— Значит этот тип — первобытный человек? — догадался Артур.
— Он человек другой расы.
— Это как?
— Представь себе, Деев, что ты всю жизнь прожил в Африке и ни разу не смотрел телевизор. Что ты скажешь, когда увидишь белого европейца?
— А чего я скажу?
— «Брехня», — ты скажешь, Деев! Посмотришь и скажешь, что белых людей не бывает. А если он пальнет в тебя из ружья против твоей дубинки, скажешь, что это мистика. Ну?
— Ну…
— Я тебе объясняю: Валех такой же человек, но с другими способностями.
— А почему длинный?
— Все люди разные, Деев?! Одни слишком высокие, другие слишком тупые.
— Что-то я ни хрена не понял!
— Ты никогда не слышал про расу великанов?
— Не знаю, может, и слышал.
— О чем с тобой говорить?
— Давай говорить обо мне, — предложил Артур. — Я что, тоже из расы великанов?
— Ну, ты хватил! — усмехнулся Оскар снова и разлил вино по бокалам.
— Тогда откуда я взялся?
— Не знаю, Деев, откуда ты взялся. Мое дело тебя с миром встретить и с Богом проводить, чтобы ты никого не раздражал, ни Привратников, ни покойников. Если я начну задавать вопросы, сам… не то, что без памяти, без головы останусь. Кладбище рядом, Деев. Я здесь живой, пока помалкиваю.
— Ну, — за встречу, — поддержал его Артур и поднял бокал.
Вечер выдался скоротечным. Небо сожрала туча. Стемнело так быстро, словно Солнце рухнуло в море, подняло волну, которая накатилась на Слупицу и застыла, прежде чем смыть с Земли все, что хранит в памяти мутный образ реального Артура Деева.
— А все-таки, расскажи, — просил Артур, — каким я был?
Шутов вытер рукавом с подбородка капли вина.
— Нормальным мужиком, — ответил он. — Ты всегда таким был. Черт возьми, что-то в тебе есть, только не пойму что. С тобой, Деев, и раньше бывали провалы в памяти, но на этот раз что-то слишком мощный. Что случилось-то?
— Не помню.
— И за что тебе деньги полагаются, не знаешь?
— Разве не за дом? — удивился Артур, и Оскар рассмеялся.
— Откуда ты летел в самолете, тоже не знаешь?
— Не знаю.
— Да ладно! Не мог спросить в аэропорту?
— Мог, — согласился Артур, — но не спросил.
— Значит, опять из хронала выпал.
— Откуда?
Оскар поднял бокал.
— Твое здоровье, Деев!
— Я что… в прошлой жизни был тупым идиотом?
— Нет, таким же, как сейчас, — ответил Оскар.
— Тогда чего ты грузишь? Какой на хрен хронал?
— Ладно, не обижайся…
Артур вышел покурить на крыльцо, но огонь задуло, дверь хлопнула, пьяный Оскар выскочил за ним следом.
— Ну… я за сарай, — сообщил он.
— Удачи!
— Ты со мной? В сортир не ходи, провалишься. Там пол гнилой. Ходи за сарай, там, где новая яма. Пардон, нет времени починить объект!
— Иди… — отмахнулся Артур.
Он прикурил, присел на ступеньку, выругался на свою собачью жизнь и призадумался о деньгах. «Если деньги не за дом, то за что? — спросил себя Деев. — И что я должен делать с этими деньгами? Москву я уже видел…» Он поднял глаза и замер, увидев женскую фигуру, неспешно бредущую к дому со стороны кладбища. Оскар без вести пропал за сараем. Артур пригляделся… Женская фигура была высокая, статная и обнаженная, с длинной косой на плече. Артур оторопел.
— Оська! — крикнул он и забежал за сарай, но Оскара не нашел.
Видение подошло к крыльцу. Женщина направлялась в дом уверенно, словно жила в нем, но что-то насторожило Артура. Что-то в ней было не от мира сего. А может, он с непривычки много выпил? Пил ли он в прошлой жизни? А, может, память ему отшибло на почве пьянства?
Деев обежал все сараи. Ямы, описанной собутыльником, нигде не было. Собутыльника тем более. В один миг Артур обежал участок, некогда огороженный забором. Женщина взошла на крыльцо, согнулась, достать ключ из-под коврика, тяжелая коса упала на дощатый настил. Она откинула косу, открыла дверь несуществующим ключом, но не растворилась в полоске света, скорее напротив, обрела реалистичность, словно вышла за сарай, и вернулась, не найдя нужной ямы.
— Оська!
— Чего разорался? — шикнул на него Оскар, застегивая на ходу ширинку.
— Там баба! Честно! Натурально голая баба… зашла в дом.
Оська замер. Его глаза заблестели, уши запылали в темноте.
— Ивонна?
— Не знаю. Она мне паспорт не показала!
Дверь скрипнула, товарищи прыгнули за сарай. Лишь на минуту женщина появилась на пороге, словно забыла что-то на улице, и снова закрылась.
— Все, — пояснил Оскар, — кранты! Я туда не пойду. Я эту дылду боюсь. Лучше спать в мастерской на раскладушке.
— Кто она?
— Ты меня спрашиваешь? Сам ее трахал, сам должен знать!
— Я трахал? — не поверил Деев.
— Ну не я же. Между прочим, она к тебе пришла… Нет, я, конечно, свечку не держал, — признался Оскар, — я не видел, чем ты с ней занимался в библиотеке. Может, вы там книжки читали, только она уж больно затосковала, когда ты уехал.
Артур схватился за голову.
— Она что ли моя жена?
— Нет, она была любовницей пасечника, — стал объяснять Шутов, подглядывая в окно. Ветер трепал траву, гонял по двору сухие ветки. Шевелюра Оскара торчала дыбом, щеки горели, глаза блестели в темноте. — …То есть, гулящая девка, — уточнил он. — Но дед ее любил и прикармливал, а потом удушил на почве ревности.
— Хрень какая-то, — не поверил Артур.
— Сам просил рассказать о себе. Вот, слушай. Задушил ее старикашка, закопал здесь на кладбище, а Валех, когда тебя шлепнул, ее выкопал, а тебя в ее могилу положил. Вы, стало быть, местами поменялись. Понял?
— Ничего не понял.
— Что ж тут не понять? — удивился Оскар. — Валех тебя зарыл, потом отрыл. Ты подлечился, вернулся на хутор и застал там ее.
— Я?
— Ну, правильно! Она же пришла к своему старику. Она же не знала, что ты и тут окопался, и там. Короче, пошла девица плясать стриптиз, косой размахивать, ты и сомлел, Деев, вот она к тебе и прибилась. А что ты думал? Надо было ее сразу прогнать на кладбище, сказать, что могила освободилась. Они же только так на шею садятся, эти гулящие.
— Она из монастыря? — не понял Артур.
— Какой монастырь? Публичный дом по ней плачет. Просто она… Ах, черт!!! — вспомнил Оскар.
— Слышишь, — испугался Артур. — А нам не пора отсюда ноги делать?
— Черт возьми!!! Какой я кретин! Деев! Какого черта мы с тобой напились?! Гроза начинается! Учитель должен сегодня вернуться! — Оскар взлетел на крыльцо, распахнул дверь и бросился в дом с закрытыми глазами, как в пасть дракона. Артур нерешительно поднялся по ступенькам за ним следом. — Деев, ищи мой фонарь! — услышал он. — Мой фонарь с неоновым светом! Если я его посеял, мне труба!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
