— Второе, — опять заговорил Антон. — Почему лишь после смерти Головчанского решились с Хачиком подать заявление в загс?
Огнянникова вспыхнула, словно вопрос оказался для нее крайне неприятным:
— Заберу я это заявление назад… А почему решилась… Хачик уговорил. На днях спросила его: «Как твои родители отнесутся ко мне, если узнают, что ты женился на чужой жене?» Он глазом не моргнул: «Была чужая — стала своя. У нас, понимаешь, только на девушках жениться можно, да?» После такого великодушного жеста со стороны Хачика и решилась я пойти в загс.
— И последнее. Действительно собрались сегодня в Прибалтику ехать?
— Какая там Прибалтика… — Огнянникова прикусила ровными белыми зубками нижнюю губу и отвернулась. — Хотела у подруги в Новосибирске до конца отпуска отсидеться. Я раньше часто по выходным дням у нее от Головчанского скрывалась.
Бирюков помолчал:
— Придется, Аня, из райцентра пока никуда не уезжать. Вы можете в любой момент понадобиться следствию.
— Я рассказала все, что знаю.
— За это спасибо, но могут быть уточнения, очные ставки и тому подобное…
— А сейчас что мне делать? — робко спросила Огнянникова.
— Сейчас переговорю со следователем. Если у него не будет к вам срочных вопросов, можете идти домой. Когда понадобитесь — вызовем.
Бирюков снял телефонную трубку и набрал номер Лимакина. Тот ответил так быстро, как будто с нетерпением ждал звонка:
— Что у тебя, Игнатьевич?
— Есть кое-какие новости, — неопределенно ответил Антон.
Следователь вздохнул:
— У меня, наверное, их больше. Демина наконец-то откровенно заговорила. Словом, приходи, посоветоваться надо.
— Анна Леонидовна тебя не интересует?
— Интересует, но… пока предупреди, чтобы никуда не уезжала.
— Уже предупредил.
— Тогда приходи, жду.
Бирюков, положив трубку, сказал:
— Вот так, Аня. Пока можете быть свободны.
— Спасибо, — чуть слышно поблагодарила Огнянникова.
23. «Черное пламя»
Следователь Лимакин допрашивал Демину в присутствии прокурора. Евдокия Федоровна, вторично предупрежденная об ответственности за ложные показания, на этот раз, видимо, решила не искушать судьбу. Без дополнительных вопросов она рассказала, как в пятницу вечером ее сын купил за семьсот рублей у Огнянниковой дачный сруб, как после этого они втроем недолго поговорили о жизненных пустяках, а потом Евдокия Федоровна и сын пошли из кооператива домой, в райцентр, а Огнянникова Аня зачем-то осталась на своей дачке.
Где-то перед полночью к Деминой постучалась Софья Георгиевна Головчанская, одетая совсем легко, в темной юбке и белой кофточке с короткими рукавчиками. Она передала Евдокии Федоровне ключ от своего дома и попросила Демину пойти туда, покараулить, чтобы спящий Руслан — если проснется — не испугался. Была при этом Софья Георгиевна будто бы не в себе: очень взволнованная. На вопрос Деминой — что, Сонечка, случилось? — только рукой махнула. Евдокия Федоровна пришла в особняк к Головчанским, заглянула в детскую — мальчик спокойно спал. Не включая электричества, она прикорнула на диване.
Софья Георгиевна заявилась уже под утро, мокрешенькая насквозь, и попросила Евдокию Федоровну никому не говорить о ее ночной «прогулке». Выпытывать Демина ничего не стала, хотела тут же отправиться домой, но на улице лил такой сильный ливень, что пришлось остаться у Головчанских до рассвета. Утречком Евдокия Федоровна слегка позавтракала с Софьей Георгиевной, которая молчала словно онемевшая, заглянула на часик домой и отправилась в кооператив. Вскоре после того, как она туда пришла, подкатила милиция с прокуратурой. Когда же Демина увидала, как из дачи Тумановых вынесли мертвого Александра Васильевича, она сразу подумала, что беду эту сотворила ночью Софья Георгиевна, но никому о своей страшной думке не сказала ни словечка.
— Видишь, насколько круто повернулись обстоятельства, — закончив пересказ показаний Деминой, сказал Бирюкову следователь.
Антон побарабанил пальцами по столу:
— Похоже, подбираемся к конечному результату.
— Что «Лапушка» говорит?
Бирюков пересказал содержание разговора с Огнянниковой. Лимакин недоверчиво усмехнулся:
— Не сочиняет?
— Возможно, по инерции где-то и приукрашивает свое поведение, но главное, Петя, мне, кажется, удалось доказать Анне Леонидовне бесперспективность лжи.
— Вообще-то теперь понятен импульс, толкнувший Софью Георгиевну на преступление. Не позвони ей Огнянникова и не подбрось ключ на крыльцо… Слава Голубев сейчас в больнице, с минуты на минуту доставит Головчанскую сюда.
— Психиатрическую экспертизу провел?
Следователь утвердительно кивнул:
— Врачи дали заключение, что Софья Георгиевна здорова и никогда не страдала психическими заболеваниями.
— Демина где?
— В соседнем кабинете. Думаю, очная ставка потребуется.
— В этом можно не сомневаться.
За дверью послышались шаги. Легок на помине, Голубев заглянул в кабинет и доложил:
— Прибыли…
Тотчас в дверях показалась Софья Георгиевна. В ярком, огненного цвета платье, она, казалось, полыхала гневом. Не поздоровавшись и словно не заметив сидящего за столом следователя, Головчанская резко обратилась к Бирюкову:
— Когда прекратятся издевательства надо мной?
— Здесь, Софья Георгиевна, вопросы задает следователь, — ответил Антон и показал на стул около следовательского стола. — Садитесь, пожалуйста.
Головчанская послушно села. Руки ее затряслись мелкой дрожью, а лицо покрылось нервными пятнами, как будто она с великим трудом сдерживала негодование. Сорвавшимся голосом сказала:
— Позовите прокурора.
Бирюков взглядом показал на Лимакина:
— Это следователь, здесь он командует.
— Мне необходимо видеть прокурора, сейчас же, — по-прежнему глядя Бирюкову в глаза, почти по слогам проговорила Головчанская.
Лимакин посмотрел на молчаливо застывшего у двери Голубева и коротко бросил:
— Пригласи Семена Трофимовича.
Минуты через две в кабинет грузно вошел районный прокурор Белоносов, и Антон заметил, как лицо Софьи Георгиевны мгновенно изменилось. Чуть не со слезами она торопливо заговорила:
— Семен Трофимович, вы меня знаете. Неужели я преступница? Что происходит? Почему творится беззаконие? Почему…
— Здравствуйте, Софья Георгиевна, — ровным, несколько даже флегматичным голосом перебил прокурор. — В чем, по-вашему, это «беззаконие» выражается?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
