Мы оба встаем ей навстречу.
Гадалка подходит ближе, откидывает капюшон.
Неожиданно миловидное лицо. Короткая стрижка. Темно-русые волосы. Слегка восточные черты.
Она плавно вскидывает к виску руку.
– Разрешите представиться – старший лейтенант Нечипоренко! Прибыла в ваше распоряжение!
– Х-м-м... здравствуйте, товарищ старший лейтенант! Так что ж мы все на ногах-то? Присаживайтесь! – делаю широкий жест в сторону лежащих на земле бревен. – В ногах, как говорят, правды нет!
– В других местах ее тоже не очень-то много... – Девушка присаживается, пристраивает рядом винтовку. Сняв кепи, встряхивает головою, и пышные волосы рассыпаются по сторонам. Достав откуда-то расческу, Гадалка поправляет прическу.
– А, простите, звать вас как?
– Галина Петровна я. А что до прозвища моего...
– Знаю. Гадалкой вас зовут. Кстати говоря, почему?
– Мать цыганкой была. Ну и... как-то так уж повелось, что ежели я кому несчастье пообещаю, так оно вскорости и наступает. Иногда так и гораздо быстрее, чем ожидалось бы... А про меня вам кто рассказал?
– Ну, я... – нехотя отвечает Потеряшка.
Она окидывает его внимательным взглядом. Чуть дольше задерживается на его оружии.
– Любимое оружие – винтовка «СВУ-АС», рост выше среднего, волосы черные, вьющиеся. На вид тридцать—тридцать пять лет. Имя ваше я знаю, Виктор. Надо полагать, Рогозин Виктор Пантелеевич, старший лейтенант. Отряд «Д» спецназа внутренних войск МВД. Рабочий позывной – Потеряшка. Все правильно?
Насупившийся Виктор кивает. Разговаривать ему явно неохота.
– А вы, Галина Петровна... – начинаю я.
– Можно просто по имени, товарищ майор.
– Хорошо. А откуда, Галина, вы про все это знаете, позвольте спросить? И мое звание вы назвали правильно. Может быть, и имя знаете?
– Вам на все сразу ответить, товарищ майор? Или можно по очереди?
– Да... как вам удобнее...
– Хорошо. Тогда по порядку и начнем. Там, в развалинах этих, – она машет рукой в сторону нашей стоянки, – мой лагерь был. Кстати, товарищ майор, вы бы распорядились мне плащ-палатку вернуть? А то у меня запасной нет...
– Да... без проблем... У нас такого добра много!
– Спасибо. Так вот, имена ваши я своими ушами слышала, когда вы у костра переговаривались.
– Это как же?
Гадалка наклоняется к снятому ранее вещмешку и вытаскивает из него длинную, покрытую какими-то волосками трубку.
– Знакомая вещь, товарищ майор?
«Долгоносик». Портативный остронаправленный микрофон. Знакомая штучка, мы и сами, во время оно, таким пользовались. До сотни метров разговор разобрать вполне возможно.
– Да... знаю такую штуку.
– Этот вопрос прояснили, товарищ майор?
– Прояснили.
– Угу. Что до места моей службы касаемо, пожалуйста – 2-й отряд Сил Специальных Операций. Место базирования – Солнечногорск.
Так... серьезные ребята, даже очень. Таким палец в рот не клади...
– Мною был получен приказ – выдвинуться в район исчезновения поисковой группы. Разведать обстановку, принять меры к обнаружению людей и автотранспорта. Вчера вечером, уже после того, как вы провели переговоры с бандитами, мною была получена вводная – оказать содействие группе майора Рыжова, продвигающейся как раз с вашего направления. Встретить группу и проводить в расположение части.
В подтверждение своих слов она приподнимает над вещмешком прямоугольную коробку радиопередатчика.
– Кем был отдан приказ?
– Капитаном Масленниковым. Командиром отряда спецназначения УИН. Я на время к ним прикомандирована, так что здесь он является моим командиром. Его радиопозывной вам должен быть известен.
– Орешник?
– Совершенно верно.
– Вы пришли сюда пешком?
– Нет, у меня машина есть, «уазик». Он отсюда в пяти километрах стоит...
– Понятно. Ну, разговор вы наш слышали, имена знаете. А вот про Виктора у вас откуда столь подробные сведения?
– Товарищ майор! Ну, право слово... Здесь что, столь высокая плотность подобных специалистов на единицу местности? Естественно, перед командировкой я получила информацию обо всех специалистах моего профиля, с кем я могу, так или иначе, пересечься во время моего нахождения тут.
– И много нас здесь таких? – прорезается интерес уже у Потеряшки.
– Естественно, нет. Может быть, человека два еще и наберется.
– Не секрет ежели, кто именно?
