Ожидалось прибытие виновника торжества с новым шефом, которого сегодня должны были представить собравшимся. Его никто еще не видел, ходили самые разнообразные слухи, и все, естественно, сгорали от нетерпения.
Марго, в ослепительном алом платье с обнаженными плечами, стояла в глубине зала у окна с секретаршей Лидочкой. Лидочка, милая маленькая блондинка со вздернутым носиком и россыпью конопушек на щеках, которые не могла скрыть никакая пудра, поминутно взбивала мелко завитые волосы и, как всегда, тараторила без умолку. Марго слушала ее вполуха, скользя взглядом по лицам гостей. Подогретые ожиданием, разгоряченные шампанским, хорошо знакомые лица. Они проработали вместе уже около года, успели изрядно узнать друг друга и стали в каком-то смысле одной большой семьей.
Володя тоже был здесь. За это время он стал в «Руссотюрке» своим человеком, завсегдатаем всех светских мероприятий, первым танцором и любимым кавалером всех без исключения дам. Когда устраивались танцы, все взгляды неизменно устремлялись на него. Не одно женское сердце начинало судорожно биться в груди в ожидании, кого он выберет, кого закружит в вальсе, кого поведет в мазурке. А вот Марго не очень любила с ним танцевать, предпочитая партнеров пониже ростом.
Он был остроумным собеседником и блестяще играл в вист и бридж, чем заслужил уважение мужской половины конторы. Недурно играл на фортепиано и частенько аккомпанировал Марго, когда она соглашалась петь для публики. Короче, стал незаменимым участником их нередких вечеринок и приемов.
Сейчас он стоял у дверей в окружении дам и, судя по взрывам смеха, рассказывал им что-то забавное. Марго встретилась с ним взглядом и улыбнулась. Он был неотразим в черном костюме с белой крахмальной рубашкой и узкой бабочкой. Впрочем, как всегда.
Лидочка проследила за ее взглядом и завистливо вздохнула. Марго подозревала, что она втайне влюблена в Володю.
— Ты все-таки счастливица, Марго, — сказала она, покусывая губы. — Такой мужчина! Загляденье! Так бы и сидела и смотрела на него целыми днями.
— Неужели?
— Целыми днями. Как на картину.
Лидочка была не замужем, поэтому у нее были специфические представления о браке. Марго уже привыкла к ее экзальтированности и не обращала на нее внимания.
— Что-то Клаус задерживается.
— Ах, Клаус, такая душка. Жаль, что он уезжает, — залепетала Лидочка, мгновенно переключаясь на новую тему. — Только сработались, сроднились, можно сказать, и вот! А что теперь будет?
Марго были вполне понятны ее опасения. Лидочка боялась, как бы новый шеф не привел другую секретаршу. А что, такие случаи известны. Марго ободряюще улыбнулась ей, отметив про себя, что девушка одета, как всегда, неудачно. Темно-фиолетовое, наглухо закрытое платье, надежно прикрывающее веснушки на плечах и шее, явно не шло ей и бледнило и без того небогатое красками лицо.
Марго взяла с подноса проходящего мимо официанта два бокала с шампанским и протянула один Лидочке:
— Выпьем за здоровье Клауса. Он хоть и порядочный зануда, но человек неплохой.
Лидочка поперхнулась шампанским и возмущенно посмотрела на Марго.
— Ладно, ладно, не кипятись. Забыла уже, как он тебя муштровал? Красный карандаш для умных мыслей, синий для обычных. Исходящие документы направо, входящие — налево, и никак не наоборот. Умереть можно.
— Так ведь привыкла. А у нового небось свои выверты. Пока разберусь…
Неожиданное движение в дверях возвестило о прибытии долгожданного начальства. Все потянулись туда, толкаясь и вытягивая шеи, Лидочка в первых рядах. Марго осталась у окна. Не то чтобы ей не хотелось взглянуть на нового шефа, нет. Просто ею руководило врожденное чувство ритма.
Она повернулась, только когда почувствовала их приближение. Клаус, со свойственной ему, да, наверное, и каждому немцу, обстоятельностью, представлял гостей. «Господин такой-то, начальник отдела закупок». «Госпожа имярек, заведующая канцелярией». Он говорил по-немецки, поэтому в его устах слово «господин» не резало слух в отличие от общепринятого «товарищ».
Дойдя До Марго, стоящей поодаль, он почему-то сбился с ритма и сказал:
— Маргарет Басаргин, наша лучшая переводчица.
— Фройляйн?
— Фрау, — ответила Марго, протягивая затянутую в шелковую перчатку руку.
Пожатие было крепким и энергичным. Было неожиданно приятно держать эту сильную руку в своей. Ему, видимо, тоже, поскольку он продлил пожатие. Марго во все глаза смотрела на него. Перед ней стоял холеный лев с объемистой гривой темных волос, сдобренных обильной проседью. Тонкие, тщательно подстриженные усы прерывали решительную линию ястребиного носа. Глаза, черные, как две маслины, смотрели на нее с неподдельным интересом. И что-то еще было в них такое, неназываемое, что приятно щекотало самолюбие Марго. Она явно произвела впечатление.
Он продолжал удерживать ее руку в своей. На них уже оглядывались, поскольку дежурное знакомство затягивалось.
— Будете работать со мной. Не возражаете?
— Нет, конечно, герр Чилёр. Буду рада. Интересно, кто он по национальности. На немца не похож. И фамилия…
— Зовите меня Осман-бей.
Марго склонила голову, чтобы скрыть шок. Турок. Она впервые видела живого турка. В памяти всплыли воспоминания детства, страшные рассказы о резне. Реки крови, горы трупов, ослепшие от слез женщины, растерзанные тела детей. Для нее турок значило взбесившийся убийца беззащитных людей, тупое чудовище с окровавленным кинжалом. Но этот был совсем не похож на головореза. Вполне европейский рафинированный тип по-немецки говорит безупречно, без малейшего намека на акцент. Когда она устраивалась на эту работу, ей сказали, что, несмотря на название компании, в персонале предусмотрены только немцы.
Кто-то подошел и встал рядом у окна. Марго была слишком поглощена своими мыслями и не хотела ни с кем говорить. Человек этот, однако, не уходил, хуже того, принялся барабанить пальцами по стеклу. Марго повернула голову и оторопела. Это был…
— Рад, что вы меня не забыли.
— Хотелось бы, но не получается.
Разве забудешь. Перед глазами встала сумрачная комната и склонившееся над ней мясистое лицо с сузившимися щелочками глаз.
— Пользуюсь случаем напомнить о себе. Давненько не виделись.
— Я еще не успела соскучиться. Что вы здесь делаете, позвольте спросить?
— Да, я ведь не представился. Игнатьев Семен Игнатьевич, сотрудник Торгово-промышленной палаты. С недавних пор курирую вашу фирму.
— Но разве вы…
Он холодно посмотрел на нее. Что-то неуловимо изменилось в его лице, и глаза стали как два буравчика.
— Торгово-промышленная палата.
«Значит, вот что называется курировать», — подумала Марго. Да они тут все под колпаком у органов. Она мельком посмотрела вокруг, на беззаботно жующих и болтающих людей. Наивные, ни о чем и не подозревают. «Ведь кузнечик скачет, а куда — не видит».
