Но что-то сказать надо.
— Это родственник, — выдала я.
— У тебя все родственники такие буйные? — задал он вполне закономерный вопрос. — Вы, случайно, не из южной республики, где за девушку все решают братья?
— Нет, но они бы очень хотели. За меня все решать.
— Да, непросто тебе…
— Но ты не бойся. Никто больше тебе угрожать не будет. Я об этом позабочусь.
— А я и не боюсь.
— Ты очень смелый…
Костик расправил плечи, бросил высокомерный взгляд на Алекса.
— Ты мне сегодня почитаешь сказку перед сном? — услышала я голос своей дочки.
— Обязательно почитаю! — ответил Алекс.
Правда? А меня спросить никто не хочет?
— Длинную сказку?
— Длинную-предлинную. Десятисерийную.
— Ура! — завопила Соня.
Наверное, она оглушила Алекса. Если бы она вопила в ухо кому-нибудь другому, я бы обязательно сделала ей замечание. Но сейчас промолчала. Пусть глохнет!
Сам себя пригласил ко мне в гости, моего разрешения не спросил…
— Я пойду? — услышала я голос Костика. — Позвоню тебе завтра.
— Да, конечно. Пока.
Если бы Сони не было рядом, я бы обязательно поцеловала его на прощание. Не потому, что мне этого так уж хочется. А чтобы позлить Алекса. Его ведь явно злит присутствие Костика.
Ревность — вот что привело его сюда сегодня. У него проснулось чувство собственности. Кто бы мог подумать!
А вот, сейчас можно.
Алекс на меня смотрит, а дочка нет, — отвернулась, болтает с Кириллом.
Я чмокнула Костика в щеку. И он пошел к своей машине.
Боковым зрением я видела, как перекосилось лицо Алекса…
А в чем дело? Я свободная женщина.
И тоже больше не хочу ничего серьезного. Я только сегодня это осознала, когда сидела на палубе яхты и смотрела на море.
Молодость прошла мимо, я слишком рано стала мамой и погрузилась в бесконечные заботы. Я так много упустила.
Пора наверстывать!
Алекс
Если не считать демонстративного поцелуя, доставшегося от Мышки Костику, все сложилось прекрасно. Соня, мой маленький чертенок, сама позвала меня в гости! Даже напрашиваться не пришлось.
Мышке это не понравилось, и она этого не скрывала. Но возражать не стала. И на том спасибо.
Пока они вместе торчали в ванной — то ли на пару чистили зубы, то ли Мышка не хотела оставаться со мной наедине, — я забрел на кухню. И понял, что умираю, как хочу жрать.
Оказывается, я сегодня ничего не ел с самого утра. Не до того было. А сейчас мой желудок оглушительно заурчал, а рот наполнился слюной. Блин, я готов ножку от стола глодать!
Просить Мышку меня покормить будет чересчур. Она и так всем своим видом показывает, как ей неприятно мое присутствие.
Значит, надо просто быстро запихать что-нибудь в пасть. Чтобы желудок так громко не орал.
Я открыл холодильник. Кастрюля с борщом. Нет, не пойдет. Хотя с каким удовольствием я бы сейчас навернул борща! Что еще? Йогурты. Творожки. Фрукты. Три упаковки разной зелени.
Мои девчонки, что, травоядные? Где колбаса? Неужели у вас нет завалявшейся сосисочки, которую можно незаметно изъять и, не жуя, проглотить?
Так, а в шкафу что? Каши, сухие завтраки, мюсли. Хлебцы из злаков. Точно, травоядные. О, вот. Нормальный хлеб. Хоть что-то.
Я оторвал кусок булки, проглотил, почти не жуя. Желудок сказал: “Мало”. Я оторвал еще кусок. Откусил, оперативно прожевал. Запил водой прямо из-под крана.
— Алекс пьет, как слон на водопое! — услышал я за спиной голос Сони.
Обернулся.
Наткнулся на взгляд Мышки. Она перевела его на обкусанный кусок булки в моей руке.
Светлана
Нет, ну что это такое? Схватил кусок хлеба, жует на ходу, запивает водой из-под крана. Соню я бы за такое отчитала!
И тут меня кольнула догадка: Алекс, наверное, голодный. Приехал ко мне сразу из аэропорта, неизвестно, когда ел в последний раз.
— Будешь борщ? — спросила я его.
Боюсь, мой тон был недовольным. Не планировала я его борщом кормить! Я вообще его не звала.
