компьютерную мышь. — А что тебя интересует?
— Отрезок времени, когда Рид Кент находился вне досягаемости видеокамер.
Несколько минут окутавшую кабинет тишину нарушало только мерное клацанье клавиатуры.
— Ага, — произнес Шонесси, — смерть наступила между десятью часами вечера и двумя часами ночи.
— А когда Кент впервые попал в глазок видеокамеры?
Клавиатура угрожающе затрещала под неуклюжими пальцами детектива.
— В десять ноль шесть.
— Отрезок времени потому и называется отрезком, что предполагает некий временной интервал, — слабо пошутила Маркони.
— Давайте исходить из того, — не обращая на нее внимания, сказала Гретхен, — что судмедэксперты ошиблись плюс-минус на полчаса. Возможно?
— Маловероятно, — буркнул Шонесси.
— Но возможно, — с нажимом произнесла Гретхен. Шонесси скупо кивнул. — Итак, Рид ловит такси в паре кварталов от дома. Как далеко от его коттеджа до казино?
— Минут двадцать или около, если, конечно, нет пробок, но…
— Чтобы уложиться во времени, ему пришлось бы заколоть ее, скатиться по лестнице, схватить такси и молиться, чтобы нигде не случилось ни единой задержки. Рискованно.
И кроваво. Глубокие раны на теле Клэр свидетельствовали о том, что на одежде убийцы остались кровавые отпечатки. Следовательно, Риду надо было успеть переодеться, спрятать рубашку и брюки или застирать их, чтобы смыть следы крови.
— Если он продумал убийство заранее и рассчитал все до минуты, то почему бы и нет, — подала голос Маркони. — Он все тщательно подстроил, и теперь временной диапазон выглядит настолько неправдоподобно, что никому и в голову не приходит его проверять.
— Невероятно, — отмел ее доводы Шонесси.
— Но возможно, — проворчала Гретхен скорее из вредности — слишком уж фантастическим представлялся ей подобный сценарий. — А таксомоторную компанию ты прошерстил?
Шонесси окинул Гретхен суровым взглядом, но она только пожала плечами.
— Показания таксиста полностью совпадают с показаниями Рида.
Возможно, такси являлось частью хитроумного плана, очередным кирпичиком в стене непогрешимого алиби. Но зачем Риду играть с огнем? Не проще ли было воспользоваться стоявшей в гараже машиной и не связываться с неизвестным, которого впоследствии непременно допросит полиция?
— А до отъезда в казино он находился дома?
— По его словам, да. — Шонесси вздел руки. — И у нас нет причин ему не верить.
Еще лет десять назад Гретхен не постеснялась бы спустить на детектива всех собак. Однако теперь, освоив искусство владения собой, она проглотила застрявшую в горле отборную брань, хотя внутри нее все кипело от ярости. Какое вопиющее разгильдяйство — не выверить до последней секунды, где ошивался муж убитой в тот или иной промежуток времени! Гретхен выдохнула, посчитала в уме от двадцати до нуля и расправила плечи:
— Ладно, тогда, если отбросить в сторону очевидное, у нас имеются два варианта.
— Очевидное — это убийство матери психопаткой с садистскими наклонностями? — сдавленно хихикнул Шонесси. — Я весь внимание — каковы оставшиеся варианты?
— Хладнокровной психопаткой с садистскими наклонностями, — поправила его Гретхен.
Теоретически Виола могла допустить промашку, не выдержав ошеломительного взрыва нервного напряжения, вечного спутника любого, покушающегося на чью-либо жизнь, особенно на жизнь собственной матери. Однако Гретхен сильно в этом сомневалась. Хладнокровный психопат никогда не сходит с намеченного пути. Даже в ранней юности.
— Вариант первый — у Рида Кента был сообщник.
— Допустимо, — согласилась Маркони.
— Второй — Деклан Мерфи выманил Рида из дома, чтобы самому совершить убийство.
