— Нет Губернаторскому террору и военному произволу! — прокричал «спонсор» и тут же затих, получив дубинкой по голове. Полиция с пленниками уехала.
— Увиденное огорчило меня, — грустно произнес Шпарин. — Я очень чуток к несправедливости. В обществе, довольном жизнью и собой, такие слова обычно не произносят.
Маралов топтался у витрины магазина «Деликатесы».
— Яства! Буженина. Балык. Окорок, — постукивая рукой по стеклу, запричитал экстрасенс. — Рубец. Холодец. Ветчина. Накормите меня! — крикнул Маралов, понюхал стекло и затопал ногами. — Больше не могу!
— Что с ним? — Ляхов вздрогнул.
— Болезнь у него. Всё время хочет есть, пить, в основном водку и с женским полом у него напряжонка.
— С этим поможем, — сказал Ляхов. — Тут недалеко ресторанчик, кормят неплохо, публика приличная и девочки на выбор. Не чета этим «Трем осинам».
— Не надо, — сказал Шпарин. — Видел на соседней улице трактир «Простая еда». Перекусим на скорую руку. У нас сегодня ещё много дел. Приоденемся и в «Клуб». Игра до победного конца. Растребушим денежный вертеп! Сергей Николаевич поможет. Ты наблюдал его способности. Карты видит насквозь.
— Я… я с вами, — Ляхов чуть не завизжал от восторга. — Я вам п-пригожусь, капитан!
— Пригодишься, — согласился Шпарин. — Деньги поможешь нести.
— Может и ноги, — сказал Маралов. — Их нам могут оторвать.
— И вот ещё что, лейтенант. Эти твои ребята, музыканты, кто они?
— Армейские. Лейтенанты. Ну вы, капитан, даёте! Я же рассказывал.
— Да? — озадачился Шпарин. — Может быть… Не помню. Столько воды утекло.
— Много, — согласился Ляхов. — Детство с ними провел, в школе учились. Длинный — Вова. Из летунов. А тот, с добрым лицом, Степан. Вместе начинали. Служили в комендантском полку, здесь в Губернаторске. Меня дядя перевел на Базу. А Степу вышибли, через два года. Набил морду командиру роты за кляузы. Стучал на подчиненных и сослуживцев в вышестоящие органы. Потом я опять с ним столкнулся на Базе.
— Как командира звали?
— Капитан Супонев.
— Тесен чужой мир, — проговорился Шпарин.
— Что? — удивился лейтенант.
— Поговорка такая, — выкрутился Шпарин. — Тоже в париках?
— В париках. Как-то стыдно, военные и бряцают на гитарах. Не привыкли ещё. А что такое?
— Сходи, Лёша, к парням, переговори, пусть подежурят поблизости, пока будем играть, мы их не обидим и парички прихвати. О нас не распространяйся, кто такие, откуда. Скажешь — сослуживцы. Наймите пару машин, ждите недалеко от входа в казино, за углом здания. Встречаемся в забегаловке, потом ведешь нас одеваться.
— Есть! Понял! — Ляхов вытянулся. — Всё так серьезно?
— А ты как думал? Хотим сорвать большой куш. «Любители денег» просто так нас не отпустят.
Ляхов сорвался с места.
В занюханном трактире на соседней улице Маралов порывался заказать выпивку, но Шпарин запретил, по понятным причинам. Из посетителей в трактире они были одни.
— Любезный, — сказал Шпарин, разглядывая грязное полотенце обернутое вокруг бедер официанта. Другое полотенце, не чище, сложенное треугольником, мордатый официант держал в руках. — Водки не надо. Нам бы поесть. Что можете предложить?
— Кура жареная с чесноком, кура варёная с кореньями, кура запеченная. Мясо жареное, мясо вареное… — изучая грязную форму посетителей, презрительно отарабанил официант с табличкой на груди «Половой Игнат».
