Раздалась короткая автоматная очередь…
* * *
Если вам придется побывать в Любыне, зайдите в крайний дом, что слева, если идти от железной дороги. Вас приветливо встретят хозяева — Иван Васильевич и Анастасия Ивановна Еремкины. Они предложат вам попить чайку. В горнице вы увидите два портрета. На одном из них сын Еремкиных Виктор, погибший на фронте, на втором дочь Лида, погибшая в тылу врага.
Могила Виктора в районе города Суоярви. У Лиды
…Ни могилы,Ни пьедестала,Ни венков из жестяных цветов.Только память не отгоревала,Только трепетный шум краснотала,Только щелканье соловьев…Только мирный дымок над кровлями,В поле — волны цветущей ржи.Только жизнь, что оплачена кровью.Это много иль мало — жизнь?[1]
Виктор Федоров
«ОГОНЬ» ПЛЮС «МОРОЗ»
ТАИНСТВЕННЫЕ НЕЗНАКОМЦЫ
Сразу за деревней Брянцево небольшой луг. Здесь частенько собираются мальчишки: Женька и Яков Егоровы, Васька Лермонтов и Олег Корнев. Егоровы и Лермонтов — местные. Олег — нет. В деревне он живет с зимы.
Луг за деревней вроде сборного пункта мальчишек. Бывало, сойдутся они тут, а уж потом гурьбой отправляются в лес за ягодами, грибами или собирать птичьи яйца. Теперь они в лес не ходят: боязно, потому что время тревожное. На лугу встречаются. И сегодня все четверо здесь. С интересом слушают. Ваську Лермонтова:
— Неподалеку отсюда двоих я встретил…
— Какие они? — спрашивает Олег.
— Какие?.. — Васька трет ладонью острый подбородок. — На полицаев не похожи.
— Тебя-то они видели?
Васька ответить не успел. Из-за кустов вышли двое. Одному лет двадцать, другой года на два-три постарше.
— Ребята, вы местные? — спросил тот, который постарше.
— Местные, — ответил Васька.
— Фашисты в деревне есть?
— Нету, — ответил теперь Женька.
— Ребята, может, у вас что перекусить есть?
Женька и Яков Егоровы засуетились:
— У нас корова… Молока принесем, и хлеб есть.
Незнакомцы переглянулись, и старший сказал:
— Спасибо, ребята. Только быстрее, а то нам задерживаться нельзя.
— Мы мигом, — заверил Женька.
В деревню побежали вчетвером. Дорогой рассуждали:
— Видать, партизаны.
— Почему же без оружия тогда?
— Может, у них наганы и есть, да в карманах, — заключил Васька.
Спустя несколько минут ребята были уже у Егоровых. Женька из дому вынес кринку молока, а Яков две краюхи хлеба.
Вернулись ребята на луг и не подозревали, что спешит сюда и полицай, да только крадучись, по кустам. Незнакомцев он выследил давно, раньше, чем их Васька увидел.
Полицай неожиданно вышел из кустов с винтовкой наперевес:
— Ваши документы!
Ребята отпрянули в сторону, а те двое, которым был адресован приказ, переглянулись. Старший неохотно сказал:
— Деревенские мы. Какие же в деревне документы?
— Ишь какой говорливый, — зло сказал полицай, не опуская винтовку. — Ну-ка, выворачивайте свои карманы.
Незнакомцы вывернули карманы брюк, пиджаков.
— Значит, нет документов?.. Топайте со мной.
В деревне, возле первой избы, полицай приказал задержанным остановиться. Он завел их в амбар, закрыл дверь на наметку, а сам ушел в избу. Вышел оттуда уже не один, а с дедом Яшкой. Размахивая рукой и показывая винтовкой на амбар, полицай долго что-то втолковывал деду.
Женька толкнул Олега локтем в бок:
— Деда на часах оставил, а сам, знать, за подводой пошел. Увезет этих к фашистам, и каюк им.
— Ясно, наши это, разведчики партизанские, — авторитетно заявил Васька.
Олег насупился. Вспомнил брата Анатолия, партизана, последнюю встречу с ним…
Олег Корнев.
Зимой, когда лютовали январские морозы, Анатолий как-то пришел домой угрюмый и сказал:
— Олег, тебе надо в деревню к деду перебираться. В Опочке оставаться опасно. Слухи ходят — фашисты будут молодежь в Германию на работу отправлять.
— Уходи, сынок, к деду, — вмешалась в разговор мать. — Будет поспокойнее — вернешься.
Вскоре после этого разговора Олег перебрался в Брянцево. Жил у деда, тосковал по дому, по матери, по верному другу — двоюродному брату Ванюшке Шпилькину.
В начале мая в Брянцево пришел Анатолий. Он пробыл у деда одну ночь, сказал, что идет к партизанам.
— Я тоже с тобой, — решительно заявил Олег.
— Мал еще, — ответил Анатолий.
— Мал? В феврале мне пятнадцать лет исполнилось.
— Тебе пятнадцать, а мне двадцать. Есть разница?
— Подумаешь, взрослый какой, — буркнул Олег.
Брат тихо засмеялся, а потом строго заключил:
— Не обижайся, Олег. О матери надо подумать. Одна остается…
«Может, эти двое, как и Анатолий, идут к партизанам?» — подумал Олег и произнес:
— Помочь им надо.
— Дать бы им гранату или наган… — мечтательно сказал Женька.
— У нас в Опочке с Ванюшкой Шпилькиным десяток гранат припрятано. И наган есть. Даже мина.
— Так то в Опочке, — разочарованно произнес Женька.
— Дать им хотя бы какую железяку, — продолжал размышлять Олег. — Откроет полицай дверь амбара, а они его железякой по башке.
Женька вскочил на ноги, побежал за угол дома и вскоре вернулся, помахивая над головой шкворнем от телеги:
— Подойдет?
Ребята единодушно решили, что шкворень тоже оружие, когда иного под рукой нет.
Дед Яшка сошел с крыльца амбара, уселся на серый валун, достал кисет. Пока он крутил папиросу, раскуривал ее, ребята подкрались к амбару с противоположной от дверей стороны, отыскали в стене щель и сунули в нее шкворень. Женька зашептал:
— Дяденьки, берите. Может, сгодится.
Потом ребята отбежали назад к канаве. Нетерпеливо стали ждать, когда вернется полицай. Однако задержанные рассудили иначе. Они подсунули железяку под дверь амбара и сдернули ее с петель.
Махнув мальчишкам рукой на прощание, таинственные незнакомцы поспешили к лесу.
Кто были эти люди? Позже Олег слышал от брянцевских ребят, что эти двое вновь приходили в деревню, но уже с оружием. Искали полицая, да тот куда-то скрылся.
«ОПЕРАЦИЯ» НА ЛЫСОЙ ГОРЕ
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
