— Верно! Раньше они шли открыто, а теперь прикрываются фашинами из хвороста.
— Да, вижу! Эти чучела хотят сложить весь свой хворост у нас под стенками и поджечь. Они мечтают зажарить нас. Нет, ребята, погодите! Мы и сами с усами! У вас все готово, Жозеф?
— Готово, месье Александр. Только пальчиком толкнуть.
— Слушай, — сказал Альбер, — у меня руки чешутся пострелять. Я бы все-таки уложил хоть несколько человек!
— Зачем? Пусть их. Через несколько минут они все равно будут считать, сколько у них переломано ребер.
Раззадоренные молчанием маленького гарнизона, наступающие стали смелее; более храбрые увлекали колеблющихся. Потрясая в воздухе охапками хвороста, довольно значительная группа подошла к деревянной стене, как раз к тому месту, где был подготовлен пролом. Они приближались потихоньку. Тем временем другая группа подходила с противоположной стороны и страшно шумела, желая, по-видимому, отвлечь внимание осажденных.
Затем они без всякого предупреждения подожгли хворост. Заставить задохнуться в дыму и сгореть живыми трех человек, которым нельзя было предъявить никакого обвинения, было для них делом самым обыкновенным. И дым уже стал пробиваться сквозь щели. Лошади пришли в беспокойство.
— Ну вот! — сказал Александр.
— Мы готовы! — одновременно отозвались Альбер и Жозеф.
— Берите каждый по коню. Привяжите их друг к дружке веревкой подлинней и поставьте перед проломом.
— Готово.
Александр тоже соединил пару лошадей и поставил их позади лошадей своих товарищей. Затем он высек огонь, зажег трут, отрезал от него четыре куска длиной сантиметра в два каждый и, когда они загорелись, дал по куску Альберу и Жозефу.
— Слушайте меня и точно выполняйте то, что я прикажу. По команде: «Вперед!» — вы крепко хватаете коней за морды и суете им в ухо по куску горящей пакли. Тем временем я опрокидываю стенку, и тогда вы пускаете лошадей. Поняли?
— Поняли!
— Вперед!
Под могучим напором Александра тяжелая рубленая стена зашаталась, треснула и с грохотом свалилась на тлевший хворост и на людей, которые пытались раздуть огонь. Крики бешенства и боли смешались с проклятиями. Лошади испуганно ржали. Они обезумели от боли, которую им причинял огонь в ухе, и ринулись прямо на людей — на тех, кто еще держался на ногах после падения стены. Несчастные животные рвались каждое в свою сторону, но они были привязаны одно к другому и потому вертелись на месте, топча ногами убитых и раненых и опутывая тех, кто еще не валялся на земле и не успел бежать.
— По коням!
Александр был бледен, лицо его стало совершенно бескровным, но командовал он твердо и спокойно.
Лошади буров фыркали от нетерпения и страха. Жозеф на своем гнедом был готов вырваться первым.
— Легче! — сказал Александр. — Наш план осуществляется очень хорошо, и мы не будем останавливаться на полдороге. Полюбуйтесь, сколько мы тут народу накрошили!..
— Кто ж виноват, если не они сами? — сказал Альбер.
Он быстро нагнулся, тоже сунул два клочка дымящейся пакли лошадям в уши и пустил их. Нападавшие уже стали оправляться от первого испуга. Они поняли, что трое осажденных нот-нот уйдут от них, и только думали, как бы перейти в наступление. Но не успели. Новые лошади налетали на них ураганом, и это вызвало неописуемую панику. Началось нечто худшее, чем бегство. Это была паника, каждый думал об одном — как бы спастись.
Три француза пригнулись к гривам своих копей, беспощадно вонзили им шпоры в бока и понеслись во весь опор по дорожке, которую им прокладывали лошади с горящей паклей в ушах.
Де Вильрож с револьвером в руке, Александр с карабином были готовы пристрелить всякого, кто попытался бы их остановить.
Ворота крааля оказались открытыми. Все три всадника проскочили и быстро скрылись из виду, провожаемые бешеными криками.
— Прямо на водопад Виктория, — сказал Александр спустя несколько минут, показывая на тучи, собиравшиеся на севере.
— Да, по за нами будет погоня, — не без оснований возразил Альбер.
— Несомненно.
