гладью скапливается тысячи и тысячи «брёвен».
— Они точно на этот берег не пройдут? — спросил кто-то из бойцов.
— Вообще, они могут переправляться через воду, но вот эта река, для них реальная граница, — пояснил я. — Во всяком случае, в прошлый раз, они за нами не гнались.
Не скажу, что я успокоил бойцов, но обратно в лагерь к пирамидам, мы возвращались не сильно встревоженные. Старший лейтенант Лунин, как следует подумав, выставил около реки охрану, строго наказав, не показываться «брёвнам» на глаза или что там у них было органом зрения.
— Гарантий никаких, что они не попрут на нас, — объяснил он и с тем мы разошлись спать.
Утро началось с того, что комендант Давыдов самолично выселил меня из комнатки, находящийся наверху пирамиды.
— Кирьянов, — укоризненно сказал он. — Что ты здесь приткнулся, как бедный родственник. Ты у нас, кто? Герой. Значит, тебе полагается отдельная койка в казарме. Шутка. Насчёт тебя командир распорядился выделить собственную комнату, в научном секторе.
— Где? — не понял я, а Давыдов лишь вздохнул.
— Спускайся на третий уровень этой пирамиды, найди там Елизавету Семёновну Голобко. Она покажет, где ты будешь жить теперь. И спать, кстати, на нормальной кровати. Давай, шустрее. Здесь планируют опытную лабораторию поставить, хотя глупость несусветная, лучше бы пункт связи разместили.
Я шустро спустился на лифте вниз. Голобко, если я правильно понял, была рыжеватой брюнеткой постарше.
— Кирьянов! — обрадовалась она. — Иди сюда, мой золотой! Товарищ Металин, приказал тебе быть при мне, кроме тех случаев, когда ты нужен этому индейцу.
Она показала мне бумагу с подписью майора, но я, в общем-то, и не сомневался. Как я успел убедиться, дураков, которые, решились бы отдать от его имени фальшивый приказ, не было.
— А где он сам? — на всякий случай спросил я.
— Отбыл на Полигон, — вздохнула женщина. — Координировать какую-то операцию, уж не знаю какую, меня он в эти дела не посвящает.
Я так даже и не понял, что хуже: быть под командованием Лунина или сопровождать эту женщину, которая постоянно засыпала меня вопросами, а если не получала ответа, то ругалась, а после пыталась выяснить, засыпая через меня вопросами Артемиду.
Поэтому все визиты лейтенанта, я расценивал, как небольшой выходной. И действительно, уж лучше ходить на разведку в джунгли или лететь к месту, где разбились наши капсулы, чем общаться с этой настырной женщиной.
Хотя, конечно, возвращение к месту катастрофы стало для меня испытанием, да, в общем-то, и для всех нас. Как я уже говорил, климат здесь, несмотря на то, что находимся на северном полюсе — тропический, а значит, тела практически разложились и когда мы вскрыли капсулы, то запах почувствовали даже сквозь маски химзащиты.
— Мда, — произнёс Лунин, по связи. — А ведь нам всё вытаскивать наружу, сортировать, опознавать, а потом… Парни, я шучу. Мы здесь первичную разведку проводим, а остальное это забота медэкспертов и прочих похоронных дел мастеров.
Действительно, при его словах, бойцы напряглись и как-то нехорошо посмотрели в сторону командира, расслабившись, только когда он сказал, что пошутил.
— Чего здесь вообще разведывать? — буркнул один из здоровяков. — Ну, посмотрели мы, все мертвы и чего?
— Надо понять, насколько безопасна местность, — пояснил лейтенант. — Валер, вот ты чего скажешь?
— Переночевали мы здесь спокойно, только зверьё шастало, — пожал плечами я. — До вон того подъёма шли спокойно, а как углубились в джунгли, так началось. Сначала их был немного, а потом…
— Стало много, — поёжился один из тех бойцов, что переходил с нами реку.
— Ничего. У нас есть секретное оружие. Сейчас мы поднимемся на этот склон и посмотрим…
— Может побольше народа взять…? — нерешительно предложил кто-то.
— Не поможет, — бросил Лунин и повёл нас в джунгли.
В общем-то, там ничего страшного не произошло. При попытках углубиться, нас атаковали эти самые брёвна. Но едва мы отступали, как они переставали нас преследовать.
— Так я и думал, — сказал лейтенант, после пятой попытки. — Цель, не убить, а не пустить вглубь.
Мы утомлённо закивали. Не знаю, как остальные, а я мысленно материл старлея. Вот ведь экспериментатор чёртов! А если бы цель была убить нас всех и съесть?
— Ладно, возвращаемся к капсулам, там… А в общем, ничего не делаем. Пусть медики занимаются.
Вот так вот я и жил какое-то время. То летал в джунгли, то общался с учёными, а потом вернулся майор. Нет, он надолго нас не покидал, просто слишком часто летал на Полигон, что-то согласовывал там с вышестоящим начальством, добывал материалы, для обустройства пирамид, и привозил новых людей. Порой он прилетал на пару часов, отдать приказы и исчезал, прежде чем мы успевали его чем-то озадачить.
К этому времени мы успели перевезти тела из капсул и даже захоронить их рядом с пирамидами, вместе с Костиным, Балодисом и Новиковой.
Полину, разумеется, похоронили позже всех. Предварительно разобрав её на части и исследовав каждую частицу тела, чтобы понять, что произошло. Ничего не придумали, но глубокомысленные выводы сделали.
Вообще, наших учёных сильно тормозило то, что искусственный интеллект комплекса был завязан на меня. В какой-то момент их это просто начало бесить, ибо я в нужный момент, мог пропадать где-то в джунглях с Луниным. поэтому Голобко
