— Дыши, бельчонок, — шепчу, зарываясь носом ей в волосы.
Творю черти что ритуальное и самому становится легче. Тимур, не вовремя, застает за этим занятием, и тем как нашептываю нежности над ухом Евы. Вгрызается хмурым взглядом, не может уловить то, что сейчас происходит.
— Едь с ней домой, а я разберусь.
— Получится? — иронично поддеваю, — Может опять форс-мажор.
— Все проехали. Я уже понял, что затупил.
— Ммм… всего лишь, — спускаю с крючка злость и раздражение, награждая его этим взглядом. Выяснять отношения это для баб. Блять, но без эмоций уже не выходит. Я ничем не лучше.
— Нехер так смотреть. Мне действительно хуево, что не принял всерьез. Я даже за нее переживать начал, — да где это все раньше было, прокатило на чистом везении.
— Завезешь хакера на склад, когда компьютеры прошерстишь. Очнется, наберешь.
— Вавилов, ты его до полусмерти замесил. Ему в больницу надо — такая забота конкретно вырубает. Если бы не Ева на руках, сорвался с цепи. А так только гляделками шпарю.
— Еще и в платную палату. Не очухается, значит судьба. — высказываю свое отношение к этому уроду в человеческой шкуре, не скрывая сарказма.
Я не псих, но веду себя фанатично, пока несу ее к машине. Укутав пледом бережно держу свой трофей. Не сразу решаюсь отпустить и пристроить на заднее сиденье. Всю дорогу почти не отрываю глаз от зеркала, наполняясь диким желанием, чтобы она проснулась уже в лофте и ничего не помнила.
Аккуратно снимаю платье, уложив на постель. Забираюсь рядом под одеяло, согревая ее своим телом. В этом нет пошлости все как-то иначе.
Она держится во сне за мои плечи. Трогательно и невинно. Я разглядываю в сумраке ее лицо. Красивая когда спит. Как фарфоровая статуэтка. Черное белье на постели усиливает контраст, делая белизну почти нереальной.
Знаю каждую черточку наизусть. Как подрагивают реснички, выпуская румянец по телу, в момент наивысшего удовольствия. Я понятия не имею, почему эта девушка, как водородная бомба, взрывает во мне все чувства. Почему именно с ней, внутренняя борьба заставляет, задуматься о неверности своего выбора.
— Баю-бай, бельчонок, улыбнешься мне утром, — вырывается возмутительно ласково.
Касаюсь ее губ своими. Не сдерживаюсь и целую, пробуя на вкус. Прохладные, похожи на февраль и клубнику. Так же не сочетается, как она вся. Разглаживаю мягкую поверхность. Ева неосознанно отвечает, выдавая вздох. Ловлю втягиваю в себя с будоражащим экстазом. Миную запрет и краду. Она все равно не узнает. И это слишком интимно
Хм… откровение что — ли и признание моего поражения. Пускаю ее в свои легкие с очередным выдохом и принимаю. Но это ни чего не меняет. Увы.
глава 35
Приоткрыв один глаз, встречаю утро с головной болью и тошнотой. Обычное состояние для похмелья, но я вчера не пила. С огромным трудом разлепив веки, не сразу осознаю, где я. Знакомый аромат, разлившийся по подушке, дает гарантии, что не осталась в затянувшемся сне. Проблесками проносятся кадры, которые мозг относит, к разряду тревожных воспоминаний.
Женщина с такими же рыжими волосами как у меня, но она не моя мама. Бережно подсаживает к окну.
— Бабочка, выбирайся на улицу, — за ее спиной полыхает пламя. Удушливый запах гари, сдавливает грудь.
— А ты? — лепечу детским голосом, прижимая ладошки к ее мягким щекам.
— Я вернусь за Колином, — глаза цвета неба, с любовью смотрят на меня, — Ничего не бойся. Беги к сестре, она тебя ждет, — целует каждый пальчик, пока убирает осколки с рамы и выбрасывает меня наружу.
Беспокойно вглядываюсь в потемневшее от копоти стекло. Балка внутри рушится, погребая под завалом все живое. Произошедшее, ужасом вырывает из груди нечеловеческий крик, и океан боли топит мой разум.
Шум воды за стеной, выводит из лабиринтов помутнений. Сбрасываю с себя это сновидение. На фоне последних событий, еще не такое привидится. Денис, кстати, вполне может стать плодом моего больного воображения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Большой синяк и красная точка от иглы развенчивают это предположение. Потрясение ловким маршрутом несется по коже колкими пузырьками.
