спланировал, не будет этого случая. Да и ладно.
С осмотром кабинета проблем не имелось. А вот с осмыслением…
Очень даже интересно — сразу возникает масса вопросов. Потому что с кем это, таким умным, лорд Хлодгар тут заседал, и почему мы ни про кого из них до сих пор ничего не знаем?! Куда делись любимые, и явно наделённые кое-какой исполнительной властью, прихвостни, и почему лорд чёрный Властелин вообще допускал их существование, не опасаясь с их стороны бунта или интриг против себя?!
Пища для размышлений на досуге у меня сразу появилась. Однако размышлять на эту тему я буду, вот именно — позже. Поскольку расквартированная тут, в замке, дивизия пехотинцев прочесала оставленное вначале противником, а заодно и частями лорда Дилени здание, от подвалов до макушек башен. Тайные ходы на волю искали, как я понял.
Ну и не нашли. Ни-че-го. (Не буду иронизировать по этому поводу! Потому что насчёт тайных-то ходов, я уверен: их тут — до …! Только искать надо уметь!)
Коварно затаившихся шпиёнов или прислужников нету. Как и ходов.
По их абсолютно правдиво звучащим уверениям.
Ну, значит, и правда — не нашли. И хотя наверняка искали усердно — понимали же, что на карте собственная безопасность! Мало ли! Вдруг чёртовы диверсанты Хлодгара только и ждут возможности, как тать, пробраться по какому-нибудь тайному проходу!.. — не их вина, что не всё вот так доступно и открыто лежит здесь, в многовековой твердыне.
Ладно, двинемся дальше.
Спальня с роскошной, никак не меньше, чем трёхспальной, кроватью под идиотским балдахином в рюшечках и кисточках меня не впечатлила — сразу понял, что ей почти и не пользовались, а сделали и поставили здесь для пускания пыли в глаза. Потому что если то, что я о лорде Хлодгаре слышал — правда, спать, а, вернее, отключаться на отдых, он предпочитал только после ежедневного секса. И, скорее всего, делал это неподалёку от своего пыточного подвала — где-нибудь в уютной тёплой каморке, под надёжной охраной преданных телохранителей… Тех же негров, к примеру.
Так, пройдём теперь в ту комнату, что наши умники назвали пунктом управления.
Я долго смеялся.
Если это — пункт управления, то я — принцесса Фиона!
Но сделано всё капитально и добросовестно: незнающий или более наивный легко поверил бы.
Но мне-то, представляющему, пусть лишь по письменным источникам, что и как должно быть, отлично всё видно и понятно!
Пульты управления — всё верно: с циферблатами за стёклами, со стрелочками, тумблерами, и переключателями. Шкафы — с якобы электронной начинкой. Рукоятки и штурвалы в панелях в стенах — огромные, отлично начищенные и смазанные.
Фальшивка.
Правда, как уже отмечал, отлично сфабрикованная.
Потому что когда приказал своим настороженно-сумрачным ребятам-охранникам отделить с помощью монтировок и ломов переднюю панель пульта от его основания, сразу всё и увидел.
Ни к одному циферблату, рубильнику или рукоятке не подходит ни единого проводка! Не говоря уж о том, что сама основа пульта сделана из… Дерева! Крашенного.
Ага, смешно.
Правда, я не смеялся ни когда распотрошал до дна фальшивую, представлявшую собой просто бессистемно наваленный хаос из явно испорченных или просто сгоревших деталей, начинку шкафов, ни когда сам, и с помощью солдат посдирал все чёртовы шёлковые обои со стен, и даже приказал вскрыть половицы — у пульта и стен…
Нет в этой комнате ни машин для управления, ни проводки, по которой полагалось бы подавать: питание — к пульту, или управляющие сигналы — к этим самым управляемым машинам чёртова замка!
— Сержант.
— Да, милорд… пленник?
— Мне нужна верёвка. Достаточно прочная, чтоб выдержать мой вес, и достаточно длинная. Скажем, футов пятьсот-шестьсот. Извольте распорядиться.
Слышу, засопел мой ответственный за то, чтоб я не слинял, солдафон. Поясняю:
— Нет, я не сбегать собираюсь. Да и подумайте сами: даже если я спущусь со стен замка — куда я, без одежды и пищи, да ещё пешком, пойду по заснеженным равнинам, плоским как стол, да ещё по двадцатиградусному морозу? Не в тех я летах, чтоб изображать полярника, — вижу, пролетело мимо это слово. Не знает, стало быть. Тогда поправляюсь, — Пингвина. Так что — распорядитесь. Верёвку. А, да: ещё кусок доски. Примерно полфута на полтора. И пару-тройку факелов. А лучше — с десяток.
Пусть всё это доставят туда, куда сейчас пройдём и мы.
А именно — к той башне с разрушенной крышей, откуда вылетело чёртово помело с чёртовым чёрным Властелином.
К башне мы добрались быстро: она была в этом же, южном, крыле. Ближе к центру замка. Неподалёку, стало быть, от лже-берлоги. Единственное, что меня напрягало, так это то, что крышу восстановить никто, естественно, не догадался. Поэтому в выстывшей насквозь трубе царил лютый холод. Хорошо хоть, ветер не задувал и не завывал. Почти. Хотя ночью, думаю…
Стоя у дверного проёма, в единственном подходящем к башне на этом уровне коридоре, я долго смотрел вниз. Пришлось-таки сержанту послать за моей шубой. И тёплыми штанами с начёсом. И за шерстяной шапкой и шарфом.
Ну, а двойную петлю на одном из концов верёвки я сделал сам. Положил на неё доску. Приказал держать импровизированное сиденье над краем провала, уходившего, казалось, в самое сердце ледяного ада, пятерым особо крепким на вид молодцам. После чего уселся, надёжно ухватившись за верёвку правой, и держа факел в левой руке.
Предупредил пятерых насупленных и пыхтящих уже заранее, вояк:
— Уроните — попадёте прямиком под трибунал! Как изменники родины!
Мне ничего не ответили, но за подчинённых стало обидно сержанту:
— И что? Ваша милость и правда думает, что я позволю вам вот так, в одиночку, сбежать из-под нашего надзора?
— А почему — нет, сержант? Вы же утверждаете, что ваши люди обыскали тут каждый закуток?! Так что уверены: хода наружу из подземелий — нет! Ну и куда же я денусь?
Затем, выждав положенные полминуты, пока мой охранник снова сопел, и двигал кустистыми усами и бровями, «добиваю», говоря с нарочитой иронией:
— Миссия, порученная мне милордом Говардом и его Величеством настолько важна, что я про неё и говорить-то с вами права не имею. А ваша задача, как её обозначил тот же лорд Главнокомандующий, и ваш непосредственный начальник, лорд Жорес — сопровождать меня, и помогать во всём. (Разумеется, следя, чтоб я не сделал ноги.) Здесь же сбежать — точно некуда. Поэтому приказываю — опустить меня. Вот и опускайте! Плавно. Вперёд, в-смысле, вниз! Когда доберусь до дна — подёргаю за верёвку. Самый храбрый сможет спуститься
