– Это как?
– А очень просто....
Она развернулась ко мне лицом, оплела руками мою шею и затяжным поцелуем крепко впилась мне в губы. И не отпускала, пока такси не доставило нас к месту. А дома она действительно выполнила свое обещание. Оказывается, она не зря занималась в студии бальных танцев. Стриптиз в ее исполнении был выше всяких похвал, правда, недолго музыка играла: не хватило меня надолго – сгреб я танцовщицу в охапку и превратил импровизированную сцену в такое же импровизированное ложе любви...
И уже потом я вспомнил, что Вика тоже занималась бальными танцами. И представил, что в эту ночь она тоже, возможно, перед кем-то обнажалась в танце. Представил, но отчаиваться не стал. Теперь у меня была Катя, и, как я понял, с ней гораздо легче будет стереть из памяти Вику...
На следующий день я вызвал к себе Тимоху и дал указание отставить поиски. Пусть Вика живет своей жизнью. А я буду жить своей и без нее...
Глава 10
Не знаю, может быть, на меня нашла блажь – тогда, полгода назад, когда я впервые побывал с Катей в «Фестивале». Но, так или иначе, я довел до конца задуманное мною дело. Я влез в кредиты, но выкупил в собственность полузаброшенное здание близ Нового Арбата. Не буду говорить, в какую копеечку влетело мне это предприятие, скажу только, что ремонт и все прочее не стоило и трети того, сколько мне пришлось отвалить всякого рода чиновникам за то, чтобы как бы за бесценок приватизировать этот символ прошедшей советской эпохи. И вот спустя полгода наше с Пашкой казино почти готово к открытию. Мы уже работали над рекламой нашего заведения. Скоро, очень скоро в присутствии знатной публики почетная гранд-персона перережет ленточку и разобьет на счастье блюдечко с голубой каемочкой.
Может, когда разобьется это блюдечко, тогда и появится ощущение счастья. А пока что меня угнетало чувство вакуумной пустоты. Полгода – это всего ничего для такого предприятия, как солидное казино. И нужно было обладать нашим с Пашкой напором, чтобы провернуть такое дело в столь короткий срок. И это при том, что совсем недавно мы открыли цех по измельчению железного лома. Это, конечно, еще далеко не железоплавильный завод, но и до этих высот мы обязательно поднимемся. Только нам с Пашкой известно, сколько сил и нервов стоил нам этот прорыв. И только мы знали, сколько денег нам нужно вернуть всякого рода кредиторам, чтобы не пойти по миру... Была уверенность, что отдадим. Но не было удовлетворенности.
Зачем это все, если нет счастья? Есть только Катя. Мы живем с ней в гражданском браке. Снимаем квартиру. Я работаю от рассвета до заката, она учится в институте – с однокурсниками и друзьями юности шуры-муры не крутит. Она стала серьезной девочкой: в доме всегда чистота и порядок, в любое время ночи – горячий ужин. Катя любит меня, я люблю ее. Но это совсем не той силы любовь, которую я когда-то питал к Вике. Когда-то... Я и сейчас ее любил. Но уже не так, как прежде. Уже не рвался к ней, не искал ее в дебрях огромного города. Хотя Вика могла находиться где-то совсем рядом. Может, жила на соседней улице, может, снималась в соседнем заведении... Ну ее к черту!..
Я сидел в кабинете управляющего и через огромное витринное стекло безучастно поглядывал на игровой зал. Отсюда я мог наблюдать за работой крупье, за поведением будущих клиентов, а сам при этом оставаться незаметным. Хитрое устройство. Но меня здесь уже ничего не восторгало. Работа давно превратилась для меня в рутину, в которую я уходил с головой в упорных поисках хоть какого-то смысла жизни...
В кабинет вошел Пашка. Я лишь отметил его появление, но ничем не выдал своего к нему интереса. Он подошел ко мне, внимательно всмотрелся в мое лицо – несколько раз провел ладонью перед моими глазами и щелкнул пальцами.
– Э-эй! Алле! Есть кто дома?
– Извини, задумался... Устал за последнее время...
– Ничего, скоро медовый месяц...
Мы договорились жениться в один день. Вернее, он так решил, а я всего лишь согласился... А свадьба совсем скоро – уже меньше чем через две недели. Но я заранее относился к этому событию как к галочке в наших с Катей отношениях, не более того... Хорошо мне было с ней. Но хоть убей, не было ощущения счастья...
– Помнишь, на Канары собирались? – спросил Пашка. – Там сейчас лето...
– Там всегда лето.
– Зато у нас зима. Холодно... Ну так что?
– Как скажешь, – пожал я плечами.
На нас работала отличная команда менеджеров, которым можно было поручить управление нашим бизнесом. Мы уже могли позволить себе немного отдохнуть вдали от всей этой бесконечной суеты... Да, наверное, Пашка прав. Может, на Канарах я сумею встряхнуться. Может, там до меня дойдет, что медовый месяц – это не так уж и плохо.
