– Мне всегда было любопытно, каково быть королем, – сказал Той. – Теперь, кажется, знаю.
Калла Мозес сияла. Молча.
Всему на свете есть конец. Спустя пару часов в «Мозес – Открыт Всегда» нагрянули власти в лице Датча Холленсуорта, помощника шерифа, – его прислал Эрли Микс, которого вновь посетил Рас Белинджер, являвший собой воплощение праведного гнева. К этому времени Блэйд совершил такое, что ни Сван, ни ее братьям даже не снилось, – после ужина проследовал за Тоем в бар.
Той велел ему выйти, мол, детям здесь делать нечего, но Блэйд вместо ответа принялся собирать оставшиеся с ночи пепельницы и вытряхивать в мусорное ведро за стойкой. Пепельницы и вправду давно пора было вытряхнуть, и Той дал парнишке закончить работу, и не успел отослать его вон, как Блэйд схватил метлу и взялся мести пол. За этим делом его и застали завсегдатаи – и все как один растрогались: постреленок с повязкой на глазу трудится, как пчелка!
– Ни дать ни взять пират, – сказал Бутси Филипс. – Только повязка не та. У настоящего пирата должна быть черная.
Той промолчал, но за него ответил хор голосов. Кто-то крикнул Блэйду: только не бросай нас за борт! Старый Хут Дайсон спросил, где он держит попугая, а Бутси Филипс подхватил: какой, к черту, попугай, скажи нам лучше, где прячешь золото! В первый раз Блэйд очутился в центре внимания, и ему страшно понравилось – он стал подметать все быстрей, все проворней, даже приплясывал за работой. Вскоре посетители стали швырять на пол мелочь: что подметешь, то твое. У Блэйда уже звенело в карманах, когда прибыл Датч Холленсуорт.
У Тоя упало сердце. Это должно было случиться, но почему так скоро? И вдруг он решил: не бывать этому. И дал Блэйду знак удирать через черный ход, но Блэйд, который развлекал завсегдатаев, попросту не заметил.
А Датч заметил. Увидел и Тоя, и мальчика и не сводил с него глаз, когда шел через зал. Дойдя до стойки, Датч прислонился к ней всем могучим телом, повернулся боком, чтобы не пропустить миг, когда Блэйд даст деру. Той достал бутылку пива из бочонка со льдом у своих ног, откупорил и сунул Датчу в руку. Датч прижал ледяную бутылку к виску.
– Нырнуть бы сейчас в этот бочонок со льдом, – вздохнул он. И продолжал: – Шериф велел, если я увижу здесь мальчишку, забрать и отвезти домой, хоть всем нам это не по душе.
Той вытаращился на Датча, будто не понимая, о чем он толкует.
– Какого еще мальчишку?
– Сынишку Раса Белинджера. – Датч указал на Блэйда: – Это он и есть.
Той метнул взгляд в сторону, куда указывал Датч, и почесал в голове, будто бился над труднейшей задачей.
– Эй, – крикнул он на весь бар, – кто-нибудь видит мальчишку?
Блэйд догадался, в чем дело, и замер.
Каждый, кто был в баре, тотчас понял, каких слов ждет Той Мозес. На всех будто снизошло озарение. Люди они маленькие, но сейчас, ей-богу, могут сделать большое дело. Все как один глянули на Блэйда, потом на помощника шерифа – и горестно закачали головами.
– У тебя, видно, зрение подпортилось, Датч, – сказал Бутси Филипс.
А Нат Рэмзи ввернул:
– Кое-чем нехорошим тешился, да? Говорила мне мама, от этого можно ослепнуть. А, Датч?
Кто-то прыснул, и через миг весь зал покатился со смеху. Датч озирался, понимая, что сейчас ему не увести мальчика. Раз дело так обернулось, даже полицейский значок не поможет, придется пускать в ход оружие, а стрелять в друзей он не намерен. Тем более если речь о мальчишке, сбежавшем от отца, который, скорее всего, выбил ему кнутом глаз.
