— Самое время, — ответил Олег, про себя же подумал:
«Я бы это сделал ещё прошедшей ночью. И чего мы ждали? Явки “ДУБА” с повинной? Советуясь сейчас со мной о необходимости применения “Попутчика”, не хотите ли вы, товарищ генерал, переложить часть вашей личной ответственности за упущенную сегодня оперативную выгоду на меня?!»
* * *
Судьбу «Попутчика» решали сообща и мучительно долго. Начальник оперативно-технического управления настаивал на внедрении микрофона в традиционное место — в воротник пиджака. Начальник Службы наружного наблюдения — в руль велосипеда, доказывая, что с ним «ДУБ» не расстаётся ни на минуту. Даже в зал ресторана, где питались делегаты симпозиума, он приволок его зачехлённым в холщовой сумке и во время обеда держал её между ног, зажав коленями. А пиджачишко при этом всё-таки снял и повесил на спинку стула.
Карпов, стоя посреди кабинета и по-наполеоновски сложив руки на груди, хранил молчание. Окончательное решение должен был принять он как основной разработчик.
— Друзья мои, каждый из вас прав по-своему, но лишь отчасти, — начал он неторопливо. — Допустим, завтра «ДУБ» встречается со своим агентом у него дома. Что сделает джентльмен, войдя в жилище, хозяину которого он доверяет? Правильно, оставит велосипед в прихожей. Не тащить же джентльмену холщовый сидр в апартаменты, где сплошь ковры да хрусталь! Думаю, никто не сомневается в том, что его агент проживает не в рабочем общежитии. Значит, внедрить «Попутчик» в руль велосипеда — остаться без ушей, так? Идём дальше. Погода нас не балует в этом году, факт. На улице прохладно, поэтому в пиджаке, да на велосипеде заниматься делами шпионскими — в самый раз! Но вошёл объект в тёплую горницу, а хозяин ещё и чаю заварил, и «ДУБ» возьми да измени своим джентльменским привычкам — возьми, да сними пиджак, хуже того — оставь его в прихожей… Кто поручится, что такого быть не может? Бутерброд с икрой, по закону подлости, всегда падает икрой на пол… И что? И мы опять глухие — вот что! Я предлагаю вшить один «Попутчик» в борсетку объекта — она у него, судя по докладам твоих подчинённых, Михал Трофимыч, постоянно болтается на запястье левой руки… Второй поставить в руль велосипеда… Это на тот случай, если явку «ДУБ» будет проводить на пленэре… Там же шум, гам, слышимость отвратительная. А они, сами понимаете, не на митинге — говорить будут вполголоса. Поэтому дополнительный микрофон лишним не будет… Значит, играем двумя «Попутчиками» против одного «ДУБА». Согласны?
— Гениально! — воскликнул начальник техуправления, сорвавшись с места. — Если следовать вашей логике, Леонтий Алексеевич и объект оставит свой транспорт в прихожей, а сам с борсеткой углубится в апартаменты, то «Попутчик» в руле велосипеда будет работать как ретранслятор. Таким образом, радиус действия первого микрофона увеличится вдвое, и мы сможем слушать переговоры не на расстоянии двадцати метров, а целых сорока… В самом деле, оснастить объекта двумя «Попутчиками» — просто гениальная идея!
— Ну, вот видишь, недаром говорят, что наиболее радикальные решения предлагают те, кто менее осведомлён в технических деталях… Я ведь в технике — ни бум-бум. — Карпов удовлетворённо потер руки. — Ты только, Николай Афанасьевич, сыщиков экипируй соответственно, чтоб из толпы не выделялись, когда будут работать на улице… Помнишь, как это было в своё время с транзисторами?
— Так мы уж давно от них отказались… Сейчас, Леонтий Алексеевич, любой пацан с улицы экипирован не хуже «топтунов». Или, наоборот, они — не хуже пацанов… Я, конечно, «Попутчика» не имею в виду, но… куда ни глянь, все кругом плэйеры слушают… Так что, наушниками на голове сейчас никого не удивишь, сыщики спокойно за меломанов сойдут…
* * *
Действительно, метаморфозы времени. Если пятьдесят лет назад население безотчётно стало подражать «наружке», таская по улицам включенными на полную громкость транзисторы, то теперь — наоборот, сыщики стали «косить» под любителей «тяжёлого» рока и «водить» объектов, не снимая наушников…
Предыстория вопроса такова. В конце 1950‑х — начале 1960‑х Москву заполонили иностранные туристы. Первым на их появление, как, впрочем, и всегда на всё новое, отреагировал Комитет госбезопасности, в частности, Служба наружного наблюдения. По личному распоряжению главного хранителя чистоты коммунистической нравственности Никиты Хрущёва западные туристы, эти носители тлетворной буржуазной морали, находились под неусыпным контролем органов КГБ. Лозунг Коммунистической партии «Дойти до каждого!» они в полной мере испытали на собственной шкуре: тотальная слежка за иностранцами велась денно и нощно. Ряды «топтунов» росли прямо пропорционально прибывающим в СССР туристам, увеличившись тысячекратно.
