Ник нервно дернулся на месте.
— Послушай, Егор, я и правда ничего такого, — облизнул он губы, еще интенсивнее зачастив словами оправданий. — Ну, болтает баба, фантазирует больной башкой о своих наполеоновских планах. Я же не думал, что она это все всерьез. Главное, отсасывает профессионально.
— Аргумент, бля, — зло усмехаюсь. — Хочешь сказать, что и не думал даже единолично завладеть моей компанией?
— Егор, зачем? Ты ж знаешь мою распи*дяйскую натуру? — развел он руками. — Это все Наташка. А тут…ей уже конкретно башню сорвало. Взяла меня за яйца, обещала все Ляле сообщить. Стала конкретно давить, чтобы я помог тебе отправиться к праотцам.
— И что, не помог? Очко взыграло?
Блять! Все-таки, пребывание в изоляторе не прошло даром.
— Взыграло, — согласно кивнул Афанасьев. — На х*ра мне это надо, гробить свою жизнь из-за прихоти какой-то меркантильной соски?
— Видимо, из-за профессионального минета и не на такое согласишься, — усмехнулся, подъе*нув. — Ну и что там по вашему плану?
— Что-что? Сейчас бы испил водички, потом сел за руль и все дела. Я еще в нашей командировке должен был это сделать, по Наташкиной задумке.
— О, как! — восхитился я.
Схема та же, что и в случае с Ангелиной. Та тоже под кайфом в отбойник улетела.
— Провалил, значит, операцию, нажравшись до зеленых соплей.
— Нажрешься тут, — буркнул он.
— Можно было элементарно рассказать, предупредить, если ты такой благородный. М? Или ты хотел чужими ручками, а сам в сторонке постоять? Хитрожопый ты, суслик. Я закрывал глаза на многое, Никит. Но предательство я не прощаю, ты знаешь.
— Подожди, друг.
— Какой я тебе друг?
— Гор, да я не знаю. Бес попутал! Я же реально не хотел ничего такого.
— Ну-ну, — нисколько не впечатлился я. — И когда ты узнал о том, что я, оказывается женат на этой стерве?
— Вчера, когда сдуру сообщил ей о твоем прибытии с семьей. Она как заорет, какая нах семья? Это мы с Лизой его семья. Я его жена, понял? Я!!! И ты должен немедленно сделать меня вдовой. Ну я и поддакнул: «Ага, конечно. Слушаюсь и повинуюсь».
— Гиббона мать! Ну ты и…кретин. Василису зачем увез?
— В состоянии аффекта, — взлохматил он шевелюру. — Не знаю, что на меня нашло. Просто увидел, как она чуть не столкнулась с Наташкой, решил отвезти её в безопасное место, мало ли? Та и не заметила её только потому, что увлеченно отдавала мне приказ о вашей ликвидации… Отвез к Лильке, короче. А потом поехал к тебе, чтобы совместно решать, как поступить с этой зарвавшейся бабой?
— Лукавишь, дружок, лукавишь, — скептически прищурился я, глядя на сучонка. — А мне думается, что у тебя другие мотивы, Афанасьев. Как дело запахло керосином, ты быстро в полете переобулся.
— Да ты что, Егор?! — сделал вид, что оскоблен моим недоверием.
Пиздец, товарищи! Он еще и возмущается.
— Не отрицай очевидное. Твое молчание уже делает тебя полноценным пособником этой тварюшки.
— Но я же пришел с повинной.
— Что тебе мешало это сделать раньше, а не тогда, когда я сам о ваших темных делишках узнал?
— Я же говорю, а ты не слышишь. Не думал я, что Наташка серьезно что-то мутит. Ну что мне сделать, чтобы ты поверил?
— Всего лишь помочь нам задержать госпожу Томилину и предъявить ей обвинения, — вмешался в наш разговор Вадим, неожиданно появившись за спиной Афанасьева, прихватив того за плечи.
Тот аж подпрыгнул на месте.
— И тогда мы определимся, пойдете свидетелем по делу или пособником.
— Вадим, нет! — снова озвучил свой протест я, не согласный с его предложением.
— Так вот, Никита Анатольевич, — не слушая меня, обратился Вадим к Афанасьеву. — наш план таков. Вы через часика два звоните своей любовнице и сообщаете, что Егор с Василисой удерживаются в таком-то месте.
***
— Дурочка моя, ты-то зачем на это согласилась? — спросил у чертика, сидя в темном ангаре, привязанный к стулу.