– Точно не видите? – вопросил Датч тоном, каким аукционист выкрикивает: «Раз… два… три… продано!»
Все дружно заорали «нет».
Датч залпом выпил пиво, рыгнул, утерся ладонью.
– Если так, – заключил он, – значит, мне померещилось.
Тем и кончилось. По крайней мере, пока. В баре грянул одобрительный вопль, кто-то хлопнул Датча по спине, кто-то назвал молотком, кто-то порывался угостить пивом, хоть он и отмахивался. Сердце у Блэйда Белинджера вновь застучало, и, когда Той указал ему на дверь, он быстрее ящерки улизнул через черный ход на кухню.
Дети ждали за столом, не отводя взгляда от дверей.
– Ну, как там? – спросил Бэнвилл, едва Блэйд переступил порог. – Блеск и мишура?
Блэйд не совсем понял вопрос, но кивнул: ага, блеск и мишура.
Нобл сказал:
– Во дворе полицейская машина. Видел тебя помощник шерифа?
Блэйд плюхнулся на стул рядом со Сван, достал из кармана мелочь и высыпал горкой на стол. Одиннадцать монет.
– Сперва увидел, – ответил Блэйд, – а потом передумал. Как по-вашему, похож я на пирата?
Когда Рас Белинджер узнал, что его сына прячут Мозесы, а полиция и местные жители с ними в сговоре, с ним едва не случился припадок. Он убьет Тоя Мозеса, ей-богу, убьет. Всадит сукину сыну пулю между глаз.
– Сядешь на электрический стул, – сказала жена, услышав эту угрозу в десятый раз. И голос ее не дрогнул.
– Не дождешься, – огрызнулся Рас.
Если вдуматься, Джеральдина права. За умышленное убийство, тем более в общественном месте, придется отвечать. Даже если речь об убийстве при смягчающих обстоятельствах, суд может их не увидеть.
Рас день и ночь думал, как отомстить Тою и всему их роду. Но коли весь свет знает о семейной вражде, то что бы ни случилось у Мозесов, Рас – первый подозреваемый. Сгорит дом – Раса обвинят в поджоге. Упадет кто-то с лестницы – станут думать, будто Рас ее подпилил.
И однажды утром ему пришел в голову план, простой и совершенный, – как он раньше не додумался? Он сидел позади дома на стуле, когда его осенило. Рас смотрел на двор с лабиринтом загонов, конюшен и прочих построек, пока Джеральдина его стригла. До той минуты он был разъярен и измучен, настоящий комок нервов, но едва понял, что следует делать, тут же расслабился. Давненько ему не было так хорошо.
План требует времени – поспешишь, все испортишь, а ошибаться он не намерен. Он запасется терпением, а его уважаемые соседи пусть пока поварятся в собственном соку. Пускай не спят ночами, гадая, почему он не пытается вернуть сына и что за ужасы начнутся, когда наконец он возьмется за дело. Если подумать, ради этого стоит потерпеть – ради мысли, что вся эта гнусная семейка места себе не находит от беспокойства.
Джеральдина закончила стричь, сдула с шеи Раса обрезки волос. Рас поднялся со стула другим человеком. К вечеру он прибрал в сарае, привел в порядок копыта всем лошадям и вкопал столбы для нового загона.
Глава 27
Время шло.
Все Мозесы и Лейки в глубине души чувствовали, что может случиться Нечто Ужасное, но чем дальше, тем меньше в это верилось, особенно детям. Сван, Блэйд, Нобл и Бэнвилл остаток лета катались на Леди, играли в пиратов и искали клады. Иногда все четверо залезали под дом и, лежа на животе, рисовали пальцами на земле – Блэйд научил остальных. Случалось, они не могли остановиться, пока не изрисуют площадку под домом от края до края.
