альбом на телефоне так, чтобы одну с другой можно было сравнивать, меняя движением пальца. — Теперь доктор говорил тоном, который отклонял любые возражения. — Это по вашему делу. Готовы?
Егор Ильич громко выдохнул.
— Не томите уже, Артем Петрович.
Тут же телефоны напарников звякнули, сообщив о приеме месседжа.
— Начинайте, — раздался голос в трубке.
Егор Ильич дотянулся до телефона на торпеде. Сыщики одновременно открыли фото на своих экранах.
— Ну и? — поторопил Сергей.
— Это ваша Настя. Те фото, что вы мне ночью дали.
— Мы поняли, — пробасил Егор Ильич.
— Ну вот. Теперь найдите отличия, — пытал патологоанатом.
Сергей скривился.
— Да их тут куча. Тебе же сказали: одно фото, когда она в театр собиралась. Официальное такое, с вечерним макияжем. А второе — она по дому в спортивных штанах ходила. Тут только лицо, конечно, но штаны точно есть. Они в кадр не попали. Милое такое лицо, домашнее. Мне, кстати, второе больше нравится, — рассуждал детектив.
— На глаза посмотрите, — настаивал Петрович.
Сергей снова прищурился, а Егор Ильич, наоборот, приблизил телефон к лицу и выпучил глаза.
— Ну та, что домашняя, — без очков, а та, что деловая, — в очках. Они, кстати, без диоптрий. Нам эта мадемуазель сама рассказывала. Говорила, что оправа дорогущая. Неподъемная просто по меркам обывателя.
В трубке раздался звук, словно Петрович, раздумывая, хлопал себя пальцем по губам и выдыхал.
— Без диоптрий, говоришь? — переспросил он. — Ну, тогда, я точно прав. Ну, на девяносто девять процентов, — прикинул Петрович.
— Так что все-таки там? — не выдержал Егор Ильич, пытаясь ускорить разговор.
— Увеличьте фото, детективы хреновы. И посмотрите в глаза.
Оба сыщика, снова одновременно, задвигали пальцами по экрану, увеличивая картинку.
— Ну и что? — спросил Сергей. — Серые глаза. Ближе к голубому цвету. Камера еще может искажать цвет. Что не так?
— Увеличьте левый глаз, — настойчиво произнес голос из трубки. — Сильно увеличьте. Я понимаю, что картинка перестанет быть красивой. Но увеличьте. Увеличьте. Левый, — настаивал патологоанатом.
— Ну? — спросил басом, недоумевающий Егор Ильич.
— Да что «ну»?! — возмутился Петрович. — У той, которая домашняя, ровный голубой цвет радужки. А у той, которая в очках, на семь часов отчетливое вкрапление другого цвета. Темнее, возможно, даже коричневое. Карее, если глаз касаться. Большое вкрапление, миллиметра два квадратных.
Сыщики внимательно рассматривали фотографии.
Сергей, словно сомневаясь, скривился.
— А это не может быть такой эффект при другом угле падения света?
Петрович презрительно изрек:
— Может. Но крайне маловероятно. — Дама, которая в очках, пытается это расхождение сгладить. Поэтому и носит очки, чтобы блики мешали их разглядеть. Мы и так друг другу в глаза не смотрим, а если еще и очки, то точно на структуре радужки не акцентируем внимания.
— Я же говорил, сестры, — в сердцах крикнул Сергей. — А эта мадам нас за нос водила.
Егор Ильич, не обращая внимания на своего напарника, старательно разглядывал фото и потирал подбородок.
— Маловероятно, что сестры, — высказал в трубку свои мысли патологоанатом.
— Это еще почему? — спросил детектив, словно пытался отстоять свою версию.
— Да потому, что при такой внешней схожести эти женщины должны быть однояйцевыми близнецами. А у таких близнецов, даже папиллярный рисунок схож. Не одинаков, но схож. Я про отпечатки пальцев, — пояснил патологоанатом. — А уж радужка глаз в большинстве случаев один в один. Исключение практически отсутствует. Это как найти жизнь на Марсе.