— Если мы окажемся на Замбези, а те пойдут за нами по пятам, мы попадем в западню.
— Не понимаю! Объясни, пожалуйста.
— Очень просто. Рядом с Викторией наши самые большие европейские реки — не больше чем ручьи. Если мы дадим себя припереть к этому водопаду, мы потеряем то, что в тактике называется линией отступления.
— Ты уверен?
— Разве только ты, как опытный полководец, все предвидел и обеспечил переправу.
— Видишь ли, я уже не думал, что снова найду вас обоих, и я не предвидел такой глупой и ужасной свалки. Поэтому, должен сознаться, я не принял никаких мер.
— Значит, мы будем окружены. Пойми это!
— Легче, дорогой Альбер. Легче! Не суди своего друга опрометчиво, раньше выслушай его!
— Да говори же, изверг! Не мучь! Я умираю!
— Не умирай и слушай! Я действительно многого не предвидел, но я не сказал, что у нас нет возможностей спасения. Они есть, и приготовил их я, но совершенно другими способами.
— А именно?
— Если бы наши уважаемые спутники мастер Виль и преподобный отец были сейчас здесь, я бы тебе не ответил. Но так как их нет, я открою тебе, что организовал небольшую лодочную переправу на тот остров, где находятся сокровища…
— …кафрских королей?
— Тише! Мы не одни.
— Здравствуйте, господа! — раздался чей-то звучный голос.
Три друга неслись в бешеной скачке и в этот момент сворачивали под прямым углом вправо, по направлению к темной скале, высившейся среди наносных песков. Сейчас пески были сухи, но, по-видимому, периодически, во время разливов, подвергались затоплению.
Внезапно, точно из-под земли, появился мужчина высокого проста, лицо которого было закутано белой тканью. Через плечо у него висел двуствольный карабин.
— Здравствуйте, — ответил Александр вежливо, по тоном человека, у которого минуты на счету и нет времени для праздных разговоров.
— Одно слово, джентльмен! — сказал незнакомец, загораживая дорогу, однако пока не предпринимая ничего угрожающего.
— Мы торопимся, — сказал Альбер. — За нами гонится по пятам не меньше сотни демонов, которые точно с цепи сорвались. А мы не хотим вступать с ними в переговоры.
— Да ведь и я спешу. Предлагаю вам, джентльмен, услугу за услугу. Мне нужна лошадь.
— Вы смеетесь!..
— Я знаю, кто вы и откуда, и, пожалуй, догадываюсь, куда вы держите путь. Я воспользовался вашей лодкой.
— Тысяча молний! — в бешенстве воскликнул Александр. — Что вы наделали! Вы хотите, чтобы нас схватили?
— Нет. Я вас спасу. Видите маленький островок, который прицепился к подводным камням на самой середине реки? Только что я туда переправил двух европейцев — ваших товарищей.
— Наших товарищей?
— Да. Один смахивает на миссионера. А другой этакий верзила. По-моему, он с приисков. Лодку я увел обратно и спрятал.
— Где вы ее спрятали?
— Дайте мне лошадь. Еще не поздно. Я прыгну в седло, и вся орава, которая гонится за вами, побежит за мной.
— Хорошо! — сказал Александр. — Вот моя лошадь. Где лодка? Не пытайтесь нас обмануть. Вы не успеете сделать триста шагов, как у вас в спине будет сидеть пуля восьмого калибра.
— Не надо грозить. Если вы мне не поможете, меня поймают. Лодка стоит в ста шагах отсюда, позади того куста, видите? Весла воткнуты в ил.
— Альбер, Жозеф, слезайте, — сказал Александр, заряжая карабин. — Бегите туда. Если лодка на месте и в исправности, крикните мне.
Он прибавил, обращаясь к незнакомцу:
— В противном случае я вас застрелю, потому что вы нас погубили.
Незнакомец слегка пожал плечами, все еще не открывая, однако, лица.
Вскоре послышались два радостных голоса:
— Лодка! Есть лодка! И весла!..
Незнакомец извлек из-за пояса складной нож и, не проронив ни слова, перерезал жилы на ногах у лошадей Жозефа и Альбера и вскочил на коня Александра.
— Простите, сударь, — сказал он. — Я поступил, как мясник, но я должен думать о своем спасении.
