока они тащили его в комнату, находившуюся под парапетом. Анна не могла ее видеть. Спустя минуту или около того, шум сверла, эхом отдававшийся в зале, на мгновение был заглушен воплем Рейзера. Взгляд Анны снова обратился к Скотт, которая мирно лежала в трубе, слегка наклонив голову набок, как будто она спала. Что–то черное блестело на ее висках, в светлых коротких волосах, что–то сверкающее, металлическое, протянувшееся от ее висков ко лбу и щекам. Металлическая полоса спускалась на затылок, прикрепляясь еще к чему–то черному, спрятанному в ее волосах прямо под затылочной частью шеи. Какой–то интерфейс: что–то, связывающее мозг с чем–то еще. Крики Рейзера стихли.
Анна осела у парапета.
Донн тряхнула ее.
— Что они делают? — прошептала она. — Объясните мне.
По крайней мере, она полностью разгадала загадку мыши, поняла, почему эта раса так вела себя с ними с тех пор, как они приземлились, поняла мотивы, стоящие за таким образом действий.
— Они используют живые существа в качестве деталей своей биомеханической техники, в качестве центральных процессоров своих машин. Они готовят экипаж к тому, чтобы соединить их с машинами, — ответила Анна. — Они используют нас как биологические компоненты в своих устройствах.
По лицу Донн Анна поняла, почему та оставила ее в живых: чтобы Анна объяснила, как эта раса жила, как работали их технологии, чтобы она разобралась, в чем именно состояла исходящая от них опасность.
— А теперь, когда у вас есть мыши и ответы на ваши вопросы, вы нас убьете, да?
Донн уже вытащила оружие.
