– Ни фига себе! Прямо-таки секреты мадридского двора...
– Ты, командир, мне, как снайперу, веришь?
– Спрашиваешь!
– Так вот учти, что на ее снарягу, ту, что она с собою таскает, можно пятерых таких, как я, с головы до ног обмундировать и вооружить! И еще нехило останется. Вот и подумай. Мог ли рядовой опер в вашей конторе себе заказать копию маузера Дзержинского да с ним на службу и ходить?
– Да ты что?! Умом двинулся? Ему тот маузер знаешь куда засунули бы?
– Разве? А вот она такое себе позволить может. Рядовой снайпер, да? Старший лейтенант?
– Подожди... – чешу я в затылке. – Что-то у вас не стыкуется. Вы же вместе, почитай, год рядом были. Что ж ты сразу-то ее не опознал?
– Оттого и не опознал, что изменилась она сильно. Девчушки симпатичной и след простыл давным-давно. Лицо другим стало. Как ни удивительно, даже походка поменялась. Голос чуть другой, тональностью ниже. Не тот уже человек, совсем не тот. Только почерк и выдает. Да оружие приметное. Такого больше ни у кого нет. Да, как видишь, и меня она тоже не сразу признавать захотела, хотя и могла.
– Отчего же?
– Не обо всем, командир, вспоминать охота. Мне тоже. А уж ей-то каково! Словом, когда я тебе говорил, что Гадалку не видел, – не врал ! Не видел я ее в деле. Галчонка помню, а вот Гадалку – уже нет. Разные это люди. Почерк разный, ежели ты понимаешь, об чем я говорю. Да и сейчас бы предпочел ее не признавать, сам понимаешь...
– Отчего?
– Не всеми знакомствами гордиться можно. Вот ежели бы ты, например, с Чикатило знаком был, то стал бы про то всем рассказывать?
– Ты что? Нет, конечно, не стал бы.
– Ну, вот и тут ситуация похожая. У нас, знаешь ли, тоже кое-какие правила неписаные есть. И тех, кто их нарушает, не очень-то жалуют. Поздороваться при встрече, ясен пень, не откажутся. Но вот за стол посидеть уже не пригласят.
– Да... бывает... Ну лицо-то у нее и сейчас вполне себе ничего! Я представляю, какой она раньше-то была!
– Свят-свят-свят! Безопаснее на минном поле плясать – там шансов больше. Забудь про то, командир, как про страшный сон! И впредь никогда не вспоминай! Других, что ли, баб в округе нет?
– Х-м-м... Ну, вообще-то ни одной... Ладно! Бог с ней! На нашей стороне – и ладно.
– Она, командир, всегда на одной стороне. На своей. И уж как это совпадает с нашими планами и до какой степени – одному богу ведомо. Ты как знаешь, а я за ней посматривать буду.
– Да как знаешь... Мешать тебе не стану. Справишься?
– Черт ее знает... Видишь ли, у нас с ней уровень разный. Я-то обыкновенный войсковой снайпер. И работать привык именно в этом качестве. А она... Раньше таких ликвидаторами называли, не знаю, как сейчас. Мы с ней по абсолютно разным методикам работаем. Да и потом... Я ж ее здесь не засек, хотя и почуял. Постараюсь...
Закончив разговор, возвращаюсь к текущим делам. Раненых тащить с собою стремно, никому не известно, что там нас ожидает. Да и место это, так или иначе, кто-нибудь вновь захапать постарается. А вторично такого фокуса допускать никак нельзя. Поэтому оставляю здесь десяток бойцов. Связываюсь по рации с Рудным и прошу озаботиться направлением сюда постоянного гарнизона. Заодно и раненых обратным ходом заберут. Это вопрос срочный, и тянуть здесь некогда.
Собрав оружие и припасы, грузим все трофейное добро в грузовики. В домах отыскался еще и склад награбленного добра. Осмотрев его, испытываю горячее желание еще раз расстрелять здешних обитателей. Всех, без какого-либо исключения.
Их тут оказалось двадцать восемь человек. И пятеро женщин. Причем одна из них была с оружием и погибла, можно сказать, на боевом посту. Вот так... Весело живем, нечего сказать...
Кстати, судя по обустройству домов, квартировало тут гораздо больше народу, чем мы положили. И это тоже явилось неприятным открытием.
Связываюсь с Орешником и излагаю ему ситуацию. Заодно рассказываю и про Гадалку, не называя, впрочем, ее по имени и позывному. Мой собеседник подтверждает факт ее нахождения в данном месте. Уже плюс!
– Орешник – Удаву.
– В канале.
– Сюда людей прислать можешь? Место стремное, бросать нельзя. Я своих оставил, но немного их.
– Посмотрим. В принципе, можно. Оружие и снаряжение есть, продуктов с собой дам, но не слишком много.
– Мы тоже кое-что оставим. На первое время хватит, а дальше подвезут.
