— Будешь учить меня, как им пользоваться, — попросила я, разглядывая телефон. — А то у меня технический кретинизм.
— Да он своим-то не умеет пользоваться, — хмыкнула Зоя. — У его аппарата куча функций, а он только на кнопочки нажимать может.
Я с удивлением отметила, что Зоя начала прилюдно критиковать своего кумира. Что бы это значило?
— Ладно. — Я убрала телефон в коробочку. — Рассказывай про свои триумфы, Горчаков. Пока я прозябала в командировке, ты тут все раскрыл?
— Ну не все… — скромно потупился Лешка. — Шеф идейку подкинул — сделать обыск на заводе, и вот грандиозный результат. — Он вытащил из сейфа папку с какими-то бумажками и, высыпав их на стол, стал рассортировывать.
— В принципе, мы доказали, что Шорохов занимался изготовлением оружия. Он откуда-то притащил кучу заготовок, надо еще выяснить, откуда эти заготовки, а здесь они клепали “пестики”. Но все равно пока неясно, зачем Коростелев его грохнул. Вроде бы, по показаниям рабочих, все шло по плану, прибыли росли. Может, не поделился с Коростелевым? Но тогда зачем мочить? Логичнее сначала получить долги…
— То есть с мотивом убийства Шорохова пока непонятно? Ты говоришь, что изготовление оружия шло гладко, эксцессов не было?
— Ну, насколько мы могли установить… То есть, я хочу сказать, почему Коростелев стал стрелять в своего подельника именно в тот момент?
— Лешка, ты хочешь сказать, что момент убийства Шорохова как-то привязан к нападениям в парадных? — спросила я, напряженно пытаясь уловить какую-то мысль, не дававшую мне покоя. Она явно имела отношение к нападениям в парадных, но мне никак не удавалось ее сформулировать.
— Нет. — Горчаков удивленно уставился на меня. — Я ничего такого не имел в виду. А почему ты решила, что это связано — убийство Шорохова и нападения в парадных?
— Лешка, — медленно сказала я, — пока не могу четко выразить, почему у меня в голове все это соединилось. Если мотив убийства Шорохова — не в изготовлении оружия, то, может, он связан как-то с мужиками, которых мочили в парадных? Ну просто слишком много совпадений на квадратный километр. Уж коль у нас определен круг фигурантов, давай сначала поищем мотивы в том, о чем нам известно.
— Ну давай, — неуверенно поддержал Горчаков. — Тогда посмотри шороховские бумажки, может, на тебя озарение снизойдет. На меня не снизошло.
Он бросил передо мной на стол смятый листок из блокнота. Я расправила его и прочитала корявые буквы: “множественные колото-ножевые раны, сильная черепно-головная травма…”
— Что за бред? — Я подняла глаза от листочка. — Что это за выражения? Это не судебно-медицинские термины. Мы так не говорим: колото-ножевые раны. Что это такое? Колото-резаные или ножевые раны. А “черепно-головная травма”, да еще и “сильная” — это вообще запредельно.
— Да, я тоже это отметил, — сказал Лешка. — А главное, почему эти записи были у Шорохова? Ты его образцы почерка привезла из колонии?
— Привезла, сейчас.
Я сбегала к себе и притащила копии объяснений, написанных Шороховым в колонии собственноручно. Мы положили рядом ксерокопии образцов почерка Шорохова и листочек с таинственными письменами; было очевидно, что и те, и другие записи выполнены одной рукой.
— Понятно. Писал он сам. А вот что бы это значило? — спросил Лешка, и так, и сяк вертя листочек с обыска. — Может, где-то слышал и по памяти воспроизвел? А зачем?
— Леша, я одно могу сказать: это явно имеет отношение к Коростелеву. Трудно предположить, что в окружении Шорохова была еще какая-то афера, связанная с “сильными черепно-головными травмами”. Давай сначала проверять то, что лежит на поверхности.
Горчаков горячо со мной согласился и предложил мне отправиться в морг с пистолетом, который он забрал у криминалистов, а заодно показать там докторам эти удивительные выражения: может, они что-то подскажут.
— Все это хорошо, — вздохнув, сказала я, — только шеф прав — надо искать Ольгу. А вот где и как, у меня пока идей нету. А у тебя?
Но и Горчаков тоже был в данном случае на идеи не богат.
Впрочем, одну идею он генерировал:
— А ты зайди в отдел розыска пропавших лиц, пусть работают. Тебе ведь еще надо устанавливать личность мужика, которого стукнули по голове в парадной и выдавали за Коростелева.
Ух ты! Вот об этом я совсем забыла! А ведь и правда, этот потерпевший получается неустановленным. Кто же он такой?