— Нет, спасибо, — ответил Алекс.
Запихал в рот остатки булки, снова запил водой и пошел за Соней, которая уже тянула его за руку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Ну и фиг с ним. Небось, не умрет.
Подумаешь, голодный он. Я не нанималась его ужинами кормить! Пойдет потом, поест в кафешке или у сестры.
Я съела йогурт, погрызла яблоко. Большего я себе по вечерам не позволяю. Помыла чашки, оставшиеся в раковине еще с утра.
И все это время я прислушивалась к голосам, доносившимся из комнаты Сони. Похоже, они там не сказки читают, а просто болтают! И у них там весело. Даже завидно, честно говоря.
Постепенно голос Сони затих, теперь было слышно только Алекса. Он читал не торопясь, с выражением. Старался.
Сидит там, развлекает Соню сказкой. А у самого под ложечкой сосет от голода.
Нет, я так не могу!
У меня дома голодный гость. И, пусть я этого гостя не звала, врожденный инстинкт гостеприимства вынуждает меня его накормить.
Я достала из холодильника кастрюлю борща. А из морозильника — заготовленные на неделю котлеты. Мы с Соней налепили их в выходные. Котлеты разморозила и пожарила, борщ разогрела.
А Алекс все не идет и не идет.
Все остывает, между прочим!
Я заглянула к Соне. Алекс сидел на полу рядом с ее кроватью, тихо что-то бубнил, не глядя в книжку. И смотрел на нее с невыносимой нежностью.
А Соня уже крепко спала, положив ладошки под щеку. Ну просто ангелочек…
Алекс
Мышка накормила меня борщом! И неизвестно откуда взявшимися обалденно вкусными котлетами.
И я даже не напрашивался, наоборот, в первый раз отказался. Видел, что она предлагает просто из вежливости.
Когда я вышел из комнаты Сони, чуть в обморок не грохнулся от аппетитных запахов.
— Иди поешь, — произнесла Мышка.
И я вприпрыжку побежал на кухню. Меня уговаривать не нужно!
Пока я ел и нахваливал, Мышка делала вид, что у нее куча дел. Сновала туда-сюда по кухне, иногда убегала в ванную или в спальню.
Но потом все же села за стол напротив меня. Налив нам обоим чаю.
Это был самый приятный момент. Мы сидели напротив друг друга, среди домашнего уюта и аппетитных запахов. Мышка была такая уютная и теплая.
Пока не скомандовала:
— Рассказывай.
— В жизни не ел таких вкусных котлет. А борщ — просто песня. За такой борщ можно душу продать…
Я видел, что ей приятно, хотя она пыталась хмуриться и сердиться.
— Я не об этом! Откуда ты взялся? Надолго приехал?
— Да нет, — ответил я. — Ненадолго.
И посмотрев на часы, добавил:
— Через два часа у меня обратный самолет.
Мышка удивленно хлопала глазами.
— Зачем ты прилетел?
— Соскучился.
— Кирилл рассказал тебе про Костика?
— Ага.
— Я — свободная женщина, — заявила Мышка. — Делаю, что хочу.
— Ты, главное, сильно не увлекайся.
— В смысле?! — взвилась она.
— Тебе на самом деле этот Костик нужен или это все мне назло?
— Да пошел ты! — вскочила она. — Ты что, пуп земли и все вокруг тебя вертится?
— Не знаю, как у тебя. А у меня сейчас вся жизнь вертится вокруг вас с Соней.
Но мои слова не произвели на нее впечатления.
— Уходи! — сердито буркнула она. — А то на самолет опоздаешь.
Я встал, убрал со стола, помыл посуду и только после этого пошел к двери. Мышка меня не провожала.
Я дошел до двери, постоял, вернулся обратно.
Застыл на пороге кухни. И тихо произнес:
— Мышка, я был дебилом, когда сказал, что не хочу серьезных отношений. Дебилом и трусом.
Она ничего не ответила. Даже не посмотрела на меня.
И я поехал в аэропорт. Хотелось бы остаться хотя бы на пару дней, но никак не могу. Никита на меня рассчитывает, ждет утром на работе.
Да, для бешеной собаки тысяча верст не крюк. Особенно, если собака не только бешеная, но и ревнивая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Но, как бы там ни было, сейчас я чувствую себя самой счастливой собакой на свете.
Мышка накормила меня борщом!
