«Они же как дети! — поразился Трикс. — Или это и есть волшебная сила искусства?»
— Куда же гнусный витамант увел мою любимую? — воскликнул Трикс. В жизни он бы ни за что на свете не решился так назвать Тиану! Но на сцене это удивительным образом получилось легко и просто.
— Туда уволок, туда! — дружно завопили кочевники. Большинство при этом указывали на левую кулису, но некоторые на правую, а некоторые, особо сочувствующие Гавару, даже тыкали пальцем в сторону пустыни.
— Я найду ее, Иен! — воскликнул Трикс. — Чего бы мне это ни стоило! Я вырву Тиану из мертвых рук Гавара!
Зрители поддержали его звоном мечей и дружным ором. До Трикса доносилось:
— Давай-давай!
— Будь мужиком!
— Я в твои годы уже убил своего первого врага!
А явно симпатизирующий Триксу молодой воин выкрикнул:
— Не трать время на слова! Отправляйся в погоню!
Трикс почувствовал, как его накрывает каким-то удивительным воодушевлением. Исчезла сколоченная кое-как сцена, убогий реквизит, стоящие в десяти шагах Гавар и Песя. Он снова был в домике Щавеля, откуда похитили юную княгиню.
— Витамант уже на пути к Хрустальным Островам! — воскликнул Трикс. — Нам нужен корабль и команда!
— Я буду с тобой до конца! — гордо выкрикнул Иен, которого тоже захватило представление. — Пусть я паду, пронзенный мечом, но мы спасем княгиню!
Некоторые из зрителей расчувствовались настолько, что даже смахнули слезу.
…Как ни странно, но в какой-то момент Трикс даже забыл о том, что их цель — поразить заклинанием Прозрачного Бога. Может быть, потому, что Алхазаба не было видно в шатре. Может быть, повлиял энтузиазм зрителей.
Он снова уговаривал актеров отправиться с ним в погоню. Они снова плыли на корабле вслед за витамантом. И близилась, близилась великая битва…
Спрятавшись на миг за кулисами — отдышаться и глотнуть воды из фляги, которую заботливо протянул ему Бамбура, Трикс посмотрел на Гавара. Витамант стоял за другими кулисами и беззвучно шевелил губами — будто тренировался. Поймав взгляд Трикса, он успокаивающе кивнул.
Собственно говоря, Гавар обещал все сделать сам. Ну или хотя бы главное — поразить Алхазаба каким-то немыслимым заклятием. Триксу следовало лишь помогать, защищая витаманта от солдат, которые могли бы помешать колдуну.
— А может быть, просто сыграем пьесу до конца? — жалобно спросил Майхель. Чем ближе был решающий миг, тем больше нервничали актеры. Золото — это, конечно, хорошо. Слава — тоже. Но всем известно, что покойникам ни то ни другое не нужно.
Трикс сочувственно посмотрел на Майхеля и как мог твердо сказал:
— Не волнуйся, у нас все получится! Гавар — могучий волшебник!
— Но ты же его победил!
— Значит, я тоже могучий волшебник.
Майхель с сомнением покачал головой — и актеры двинулись на сцену. Навстречу им вышел Гавар, волоча за собой стул, к которому был привязан Песя.
— Ха-ха-ха! — громко произнес Гавар. — Я не отдам тебе девицу! Я убью вас всех и вы будете служить мне после своей смерти!
— Не хвались, едучи на рать! — ответил Трикс. Хотелось добавить что-нибудь еще, но как-то не придумывалось. Поэтому он стукнул посохом об пол и пригрозил: — Моя магия сильнее твоей магии!
— Посмотрим! — мрачно сказал Гавар и развел руки.
Зрители притихли. Только веселый молодой воин ободряюще кивнул Триксу.
— Из глубин моей мертвой души, истлевшей — но не исчезнувшей, из зловонной мертвечины моего навеки остановившегося сердца, из самой природы витамантии, ненавидящей все суетное, все теплое и живое, явилось страшное заклятие — еще никогда не звучавшее под небом этого мира… — зловеще сказал Гавар.
Повисла ледяная тишина. Казалось, даже ветер стих. Только вдалеке печально кричал верблюд.
— Само неумолимое время, которое мы, витаманты, так ненавидим, склонилось перед моей непоколебимой волей, — продолжал Гавар, глядя на Трикса. — И… прервался ход времен! Вечный покой опустился на…
Триксу стало страшно, и он едва удержался от того, чтобы не выкрикнуть что-нибудь в противовес Гавару.
— Опустился на шатер Прозрачного Бога, волшебника Алхазаба! — рявкнул Гавар.
Раздался тихий печальный звон — и серебристое сияние окутало шатер Алхазаба.
— Время остановилось! — Гавар торжествующе посмотрел на кочевников. — Века и тысячелетия пронесутся мимо — а шатер останется стоять среди песков. Никто не сможет войти в него — и никто не сможет выйти, ибо там нет времени, нет жизни и нет смерти! Отныне и навсегда, пока сама Вселенная не сожмется в булавочную головку и не лопнет от натуги!
Последняя фраза показалась Триксу несколько вычурной, но звучала она все-таки здорово.
Кочевники, оторопев, смотрели на Гавара.
Витамант расхохотался устрашающим смехом.
«Мы победили! — с восторгом подумал Трикс. — И мало того, что победили, нам даже не пришлось никого убивать!»
А дальше все вдруг покатилось под откос…
Улыбчивый воин в первом ряду вдруг встал и расправил плечи. В его глазах уже не было веселья.
— Мерзкий кусок гнили… — воскликнул он. — Я оставил в шатре свой любимый плащ!
Воины смотрели на него со страхом — и восхищением.
И Трикс с ужасом увидел, как с лица Гавара пропадает самоуверенная улыбка. Витамант вскинул руку, засветившуюся волшебным светом, и воскликнул:
— Свирепый негасимый огонь пожрет твое тело, Алхазаб!
Понятное дело, что такое простенькое заклинание вызвало лишь слабую вспышку, впрочем, все же ударившую по Прозрачному Богу. Секунду Трикс видел Алхазаба сквозь языки пламени — потом огонь стек с его плеч и огненной лужей собрался у ног. Прозрачному Богу, похоже, это было совершенно безразлично.
— Несокрушимые узы сковали твои руки и ноги, витамант! — воскликнул Алхазаб. — Твой гнусный язык раздулся и уже не может пошевелиться!
По мнению Трикса, и это заклинание было так себе. Ничуть не лучше «свирепого негасимого огня». Ну, может быть, Гавару от него станет чуть-чуть неловко передвигаться…
Но Прозрачный Бог, произнеся это простое заклинание, будто весь заполыхал, засветился голубым колдовским светом.
Гавар нечленораздельно замычал. Чудовищная сила растянула его руки и ноги в разные стороны — и он застыл на сцене, будто подвешенный на невидимых веревках. Из раскрытого рта высунулся толстенный, раздутый черный язык.
Как бы ни было Триксу страшно, но он понимал, что теперь только он может хоть что-нибудь сделать. Трикс отбросил ненужный в серьезном волшебстве посох, протянул руку к витаманту и произнес:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