Егор Ильич поднял глаза в потолок.
— То есть, Артем Петрович, вы хотите сказать, что это два разных человека. Просто похожи.
— Ну наконец-то, — выдохнул доктор. — А вот почему они похожи, в смысле зачем, это вам решать, — заключил патологоанатом. — Все, я спать, а то целую ночь в ваши фотки пялился. Зрение только себе порчу. С вас хороший ресторан, где-нибудь за городом. Лучше на Рублевском шоссе, мне оттуда к даче ближе, — подвел итог разговора Петрович и отключил соединение.
— И вам долгой жизни, — ответил Сергей, задумчиво глядя в экран своего телефона, когда их друг уже разъединил линию связи.
Егор Ильич нахмурился и похлопал напарника по плечу.
— Постойте-ка, Сережа. Я вам пытаюсь сказать, что когда поднялся наверх… — Старик посмотрел на часы в телефоне. — Полтора часа назад на первом этаже в лифт вошли наша клиентка и Измаил.
— Измаил? — переспросил Сергей. — А вы откуда знаете, как он выглядит. У нас же в деле нет его фотографии.
— В деле нет, конечно. — Егор Ильич, недоумевая, пожал плечами. — Но я же вам говорил, что фэсэошники мне тогда показывали его фото. Ну, тогда, когда у строительного магазина в свой фургон заставили сесть. Помните, я же вам рассказывал?
Сергей прикрыл лицо ладонями, задумавшись.
— Подождите-ка. У нас в папке, которую принесла клиентка, есть фото только Ивана, так? — спросил он.
Егор Петрович кивнул:
— Точно.
— Слушайте, а ведь вчера вечером, когда она в такси садилась, с ней не Иван был. Когда вы ее потеряли, а я случайно увидел, — яростно жестикулируя, рассказывал Сергей. — С ней был такой высокий, темноволосый, крепкий. — Детектив закрыл глаза, словно вспоминал мужской образ. — Такой вроде бы и не кавказец, и не азиат, но и то, что славянской внешности, тоже не скажешь. А! — воскликнул он. — Такая турецкая внешность.
Егор Ильич понимающе кивал.
— Точно. Это Измаил.
— И они сейчас здесь с Измаилом?
Егор Ильич кивнул.
Сергей сцепил ладони в замок, откинулся на спинку сиденья и стал стучать правой ногой по педали газа, словно подталкивал свои мысли.
— А вы ей в глаза не посмотрели? Она в очках была?
— Да вроде без, — пробасил старик. — И внешность как на той фотографии, что скромная. Короче, не та, которая к нам в офис приходила.
— Так, ну и что дальше, — поторопил Сергей.
— Мы не разговаривали. Мне показалось, что она заложница Измаила. Она какая-то безропотная была, словно боялась в сторону посмотреть.
— Вас заметила?
— Думаю, да. Кажется, и напряглась от этого. Она как будто бы помощи ждала. А что мне делать в такой ситуации?
— Ну и куда они поехали? Как вы разошлись? Почему вы мне раньше не сказали?
Старик вздохнул, поднял брови и, прищурившись, посмотрел на Сергея.
— Сережа, — заговорил он размеренно, — они вышли на этаже гостиницы там, где мы были ранним утром. Я решил, что именно в снятый номер — восемь тысяч восьмой.
— Вы номер знаете? — удивился детектив.
— Угловой. С красивым видом на рассвет. Нам вчера Алена сказала, милая сонная девочка с ресепшена, — повысил голос Егор Ильич.
— Точно. Совсем из головы вылетело.
— Дальше я спустился вниз…
— Да-да, дальше помню, — перебил Сергей, — и повредили мне печень.
Егор Ильич вытянул указательный палец вверх.
— Не это самое главное, Сережа. Главное