Мир делает кувырок, и едким пониманием ослепляет на миг. Вчера я так близко коснулась порочного мрака. Если бы не Дамир, то вот в данную минуту, проживала бы и эту часть судьбы Арины. Такая истина, заставляет, вконец отрезветь.
Наматываю на себя покрывало и почти бегом залетаю в ванну. Дамир заправляя край полотенца за пояс, смотрит на меня удивленно.
Пробежавшись глазами по его телу, и не обнаружив повреждений, подкрепляю все действия, набрасываюсь и прощупываю. Терпеливо ждет, до тех пор, пока мои руки, не достигают границы махровой ткани
— Под полотенцем тоже проверишь, — спрашивает с насмешкой на мой встревоженный вид и отстраняется, возмущенно заглядываю в глаза шутника.
— Что вчера было?
— Все как обычно, спасение белочки прошло успешно, — снова ухмыляется широкой улыбкой, я вздыхаю и позволяю себя обнять.
— Денис — что с ним? Я видела в комнате цветы и бабочку, а потом… — так легко и просто говорю, будто это не имеет значения.
Хотя, да. Целительный эффект погружает в спокойствие. Мягкие поглаживания ладоней на пояснице, размеренный стук в грудной клетке. Все это, убивает напрочь, любые страхи. Кроме нас, ничего нет. Ни смерти, ни боли. Дамир это чувствует, сильнее прижимая к себе. Дышу им взахлеб.
— Он больше не опасен, — отвечает спустя минуту.
— Ты сейчас о чем? Ты же не..- посетившее подозрение, вырывает всхлип, — Ты его убил? — в ответ, он ласкает щеку и очень нежно целует в висок.
— Купайся, бельчонок, а потом спускайся, позавтракаем.
Спокойно и уверенно покидает комнату, словно ничего не случилось. Планета все еще на месте и вращается в привычном ритме. Это вполне нормально, что мы пережили похищение и вероятней всего убийство.
Лезу под воду, как-то надеясь вернуть баланс добра и зла. Я до этого и на похоронах не была ни разу, а вот в данный момент абсолютно не уверена, что Денис жив. Злюсь на себя, за навернувшееся слезами сочувствие. И на то, что этот цикл никак не закончится, откидывая снова, в одно и то же место.
Спускаюсь вниз, не переставая изводить себя внутренним диалогом.
— Ев, не грузись, — вздрагиваю, теплые пальцы Дамира накрывают мою ладонь, когда я зависнув над чашкой кофе, гипнотизирую магнит на холодильнике, — Со всем разберемся. Поживешь здесь, тебя никто не достанет, только в этот раз под моим руководством. Окей.
— Коллекционер так и не появился?
— Нет. Тимур просидел там всю ночь, выпотрошил компьютеры. Отсюда вывод — общались они тет-а-тет.
— В голове не укладывается, что Денис мог участвовать. Мне всегда казалось, он влюблен в Арину.
— Ну, видимо, деньги он любил больше, — эта оговорка в прошедшем времени, основательно крепит убеждение в летальном исходе. Не сумев, скрыть шок, и дрожащие губы, отворачиваюсь, — Ты мне доверяешь? — вдруг спрашивает Дамир.
— Да, — отвечаю без малейшей запинки. Правдиво и разбивая вдребезги, остатки своих жизненных ценностей, — Что теперь делать?
— Хороший вопрос. А что хочешь? — внимательно следит за мной, за моим поведением.
Не выдерживаю этой притворной элегантности в беседе. Такое впечатление, что я душевнобольная, и у меня типа ремиссия. А он заботливый муж, который боится навредить неосторожным словом и вызвать срыв.
— Может, хватит, себя так вести!
— Как? — уточняет.
— Вот как сейчас.
— В смысле мило, — надевает на шпажку сыр и подносит к моим губам. Послушно открываю и принимаю лакомство. Прожевав, продолжаю уже спокойнее.
— В смысле, будто я здесь по своей воле, и мы пара… с небольшими проблемами, — заканчиваю фразу и теперь передо мной появляется половинка черри.
Дистанция. Нужно держаться от него подальше. Напоминаю себе. Перебиваю попытку засунуть помидорку и прикрываюсь чашкой.