В то время на вооружении у сыщиков находились довольно громоздкие и объёмные переговорные устройства, которые надо было замаскировать под нечто такое, что не привлекало бы нездорового любопытства иностранцев. Что бы такое придумать? А ничего не надо придумывать. Жизнь, научно-технический прогресс, они уже обо всём позаботились!
На Западе и в Японии в те годы бурно развивалась радиоэлектронная промышленость. Транзисторные приёмники фирм «Грюндиг» «Филипс», «Сони», «Санио» мгновенно вошли в моду за рубежом. Там даже считалось дурным тоном появиться на людях без приёмника в руках, а наличие такового являлось показателем личного благосостояния. В то же время в Москве, Ленинграде, Киеве и других крупных городах в продаже стал робко появляться отечественный транзистор под названием «Спидола». Пользовался он бесподобным успехом и быстро овладел сердцами и умами молодых людей — все хотели иметь его в личном пользовании, несмотря на то, что стоил он бешенных по тем временам денег — аж шестьдесят рублей!
Человек — он человеком и остаётся, живёт ли по законам Святого Писания или по параграфам Кодекса строителя коммунизма. И свойственно ему время от времени сотворять себе кумира. Транзистор стал очередным.
Чекисты, мгновенно сориентировавшись в конъюнктуре момента, решили использовать всеобщее увлечение переносными приёмниками в своих, оперативных целях, заставив кумира послужить родному Отечеству и его безопасности. Решено — сделано. Руководство Комитета вошло в ЦК с предложением камуфлировать рации «наружки» транзисторами отечественного производства. Генералы КГБ справедливо полагали, что «Спидолы», будучи замечены иностранцами в руках строителей коммунизма, произведут, кроме прочего, ещё и пропагандистский эффект. Должны же видеть чужестранцы, что мы живём не хуже них!
С трудом, но вопрос был решён. Не учли генералы одного: развязанной Хрущёвым войны против стиляг и «секты трясунов» — поклонников западного искусства. Война велась на поражение. Под коммунистические знамёна были рекрутированы миллионы бойцов добровольных народных дружин, вооружённых соответствующими постановлениями ЦК и Совмина.
Сейчас в это трудно поверить, но тогда за жевание резинки в общественном месте можно было схлопотать пятнадцать суток, а за узкие брюки, «дудочки», — быть исключенным из комсомола. А какому обструкционизму и гонению подвергался джаз! Практика строительства коммунистического общества в отдельно взятой стране, понимаешь…
Недреманное око архаровцев из ДНД (добровольных народных дружин) без устали выискивало в толпе прохожих, двигавшихся по улице Горького, владельцев «Спидол», которые, по расчётам дружинников, норовили озвучить модный шлягер из коллекции мировой джазяги. Вот и они, голубчики… Действительно, метрах в пятнадцати друг от друга, обгоняя пешеходов, двигались два молодых человека с транзисторами, выплёвывавшими в окружающий эфир ритмы рок-н-ролла. Ату их! Произошло очередное столкновение между сыщиками и дружинниками. Парадоксально, но и те, и другие находились «при исполнении».
Наши без боя не сдаются — отбились. Но Александру Николаевичу Шелепину, бывшему в ту пору председателем КГБ, пришлось лично озаботиться, чтобы Совмин своим постановлением запретил народным дружинам посягать на владельцев транзисторных приёмников в местах общего пользования.
Впредь с благословения органов госбезопасности строители коммунизма могли, не боясь угодить в околоток, прилюдно наслаждаться плодами технического прогресса.
* * *
— Михал Трофимыч, это тебе, — Карпов протянул начальнику Службы наружного наблюдения лист бумаги.
Просматривая видеоплёнки, генералы среди пациентов «ЛЕСБИЯНЫЧА» кроме «Господина Яковлева» обнаружили и членов правительства, и функционеров из администрации президента СССР. Некоторые лица достаточно часто мелькали на экране телевизора, на страницах газет и журналов. Установить места их жительства в Москве труда не составляло.