– Я скажу, что надо. И все организую... – вдохновленный моим согласием, взбодрился и без того бодрый Пашка. – Да, я тут еще подумал, почему бы нам мальчишник не организовать?
Я ничего не сказал, но удивленно посмотрел на него.
– А что, Ленка не против... Только чтобы девчонок, сказала, не было...
– И что это за мальчишник? – флегматично возмутился я.
Какая мне разница, будут девчонки или нет? Да и сама идея мальчишника не очень вдохновляла. Хотя и возражений особых не было...
– Вот и я так же думаю... Все будет. Оторвемся на славу, вот увидишь...
– Кого собирать будем?
– Пацанов наших... У тебя тут друзья есть, я своих из дома позову... Место я уже подыскал...
– Где?
– У нас целое казино пустует, а он спрашивает, где!
– Действительно...
У нас в казино семь залов, из которых только три – игровые. Дискобар с танцполом, стриптиз-шоу, ресторан, боулинг... Короче, есть где развернуться.
– Тогда давай кумекать, как мы все это закрутим...
В отличие от меня у Пашки было чудесное настроение. Но вдруг появились сволочи, которые его испортили.
Охрана на входе сработала из рук вон плохо. Судить об этом можно было потому, что в кабинет беспрепятственно прошли три чернявых типа с развязными манерами. Все трое как на подбор в кожаных пальто нараспашку. Светлые шарфы, двубортные пиджаки темных тонов. Начищенная до блеска обувь... Я обратил внимание, что незваные гости держали руки в карманах пальто. Уж не стволы ли у них там...
Наметанным глазом я определил национальность этих наглецов. Чеченцы. Лица гладко выбриты, в одежде лоск европейских гангстеров. Но я видел в этих типах спустившихся с гор боевиков. И оружие у них... Но и мы с Пашкой подкованы. У него под пиджаком пистолет в кобуре, и у меня такой же «Иж-71» – аналог боевого «макарова». Оружие огнестрельное и лицензионное. Ведь мы прекрасно отдавали себе отчет, в какое болото влезли всеми ногами. И, похоже, болото начало втягивать нас в свои опасные трясины.
– Говорить будем? – не здороваясь, спросил старший.
В его голосе угадывался едва заметный, но характерный акцент. Да, это был чеченец...
– А о чем нам с тобой говорить? – опередил меня Пашка.
Он ничем не выдавал своего смятения. Да и я привык смотреть опасности в лицо. Так же в упор и невозмутимо смотрел на гостей. Удивительное дело, но я совсем не боялся чеченцев. Знал, что война с ними чревата летальным исходом. Но в том-то и дело, что меня не особо смущал такой исход. Ну, погибну, и что?.. Не хватало мне смысла в этой жизни, не за что было цепляться...
– О том, что казино закрыть надо, – надменно усмехнулся чеченец. – Мешаете вы людям...
– Ты что-то не то говоришь, дорогой...
Пашка любил свою Лену, в отличие от нас с Катей. Ему было чем дорожить в этой жизни. Но он не боялся лезть на рожон. Как будто так и надо, подошел к чеченцу, с уверенностью самого могущественного человека на свете положил ему руку на плечо. И задушевным голосом под соусом ледяного взгляда спросил:
– Как тебя зовут?
Чеченец дернулся, пытаясь скинуть руку, но Пашка не позволил ему этого сделать. И повторил вопрос. На этот раз парень воспротивился. Но руки в карманах пальто напряглись – как будто собирался навести на него стволы своих пистолетов. А выстрелить он мог, не вынимая их из карманов.
– Не важно, – убирая руку с плеча, согласился Пашка. – Я знать тебя не знаю, Амиран. Потому что ты ведешь себя очень-очень плохо...
Чеченцу ничего не оставалось делать, как покрепче схватиться за ускользающую из рук инициативу.
– Ты откуда такой борзый?
– Это ты у меня спрашиваешь? – удивился Пашка. – Ворвался в мой дом, ведешь себя как шайтан, еще и спрашиваешь, почему я такой борзый...
– Много ты говоришь, гяур! – разозлился Амиран.
– А ты, «дух», ведешь себя неправильно, – сказал я.
Я стоял рядом с Пашкой, в готовности немедленно выхватить пистолет. И не было во мне страха, который могли бы почувствовать чеченцы.
– Кто «дух»? – взвился Амиран.
– Ты – «дух»!.. Но те «духи», с которыми мы воевали, вели себя правильно. Они свою землю защищали... А ты на нашей земле, «дух». И не надо нас отсюда гнать. А то мы возьмем оружие... Тогда мы не знали, за что воевали. А сейчас знаем, за что будем воевать...