— Жареное мясо, — заказал Шпарин. — И руки помойте.
— Куру жареную с чесноком, — глотая слюни, заказал Маралов. — У вас на бейджике — «Половой Гигант»! Вы что же, ещё и сексуальные услуги оказываете?
— Читать не умеешь, дядя? Игнат я! Игнат! Чему вас в армии учат?
Официант гордо удалился.
— Обидел человека. Плохо со зрением?
— От голода в глазах мельтешит.
— У тебя в другом месте мельтешит, я давно заметил. Для этого и орионку домой притащил, хотел соблазнить, да она оказалась тебе не по зубам.
Маралов смутился и опустил голову.
Официант принес заказ.
— Ты, как полководец перед сражением, — польстил Шпарину быстро пришедший в себя Маралов и с вождением разорвал руками тушку жареной, обсыпанной чесноком курицы.
— Сражение будет. Жестоким и, возможно, кровавым. Ты сыграешь в нем главную роль. Готовься, — одновременно втыкая вилку и нож в огромную отбивную, сказал Шпарин.
— На сражение не согласен, снимем номерок в гостинеце. Поживем, посмотрим что к чему. Денег хватит, — Маралов впился зубами в ароматное мясо. — О-о, м-м…
— Ненадолго. Дальше, что? Просить милостыню? Рискнем. Не паникуй раньше времени, я намеренно сгустил краски, чтобы мозги у тебя заработали в нужном направлении после сытного ужина. Надеюсь обойдемся без кровопролития. Не расслабляйся. Главное ухватить за хвост удачу, а как оттуда выйти об этом позабучусь я. Понял, «экстрасенсапарапсихолог»?
— Понял, — похрустывая куриными косточками, закивал Маралов.
— Слышал, какие словечки тот «спонсор» употреблял? Храм! Дилер, брокер… Жуть берёт, будто мы дома. Хочется взглянуть на политическую карту мира, как тут все устроено. Ни одного намека на родину. Тут земная история завинтилась в другую спираль. Если мы на Земле…
— Не знаю куда она завинтилась, а мы в Соединённом Губернаторстве, — сказал Маралов, откидываясь на спинку стула. — Граничит с Конфедерацией Северных Широт. Когда-то они были одной большой страной, потом случилась кровопролитная драчка, гражданская война и Губернии, которым несть числа, разбежались по разным квартирам.
— Понятно, — сказал Шпарин. — Америка существует?
— Существует. Раз есть баксы, то и Америка есть.
— А Европа?
— И Европа на месте. Подробностей не знаю.
Маралов вытер руки краем скатерти и заявил возмущённому официанту, подошедшему за расчётом:
— Салфеток нет, к тому же, ваше покрывало не первой свежести.
Появился возбужденный Ляхов.
— Машины за углом «Клуба». Ребята согласны, ждут. Вот парики, в пакете.
— Рассчитайся за ужин, — попросил Шпарин, принимая бумажный пакет.
В туалете у зеркала примерили парики. Небритые беглецы в длинных париках и измурзаной военной форме выглядели ужасно.
— Лесные братья, потомки Маугли или нерегулярные части авантютистов, — разглядывая себя в зеркало, сказал Шпарин и поправил парик. — Выбирай.
— Не нравится мне этот пегий, — недовольно проворчал Маралов. — Давай поменяемся.
Экстрасенс натянул черный.
— Теперь ты похож на молодящегося демона в отставке. Чёрные волосы до плеч, чёрные глаза, чёрная с проседью борода, шнобель с раздутыми ноздрями, глубокие морщины. Не пойдет. Зловеще. Исчадье ада. Перепугаешь охрану, не говоря о персонале, те сами отдадут деньги, лишь бы тебя не видеть. И запаха серы не надо и так прёт, как из преисподней. Ещё курицы с чесноком нажрался. Кто, идёт на такое дело и жрёт чеснок? Может предки у тебя не цыгане?..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