Она сидела рядом, за моей спиной в точно таком же связанном положении. Для того, чтобы её увидеть, мне приходилось изрядно выворачивать шею.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Майор был он очень убедителен, — ответила она. — Сказал, что твоя ненормальная «жена» ничего нам не сделает. Ей важно, чтобы наша смерть выглядела правдоподобно-случайной, а не насильственной. Зато может рассказать много интересного в радостном предвкушении скорого триумфа. Каждому преступнику хочется похвастаться, какой он гениальный.
— Вась, ну ты-то хоть не называй её моей женой, — стиснул челюсть от досады.
Идиотский план. Никифоров, зараза. Ну, ладно я. Томилина — чисто мой гемор. Для чего тут Василиса? Зачем ей-то рисковать?
В большой спешке была организована наша операция по поимке преступницы. Вот будет прикол, если Натка не явится. Говорят, у таких личностей нюх, как у собаки. Да и зачем ей пачкаться, когда есть «лох» Никита?
Афанасьев, кстати, отыграл на ура, позвонив ей и сообщив, что объекты у него. Связаны и беспомощны, аки младенцы. А дальше пусть сама решает, что с нами делать. Ему слабо и ссыкотно.
Ага, именно так он ей и сказал, чем позлил её не на шутку.
Ксюшу оставили у Ляли, а мы, два дурака, сидим-ждем теперь у моря погоды.
— Это твоя «жена», — упрямо продолжила чертик, прервав ход моих унылых мыслей, — однажды заявилась ко мне, представилась Ангелиной, угрожала мне и нашему еще неродившемуся ребенку.
— Сука! — мгновенно сложил весь пазл в голове.
Знатная, однако, многоходовочка вышла.
— Ну что, голубки, сидите? — наконец, объявилась ходячая катастрофа и причина всех наших бед.
Усмехнувшись, посмотрела на меня, обошла по кругу, решив в первую очередь уделить внимание Василисе.
У меня дернулся нерв на щеке, как мне это не понравилось. Мозг вопил, предупреждая об опасности, особенно когда я заметил, что Томилина пришла не одна, а с каким-то амбалом.
Никита тоже был здесь, панически жестикулируя за спиной бугая. Типа он не знал о таком раскладе.
Пиз*ец, подстава! Никифоров, гиббона мать! Аналитик хренов. Стратег, чтоб его! А если у них оружие?
— Ну, что, деревня? Предупреждала я тебя, сидеть в своей дыре и не отсвечивать? — обратилась она к Василисе.
Та ничего ей не ответила. К сожалению, я не мог видеть выражения их лиц и вообще. Черт! Только бы Натка руки не распустила. С нее станется.
— Не хочешь поведать, дорогая супруга, как ты дошла до жизни такой? — попытался перевести внимание на себя.
— Гордеев, твою рожу-кожу, знал бы ты, где ты у меня в печенках сидишь, — оскалилась она прямо возле моего лица. — Столько лет на тебя положила! «Наточка, держись за Горушку. Он умный мальчик. С ним не пропадешь и будешь жить, как за каменной стеной», — явно процитировала слова своей матери. — «Какой умный мальчик, бери с него пример. У тебя лишь гульки на уме».
— Так и не держалась бы, — хмыкнул в ответ.
— Да чего только не сделаешь, чтобы мать отстала со своими нотациями и нравоучениями. Тем более, ты и, правда, оказался с потенциалом. Правда, Никушка? — ехидно обратилась к Афанасьеву. — Не зря ты так к нему присосался, мелкий паразит. Еще в универе просек фишечку, да?
— А ты цельный солитер, — не удержался от подколки. — Губишь медленно, но, верно.
— Молчи, убогий! Знала бы раньше о твоем папаше, так бы не спалилась тогда. А ты ж гордый скунс, развода захотел. От тебя только и требовалось денежки любимой жене приносить и не отсвечивать.
— А то ты не знала, Наталья, что и рыбку съесть, и на куй сесть, не получится. А-а, еще и сковородку немытой оставить. Умница какая! Ну, и? Не вышло с «папиком» тем? Про старика моего узнала, к нему метнулась, да он тоже жениться на тебе не пожелал? Зато дочку свою приемную, Ангелину, мечтал выдать замуж за сына, так? — начал озвучивать свои догадки, раскручивая на откровения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Только догнал? Тормоз! Можешь же, когда хочешь, — усмехнулась она. — Представь, какая трагедия у старпера была, когда он узнал о твоей скоропалительной женитьбе на какой-то чучудре провинциальной. Ангелочек истерила адски, вгоняя папашу в транс.