Оговариваем с ним пароли и условные обозначения. Тут я ничего из головы не выдумывал, а, вытащив составленный для меня связистами список, шпарю прямо оттуда. По ходу разговора начинаю замечать изменение отношения корреспондента. Он уже не отвечает односложно, ответы становятся более конкретными и развернутыми. Хм, с чего бы это?
Пользуясь ситуацией, подробно выясняю у него про дальнейшую дорогу. Ответ, откровенно говоря, меня не очень порадовал.
– Есть еще пара деревень. Когда мои ребята их проезжали, целые были. Связи никакой с ними и тогда не было, а что сейчас там происходит – одному богу ведомо.
Вот это называется – порадовал! Ладно, скоро Гадалка подъехать должна, надо будет у нее поспрашивать. Она-то по тем местам позже проезжала, что-то наверняка подсказать может.
Но возвратившийся назад наш водитель пояснил, что в целях экономии топлива никуда она не поедет, а будет ждать нас на своем месте. Ну... в целом-то верно, хотя я предпочел бы ее перед глазами иметь.
На КПМ мы оставляем еще один пулемет вместо уничтоженного нами при штурме. На крышу, в ту самую башенку, затаскиваем «АГС». Тот еще подарочек будет для любых незваных гостей. Оставляем два ящика гранат. По местным реалиям – аргумент почти непрошибаемый. Навряд ли у уцелевших бандитов хватит сил, чтобы захватить обратно отбитый у них объект. За два часа насыпали полсотни мешков с землей и затащили наверх. Выложили из них более-менее приличное укрепление. Можно бы и больше, да, боюсь, крыша не выдержит.
Ну, наконец, все!
А дело-то уже к вечеру...
Ну и что прикажете делать? Ехать вперед? И искать там ночлег? Или здесь заночуем? Часа три-четыре светлого времени у нас есть, это, как ни верти, километров тридцать проехать можно.
Ладно, решено – едем!
Прощаемся с остающимися ребятами, хлопаем друг друга по плечам и рассаживаемся по машинам. Уходит вперед головная походная застава.
Сколько раз за свою жизнь я уже вот так прощался с остающимися или уходящими куда-то ребятами? Жали друг другу руки, хлопали по плечам и обещали скорую встречу. И многих ли из них удалось вновь повстречать?
Свернет не в ту сторону водитель.
Продерет глаза от дремы сонный боевик в засаде.
И все.
И никакой встречи уже не будет.
А ты будешь выходить на границу блокпоста, смотреть вдаль и спрашивать у проезжающих новости, втайне надеясь услышать там знакомую фамилию. Новости тоже бывают разными. Какие-то из них можно пропустить мимо ушей, позубоскалив на эту тему с сослуживцами. А вот после других ты будешь сидеть вечером в блиндаже и, разливая водку по кружкам, косить взглядом на одну, накрытую куском черного хлеба...
Проехав по узкой, местами частично заваленной упавшими деревьями, дороге, мы наконец выбрались на что-то более-менее приличное. Во всяком случае, скорость тут же прибавили. И уже через пару километров с головной машины пришел сигнал – кто-то замечен на дороге.
Надо полагать, нас встречает Гадалка.
Так и оказалось.
Сама она сидит на поваленном дереве, почти сливаясь с окружающей растительностью. В стоящей рядом «буханке» за рулем восседает мрачного вида мужик, заросший седоватой щетиной.
Наш «Мамонт» останавливается около них.
Водитель «буханки» оценивающе осматривает монстромобиль и уважительно цокает языком. Врубился дядя в тему!
Галина легко поднимается на ноги.
– А вот и мы! – спрыгиваю на землю. – Поди, заждались нас уже?
– Ничего. Зато подремала немного.
– А что там дальше по дороге будет? Вы же с той стороны ехали?
– Отчасти. В ту деревню, что дальше от нас, мы заезжали. Там люди делом занятые, у них сейчас сельхозработы полным ходом идут. Они нам и рассказали, что слышали где-то на дороге выстрелы. Не ружейные, здесь народ в этом хорошо разбирается. Вот мы в следующую деревню и не совались, объехали стороной.
– Есть объезд?
– Есть. Только тропка там узкая, грузовики не пройдут.
– Да... значит, хотим мы того или нет, ехать придется прямо?
– Можно часть машин отправить тропой, они обойдут деревню с фланга и выйдут к ней с противоположной стороны. Как раз в тылу и окажутся. Мало ли... Кто его знает, что это за выстрелы такие были?
– Своих товарищей найти хотите?
– Нет. Я видела у бандитов их машину, так что ребят в живых, скорее всего, уже нет...
Блин! Вот что мучило меня добрую половину дня!
Трофейная машина уиновцев! Ее не было на КПМ!
А я-то тоже хорош... не врубился в это сразу...
– Так, ребята, слушаем сюда!
Коротко поясняю смысл своих слов.
Потеряшка хмурится.
– Ты думаешь, командир, они сюда рванули?