— Ты прав, Лешка. — Я поднялась. — Поеду в РУВД, а потом в морг.
— Иди попроси у шефа машину, все-таки пистолет повезешь, хватит таскать вещдоки в общественном транспорте. — Оглянувшись на дверь, он убедился, что Зоя, вышедшая помыть чашки, плотно ее прикрыла, и продолжил: — Между прочим, мне жена рассказала, что у нее на работе говорили, — тетка подруги ее сослуживицы ехала в трамвае, и какая-то бандитка с золотыми зубами, одетая, как в борделе, достала из сумки пистолет и заставила ее под угрозой оружия уступить место. Тетка встала, а эта бандитка нагло села. Представляешь? До чего народ докатился! Вот для чего граждане вооружаются — чтобы старушек в трамваях пугать.
— Во-первых, у меня нет золотых зубов, — сказала я обиженно.
— А ты-то тут при чем? — Лешка искренне удивился.
— А притом, что я ее не просила мне место уступать… А пистолет я, между прочим, тебе везла.
— Ты что, правда, моим “пестиком” в трамвае размахивала? Не ожидал от тебя… — Лешка сокрушенно качал головой.
— А ну тебя! Давай “пестик”, и я поехала.
Шеф машину дал без звука, но я практически не получила удовольствия от поездки, потому что уже раскусила преимущества алого кабриолета перед скучной “Волгой”.
В отделе розыска пропавших лиц моя затея понимания не нашла.
— Пишите поручение, — сказал мне начальник отдела без энтузиазма, — поищем. Но я бы на вашем месте отправил поручение в главк.
— Какая разница, — возразила я, — все равно его спустят к вам, только дольше получится.
— Вот когда спустят, тогда и поговорим, — упрямился начальник.
Вздохнув, я поняла, что ситуация называется “что в лоб, что по лбу”: хоть я им напишу поручение, хоть через ГУВД они его получат, результат будет один — искать они все равно не будут. Разошлют формальные запросы по больницам, вот и все, а седалище от стула все равно никто не оторвет. Поэтому опять все придется делать самой. Но в главк я все равно съезжу, хотя бы просто чтобы постучали нашему розыскному отделу по голове. А вдруг заинтересуются установлением личности лже-Коростелева?
Подходя к розыскному отделу в главке, я издали поняла, что появилась тут не в добрый час. Из кабинета начальника отдела доносился не то что крик — нет, рык разъяренного льва. Начальник отдела когда-то работал в нашем районе, я его знала и только поэтому осмелилась войти. Он распекал какого-то человека, судя по всему, своего зама, который, увидев меня, поспешил ретироваться. А начальник, утратив объект для нападения, стал потихоньку сдуваться, как лопнувший шарик.
— Игорь Анатольевич, я не вовремя? — робко спросила я, зная, что бесполезно подкатываться с личными просьбами, если человек в бешенстве. Заранее понятно, какое будет резюме.
— Нет, проходите, Мария Сергеевна. Вот идиоты! Слов нет! — Он жестом указал мне на кресло и одновременно подшвырнул какую-то бумажку, она перелетела через стол и приземлилась ко мне на колени.
Я вернула ее на прежнее место, но начальник отдела снова ее подшвырнул, так, что она слетела на пол. Тут я уже вмешиваться не стала, пускай валяется.
— Нет, вы представляете! — вдруг опять взорвался начальник, и я поняла, что его настолько что-то задело, что он даже считает возможным обсуждать проблемы своего отдела с посторонними, то есть со мной. Ну что ж, послушаем. Продолжение не заставило себя ждать.
— Пришел, понимаешь, запрос подписывать! — Начальник кивнул в сторону двери, видимо, имея в виду своего зама, вышедшего при моем появлении. Я пока еще не понимала, что такого криминального в подписании запроса.
Начальник побушевал еще немного, а потом подобрал с пола провинившуюся бумажку, и ситуация стала постепенно разъясняться. Оказывается, зам пришел к нему подписывать запрос в районы по поручению из Чудова. Там из речки выловили труп неустановленного гражданина, по данным чудовской милиции, на вид лет сорока — сорока пяти, ростом сто восемьдесят сантиметров, волосы светло-русые, на указательном пальце правой руки татуировка “Валера”. Приметы, прямо скажем, достаточно определенные, по крайней мере, человека с такими приметами можно поискать не без надежды на успех. Естественно, из Чудова в пограничные области разослали поручения, мол, проверьте, может, у вас такой Валера числится в пропавших? Вот зам и подготовил на основании чудовского поручения запросы в районы, с тем же заданием, проверить, не числится ли в пропавших человек с такими приметами.