– Майор Лихонин Николай Федорович, ФСБ, шатен, на вид сорок—сорок пять лет. Рост выше среднего, телосложение плотное, волосы каштановые, с проседью. Особые приметы – шрам на правой руке, чуть ниже локтя. Позывной – Призрак. Используемое оружие – винтовка «ВСС». Капитан Горюнов Павел Иванович, министерство обороны, волосы светлые, на вид тридцать лет. Рост средний, телосложение худощавое. Особых примет нет. При разговоре картавит. Используемое оружие – винтовка «СВД». Позывной – Еж. Вот эти специалисты теоретически могут присутствовать в указанной местности.
Могут. Да еще как могут! Первый из описанных ею снайперов и был тот самый стрелок на чердаке. По выражению лица Потеряшки понимаю, что он тоже уже успел сопоставить сообщенные ею сведения с внешностью чердачного стрелка.
– Интересное оружие у вас, – меняю тему разговора. – «ПСГ-1», если не ошибаюсь? Не тяжело такую штуку в одиночку таскать? Как бы не... женское оружие, на мой взгляд.
– Ошибаетесь, товарищ майор. От «ПСГ» тут только внешний вид остался. Ствол другой, на заказ сделанный. Патрон тоже не тот, что в оригинальной винтовке. Затворную группу доработали. Везде, где можно, металл пластиком заменили. Ствол вывесили. Здесь только ствол и планки Пикатинни – металл, все прочее облегчили по максимуму. Прицел – «Баррис элиминейтор» самой последней модификации, в военном исполнении. Вот глушитель сюда уже не присобачить, да я им никогда и не пользовалась. Так что вполне себе нормальное оружие, даже и для моих рук.
Мне все эти подробности мало чего говорят, но вот на Рогозина впечатление произвели. Он еще больше нахохлился.
– Ну хорошо, Галя, убедили вы меня. Как я понимаю, вы дальше с нами следовать собираетесь?
– Да, именно так. Оттого у меня к вам просьба будет, товарищ майор.
– Ну вы меня тоже по имени-отчеству называть можете. Сергей Николаевич я. Что от меня требуется?
– Да ничего особенного. Пусть меня до машины подбросят, не пешком же туда топать? А дальше я уже на ней за вами поеду.
– Да без проблем!
Встаю и, окликнув ближайшего бойца, озадачиваю его на данную тему. Он кивает головой, и буквально через минуту около нас тормозит «уазик».
– Вот, – делаю я приглашающий жест, – милости прошу! Ну, а мы вас тут подождем.
Фыркнув мотором, машина исчезает в кустах.
Провожаю ее взглядом и поворачиваюсь к Потеряшке.
Тот сидит в прежней позе и вертит в руках какую-то деревяшку.
– Ну, что ты, как совил в дупле, надулся? Не по нраву тебе наша гостья? Так и скажи!
Он кладет деревяшку и задумчиво смотрит вслед ушедшей машине.
– Видишь ли, командир... Впервые я с ней столкнулся еще в Чечне. Достаточно давно.
– А что ж она до сих пор старший лейтенант? Ежели давно воюет?
– А почему я до сих пор не капитан? Все по той же причине, надо полагать. За строптивость и непослушание. Хотя... ты знаешь, командир, а вот не уверен я в том, что она именно старший лейтенант.
– Почему?
– Смотри сам... У нас тогда в самом разгаре была борьба с «белыми колготками». Помнишь про таких?
– Еще бы...
– Вот! И тогда высокомудрое руководство собрало всех, до кого смогло достать, и разом озадачило. Мол, хоть носом землю ройте, но чтобы баб этих диких искоренить! Раз и навсегда. Ну, ты и сам понимаешь, что из этого вышло. Шуму-гаму было много, а вот результат... мягко говоря, вышел неубедительный. И вот уже замаячило время отчета самому высокому дяде с лампасами. А поводов для гордости у нас как-то не наблюдалось. Всеми, немаленькими весьма, силами, должен я заметить, урон противнику нанесли, можно сказать, смехотворный. Одна такая баба на мине подорвалась, которая в лесу том, поди, еще с Отечественной войны стояла. Одну артиллеристы накрыли, да и то, скорее всего, дуриком. И только одну сумели взять живой. Как ее до штаба довезли целой – ума не приложу! Но толку с того было весьма немного. Ничего особенного у нее так и не вытрясли. Разве что место их сбора узнали. И что? Было оно в ныне суверенной прибалтийской республике. И кому с того легче стало? А тут еще стали они себе смену среди местных девиц натаскивать... Вообще песец пришел! Тем для стрельбы через несколько границ не ехать, оружие не везти. Вышла за околицу, бахнула пару раз – и назад в хозяйство, огород копать. Тогда я Гадалку в первый раз и увидел... Она еще совсем молоденькой девчушкой выглядела. Хотя, глядя на нее, мысли пофлиртовать как-то не возникало. Никто так и не знает, что там у нее в личной жизни было. Вроде бы, по слухам, были у нее муж и ребенок. Только погибли они оба как-то нехорошо. Вот она в армию и подалась. Стреляла-то она тогда уже неплохо. А вот в личной жизни – все, замок и ключ потерян.