— А мотив? — заинтригованно выпятил губы трубочкой Шонесси.
— Как ты и сказал, любовнички рассорились, — встряла Маркони. — Клэр не захотела бросить мужа ради Деклана, тот взревновал и устроил так, чтобы вытурить Рида из дома.
Это многое объясняло: Эйнсли напряглась при имени Деклана потому, что знала о неверности Клэр, а Деклан отправил их к адвокату, потому что боялся расколоться, когда они стали прощупывать его отношения с Ридом Кентом.
— Убедительно, — сказала Гретхен. — А вот интересно: он изначально намеревался взвалить вину на Виолу?
Все указывало на то, что Кенты расшибались в лепешку, скрывая от окружающих психическое расстройство дочери. Но если Клэр проговорилась любовнику о склонности Виолы к насилию, тот вполне мог воспользоваться психопатией девочки в корыстных целях.
— Полицейские знали, где искать нож: в ящике Виолы.
— Верно, — поддакнула Маркони, словно читая мысли Гретхен. — И кто же навел их на след?
Они обе посмотрели на Шонесси.
— Кто-кто, — кусая губы, проворчал тот, — по всей видимости, Рид Кент.
Ну вот, больше никто не посмеет назвать Рида Кента невинной овечкой. Откуда человеку, не причастному к убийству, знать, что орудие преступления следует искать в комнате его дочери? Девочку однозначно подставили. И человек, направивший полицейских в ее комнату, и есть истинный убийца, но…
Но как объяснить его неопровержимое алиби?
— И тут мы снова возвращаемся к варианту с сообщником! — просияла Маркони.
Шонесси зашелся в кашле, заерзал в кресле и просительно уставился на Маркони. Гретхен понимала, какой вопрос вертелся у него на языке, но молчала, предоставляя детективу возможность озвучить его самостоятельно.
«Я наломала дров, Грета».
Вывод напрашивался сам собой.
— Ну и каким образом во всем этом замешана Лена Букер? — выдавил из себя Шонесси после чересчур затянувшегося, по мнению Гретхен, молчания.
Полученная ими информация проливала новый свет на уход Лены из жизни: теперь ее смерть выглядела самоубийством, вызванным чувством вины.
И если они хотели отыскать сообщника Рида, им оставалось только одно.
— Мне нужно еще раз встретиться с Виолой! — заявила Гретхен и, не дожидаясь ответа, вскочила со стула.
Для дальнейшей игры ей требовался джокер, бьющий любую карту, и она знала, где его раздобыть.
Маркони поднялась, но Гретхен протестующе затрясла головой:
— На сегодня я беру отгул.
Шонесси и Маркони обменялись скептическими взглядами, но на Гретхен это впечатления не произвело.
— Увяжешься за мной — шины в клочья порежу, — весело прочирикала она и выплыла в коридор.
За ее спиной раздался протяжный вздох Шонесси.
— Брось, Маркони. Она не блефует. Проверено.
26. Рид. За шесть месяцев до гибели Клэр…
Рид знал, что нравится женщинам. Правда, стоило ему переспать с какой-нибудь обожательницей — и та сразу теряла к нему интерес. Его это вполне устраивало: он покривил бы душой, если бы заявил, что мечтает о любви до гроба. Золотое кольцо на пальце его левой руки почти никого не смущало.
Почти никого, кроме, возможно, Лены Букер. По крайней мере, он сильно на это надеялся.
С той встречи в «Старбаксе», когда Лена внезапно ворвалась в его жизнь, прошло две недели, и вот они опять сидели друг против друга на диванчиках в любимой кафешке Рида. Здесь он обычно предавался тайной и порочной страсти к вкусной нездоровой пище.
Не желая встречаться глазами с давней подругой, он, не отрываясь, смотрел на экран висевшего на дальней стене телевизора, где как раз показывали Лену.
