«Какая же ты все-таки идиотка! — выругала себя Джейн. — Взгляни правде в глаза! Ведь этот поцелуй ничего для него не значил. Итан, этот негодяй, соблазнил на своем веку десятки… нет, сотни женщин. Так что о нечаянном любовном свидании в саду со страдающей от безнадежной любви старой девой он уже вряд ли помнит». И дождь, барабанивший по крыше, казалось, подтверждал ее слова.
Спицы тети Вильгельмины стучали все медленнее, медленнее, и наконец их совсем не стало слышно. Вновь раздался тихий храп. Пора задать Итану несколько вопросов, не дающих ей покоя, решила Джейн.
— Что это у вас за книга? — вдруг спросил Итан.
Вздрогнув от неожиданности, Джейн крепко вцепилась в книгу.
— Эта? — шепотом, боясь разбудить тетю, переспросила она. — Это сборник стихов Уильяма Блейка.
— «Пламя! Бушует пламя! Его стихи чаруют дам банальными словами!»
Услышав это издевательское перефразирование известных строк, Джейн едва сдержала улыбку.
[В переводе С.Я. Маршака они звучат так:
Тигр, о тигр, светло горящий
В глубине полночной чащи!
Чьей бессмертною рукой
Создан грозный образ твой?]
— И вовсе они не банальные, — возразила она. — Блейк пишет прекрасные стихи.
— В таком случае почему вы смотрите куда угодно, только не в книгу? Полно вам, признайте, что я прав: эти стишки — не что иное, как сентиментальная, примитивная чушь.
— Вовсе нет! — Почувствовав, что начинает выходить из себя, Джейн глубоко вздохнула и спокойным тоном сказала. — Итан, я не хочу ссориться. Мне необходимо сказать вам кое-что важное.
Итан скользнул взглядом по ее груди.
— Если это касается той ночи, когда был бал, то я не хочу об этом слышать.
Что он имеет в виду? Порцию или поцелуй?
Скорее всего Порцию.
— Я знаю, вы сердитесь на меня за то, что я устроила леди Порции встречу с вами, и мне хочется извиниться перед вами.
Бросив на нее странный взгляд, Итан заявил:
— Терпеть не могу женщин, сующих нос не в свое дело.
Джейн смело встретила его взгляд.
— Я хотела восстановить справедливость. И считаю, что имею право знать. Вы поможете ей?
— Она отказалась от моей помощи. — Итан перевел взгляд на окно. — Так что ваша совесть может спать спокойно. Вы сделали все, что могли.
— Отказалась? — Джейн недоверчиво захлопала ресницами. — Ничего не понимаю… Может быть, вы предложили ей мало денег?
— Я предложил купить для нее дом в деревне, но ей нужно было пять тысяч фунтов, чтобы покрыть карточные долги.
Джейн была настолько потрясена, что даже лишилась дара речи.
Пять тысяч фунтов? Она представить себе не могла, что Порция запросит такую сумму, да еще на покрытие карточных долгов!
Итан молча барабанил пальцами по колену, и у Джейн сложилось впечатление, что он чего-то недоговаривает.
— Вы хотите сказать, карточные долги Джорджа Смоллетта? Ведь в карты играют мужчины.
Итан насмешливо вскинул брови.
— Вижу, вы не утратили своего умения делать предположения.
— Тогда расскажите мне всю правду, чтобы мне не нужно было гадать.
— Правда заключается в том, что некоторыми людьми, независимо от того, мужчины они или женщины, овладевает болезненная страсть к азартным играм. Соблазн выиграть настолько велик, что они ставят на кон все свои деньги, жилище, даже еду для своих детей. А когда все проигрывают, начинают играть в долг.
Джейн содрогнулась от ужаса. Неужели леди Порция была рабой своей слабости и побоялась или постыдилась в ней признаться?
— Но ведь, насколько мне известно, вы тоже играете в азартные игры, однако, похоже, не бедствуете.
— Я знаю, когда нужно остановиться. Именно это умение является для игрока самым ценным — А я-то всегда считала вас человеком, который потворствует своим слабостям.
— Это верно. Однако мою главную Слабость составляют женщины. — И, скривив в усмешке губы, Итан скользнул по Джейн равнодушным взглядом и добавил:
— Опытные женщины.
Издевка поразила ее в сердце, словно удар кинжала. Несмотря на изысканные туалеты, он по-прежнему считает ее серой деревенщиной и не испытывает к ней никаких чувств.
— Так вот о леди Порции…
— Похоже, моя бывшая жена вызвала в вас жгучий интерес.
— Я беспокоюсь о ее ребенке. Порция должна родить примерно через три месяца. Ей потребуются средства на содержание ребенка.
Итан пожал плечами:
— На ребенка я ей денег дам. Но ни пенса больше.
И в тот момент, когда Джейн собралась поблагодарить его за помощь, Итан протянул руку и взял серебряную фляжку тети Вилли. Отвернув крышку, понюхал содержимое, после чего, запрокинув голову, сделал большой глоток. Джейн удивленно наблюдала за его бесцеремонными действиями.
Поморщившись, Итан вытер рот тыльной стороной руки.
— И как только ваша тетя может пить такую гадость?
— Положите фляжку на место, — прошептала Джейн. — Это ее лекарство.
— Это бренди с мелиссой и, как мне кажется, с изрядной дозой опиума. — Он взглянул на тетю Вилли, которая сидела в уголке, вцепившись руками в вязанье, и храпела, и, наклонившись к Джейн, весело поблескивая глазами, прибавил; — Боюсь, ваша тетушка — пьяница.
Джейн такие мысли тоже приходили в голову, однако признаваться в этом она не собиралась.
— А вы — распутник. У каждого из нас есть недостатки.
— За исключением вас, мисс Мейпоул. Как это Даксбери вас назвал? Ах да, образец совершенства!
И в его темных глазах мелькнули насмешливые искорки.
— Никто не совершенен, Итан. И я тоже наделала достаточно ошибок.
— Очень может быть.
Взгляд Итана упал на ее губы. Сожалеет ли он о том поцелуе в саду? Она — нет, ни на секунду! Но лучше думать не об этом, а о том, для чего, собственно, она трясется сейчас в карете по дороге в Гэмпшир. Она должна защитить Марианну!
— Расскажите мне о леди Грили, — попросила она.
Поерзав на сиденье, Итан осторожно, чтобы не разбудить дремавшую тетю Вильгельмину, вытянул длинные ноги и процедил сквозь зубы:
— Лучше уж мокнуть под дождем, чем говорить на эту тему.
— Простите, что вынуждаю вас к этому. Но если леди Грили — мать Марианны, я должна знать о ней все.
— Хорошо. Я отвечу вам на ваши вопросы. Итак?
— Как долго вы встречались?
— Меньше недели.
— Вы считаете, что леди Грили способна подбросить собственного ребенка чужим людям?
— Да! — без колебаний ответил Итан, и это почему-то вызвало у Джейн раздражение.
— Как же вы могли встречаться с такой бессердечной и бессовестной особой?
— Вам ли об этом спрашивать! Вы же прекрасно знаете, что физические данные значат для меня гораздо больше, чем моральные качества.
