так?
– Можешь нормально меня выслушать? – Коля опустил ей руку на плечо, и она нехотя повернулась.
– Почему мы ни разу не задались вопросом, с чего вдруг Гончару приглашать сюда именно нас? Можно подумать, во всей России нет другой разнополой двойни – в одной Москве их сотни. Он легко мог выбирать, но не выбирал, а сразу позвал именно нас. Поселил в доме без оплаты проживания, кормит, поит, платит деньги. Мы с тобой думали, что нам повезло, но почему нам так повезло, не подумали ни разу.
Люся смотрела на него с нескрываемым подозрением.
– Как почему? Потому что тетя Саша ему рассказала о нас. А он пишет книгу. Ну, то есть хотел писать книгу. Думает, что пишет…
– Глупости. Было сразу понятно, что никакой книги не будет и это только предлог.
– Ты что-то узнал? – Люся насторожилась. – Тогда говори прямо.
Коля выдержал многозначительную паузу, после чего медленно, отчетливо проговаривая каждое слово, произнес:
– Олег Васильевич – наш настоящий отец.
– Что-о-о? – Люся едва не выронила из рук баночку с кремом. – С чего ты взял?
– Сейчас это кажется очевидным. Однако если бы он сам не заговорил об этом, я бы не догадался.
– Он тебе это так прямо и сказал?
– Нет. Он бредил и нес всякую ахинею, но ход его мысли я уловил.
На какое-то мгновение ее лицо посветлело, как если бы она сочла его слова шуткой.
– Коль, ему под восемьдесят. Думаешь, мама стала бы мутить с шестидесятилетним стариком?
– Мама могла выкинуть что угодно. – Коля был в этом уверен. – Тем более Гончар известный человек и постоянно задвигает всякую философскую муть, прям как она любит.
– Откуда ты знаешь, что она любит? Ты ее толком и не помнишь.
Ему не понравилось, как сестра отнеслась к этой новости. Казалось, она вообще перестала слышать и воспринимать его серьезно.
– Давай будем честны. – Коля постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче. – Наша мама способна на любую глупость. Вспомни, что рассказывала бабушка. Они несколько лет жили без детей, а потом она забеременела сразу же, как только отец вернулся… или все-таки тогда, когда его не было?
Коля снова помолчал, наблюдая за реакцией сестры.
Люся медленно стянула полотенце с головы и принялась вытирать волосы.
– Наверняка отец и сам об этом знает, – продолжил он. – Вот почему ему всегда было плевать на нас. У него в роду не было двойняшек, а это, между прочим, наследственность. Да что я тебе объясняю очевидные вещи? Короче, он знал и просто спихнул нас сюда. Вот и все. Я тебе даже больше скажу: скорее всего, тетя Саша рассказала ему, что Гончар умирает, и наш высокодуховный папа теперь ждет, что нам перепадет подачка с барского плеча.
– В каком смысле подачка? – Люся кинула полотенце на кровать и выпрямилась.
– Ну как же?! Наследство. У Гончара ведь никого нет. И если мы его дети… а мы его дети…
– Пожалуйста, скажи, что ты меня разыгрываешь. Ты ведь не можешь серьезно в это верить.
– Еще как могу! – вспыхнул Коля. – Это вопрос не веры, а знания. Что с тобой происходит? Из нас двоих ты всегда была более разумная и практичная. А теперь такое чувство, будто тебя заколдовали и ослепили.
– Ну-ка иди сюда! – Люся повернула его к зеркалу. – Просто посмотри внимательно. Ни в тебе, ни во мне нет ни капли от Гончара. Ни единой черточки!
– Это необязательно, – отмахнулся Коля. – Дети часто не похожи на родителей.
– Тебе нужно поспать и поменьше думать об этом наследстве, – Люся с осуждением покачала головой. – Еще немного – и ты превратишься в Шуйского.
– Да что ж такое! – Коля с силой схватил ее за плечо. – Ты вообще кто? Моя сестра или разговаривающая кукла без мозгов?
Люся с опаской отцепила его руку.
– Я не хочу ссориться, но ты меня пугаешь.
– Ну-ну, иди пожалуйся своему песику, пусть покусает меня! – Коля двинулся к выходу, но потом вдруг резко остановился. – Зато теперь понятно, чего он тебя так обхаживает с первого дня.
– Если собираешься сказать очередную гадость, то лучше не надо, – предупредила она. – Давай поговорим потом.
Но Коля не удержался:
– Когда тебе достанется наследство писателя, ты станешь завидной невестой.
– Уходи сейчас же! – Люся попыталась вытолкать его из комнаты. – Так и быть, я не обижусь, но, когда успокоишься, подумай, что ты несешь!
– Ладно, только ты об этом тоже подумай! О том, что я несу… Может, до тебя все же дойдет смысл.
– Еще совсем недавно ты говорил, что они все здесь сумасшедшие, а теперь и сам не лучше.
– Ситуация изменилась.
Коля сделал несколько шагов, но потом повернулся к сестре с миролюбивым видом.
– Послушай, Люсь, я серьезно. Мне Гончар почти прямым текстом сказал это. У него, конечно, был приступ, и, кроме этого, он наговорил много всякой ерунды, но, когда я понял, о чем он, все встало на свои места. Я тебя очень прошу, услышь меня!
– Ладно. Допустим. – Люся потерла виски, словно у нее разболелась голова. – Предположим, мы его дети. И если все, кроме нас, об этом знают, то почему нам об этом никто не сказал?
– Возможно, Гончар запретил говорить об этом.
– Кому запретил? Отцу? Тете Саше? Магде? Корги и прочим?
– Всем! Видела бы ты лицо Козетты, когда она поняла, что я мог обо всем догадаться. Пойми, они очень боятся, что мы об этом узнаем, ведь мы сможем открыто заявить о своих правах, а у них не останется никаких шансов.
Люся задумчиво опустилась на банкетку перед зеркалом.
– Не могу сказать, что я принимаю данную версию, но в то, что Гончар говорил нечто подобное, верю, потому что я тоже это слышала.
– Ты знала и молчала? – изумился Коля. – Почему?
– Ничего я не знала. Я и допустить такого не могла. Мало ли что он болтает.
– Ну, слава богу! – Облегченно выдохнув, Коля кинулся к сестре и опустился перед ней на корточки. – Спасибо! Я уж было испугался, что ты больше не со мной.
– Конечно же, я с тобой. – Она погладила его по плечу. – Но мне не нравится, что ты ведешь себя как одержимый.
– Я веду себя по обстоятельствам. Только представь – мы в одном шаге от того, чтобы стать очень-очень богатыми.
– И тебя больше не расстраивает то, что Олег Васильевич умирает?
– Расстраивает, конечно, но, по правде говоря, уже не так сильно.
Люся с осуждением покачала головой:
– Какой же ты меркантильный!
Коля вскинулся:
– С каких пор ты стала говорить как отец? Забыла о наших целях?
