каска не помешала. – Закончив фразу, Падший подмигнул девушке.
Из-за постоянного страха за Анафиэль и желания ее оберегать Люцифер потерял бдительность. Спасая ангела, он сам получил ранение. Ему прилетел огненный шар в спину. Из раны хлынула алая кровь. Анафиэль мечом пронзает сердце огнесса, что бросил шар. Быстрыми шагами она приближался к огненному солдату, чтобы прекратить его существование. Когда его обугленное тело падает на землю, ангел вонзает снова меч в его спину, от страха и растерянности она сама не поняла зачем, вонзила меч в то, что уже мертво. Анафиэль замешкалась, когда увидела на спине Люцифера большую рану, из которой большим потоком хлестала кровь. Афи вдруг почувствовала на своей спине еле ощутимую боль и покалывания в том же самом месте, где была рана у Люцифера. Словно один огненный шар пронзил их обоих и увлекая за собой их жизненные силы в мир, не существующий вовсе… Мир небытия. С уст ангела срывается пронзительный крик и с большой скоростью она приближается к стоящему на коленях, опустившему голову дьяволу. Его взгляд потуплен, пустой, смотрящий в никуда, она осязала ту же боль и страх приближающейся кончины, что и он. Ощущение, что наступает конец. Слезы резали ее глаза, но девушка крепко сжала челюсти в попытке сдержать поток слез, это придало ее лицу более грубый и строгий вид. Дрожащей рукой еле ощутимо она коснулась кровоточащей раны зияющей на спине дьявола. От прикосновения Афи почувствовала легкую вибрацию в руке напоминающую небольшой удар электротоком, от неожиданности она резко отстраняет руку. Но влеченная не мыслями, а внутренним чутьем, ангел осторожно возвращает руку на рану дьявола. Ощущение вибрации усиливается и Афи накрывает второй рукой остававшуюся часть раны. Девушка чувствует, как сквозь пальцы пульсирует кровь и будто внутри раны происходит неистовый взрыв внутренней энергии, которою невозможно удержать ладонями и она вырывается изнутри миллионами световых лучей.
Люцифер, ощутивший невероятный поток энергии, поднимает голову и его глаза окутывает красный свет. Он ощущает как его рана очень быстро и безболезненно начинает затягиваться. Колоссальный прилив силы разжигает в дьяволе небывалый поток мощи, которую невозможно удержать, она силой выбивается наружу, ослепляя все вокруг своим невыносимо ярким красным свечением. Сияние не окутывало ангела и дьявола оно исходило из них, как неконтролируемая волна света, ослепляя воителей небес, ада и созданий Игнеса. Сквозь прикрывающие глаза ладошки, осуждающе смотрели ангелы и даже с неким отвращением заворожено смотрели демоны; огнесы же безразлично прятали свои пустые чёрные глаза от слепшего сияния. Борьба остановилась, время словно замерло. На удивление, Афи не чувствовала, что энергия ее покидает, наоборот она осязала такой же прилив невообразимой мощи, которая наполняла ее от соприкосновения с дьяволом. Энергия ангела и дьявола приплеталась, стала единой окончательно. Ангел чувствовала себя всемогущей и неуязвимой, но стоило ей убрать руки как она ощутила ту же силу, что и была всегда с ней. Свечение погасло, знаменательный момент закончился.
Люцифер, преисполненный целебным волшебством, встал лицом к лицу с ангелом, он смотрел на нее, в этот момент казалась, что не существовало ничего более важного. Во взгляде читалось все: и благодарность, и интерес к случившемуся, прежде ничего подобного никогда не происходило. А если и были попытки объединить силы, то это заканчивалось непременной смертью одного существа или же сразу обеих сторон. Люцифер и Анафиэль стали одним целым, соединилась не просто энергия, а переплелись их души в единый механизм, отчуждая одиночество из их сердец навеки. Получив в союзе небывалую силу, божественную мощь, способную сокрушить, как им казалось любого оказавшегося у них на пути, Люцифер молча протянул ангелу руку, в раскрытую ладонь девушка вложила свою хрупкую окровавленную руку и красное свечение вновь пронизывало их изнутри.
24
Игнес продолжал отражать нападки двух архангелов и сына Бога. От того что он не мог справиться с этими примитивными для него существами порождало в нем ярость и негодование, как такие слабые существа могут так яростно сражаться. Как назойливые мухи они кружили около него, он только и успевал отмахиваться. Но мужество, самоотверженность, готовность жертвовать собой для создателя восхищала Игнеса. Бог создал отличных воинов с рабским мышлением, готовыми ставить его интересы выше своих жизней. Они сражались покинутыми и одинокими, как дети, которых в самый неподходящий момент покинули родители, тем самым обрекая их на муки и страдания.
Игнес волной удара откидывает Михаила на несколько метров вперед, своим огненным мечём, он оставляет зиять огромную косую, рваную рану от грудной клетки к животу на теле Ирши. Божий сын ослепленный вспышкой обжигающей боли, падает на бок и пытается отползти от врага, в жалкой попытке спасения. Ощутив легкость, без назойливых нападок Игнес поражает Гавриила в самое сердце и выжигает в нем огромную дыры. Глаза архангела гаснут и белеют, прежде, чем его тело касается земли.
Боль кольнула сердце создателя, когда одно из его прекрасных созданий покинул мир живых, превратился в ничто. Бог с большой тоской наблюдал, за тем как погибают его создания, вместе с ними по частичкам умирал и он сам, внутри ощущая скорбь и страдания. Он улицезрел безвыходное положение своего сына, и в момент, когда Игнес направился к нему, чтобы погасить очаг его жизни, создатель раскрыл свои большие крылья с полной боевой готовностью вмешаться и прекратить эту кровопролитную войну даже ценой собственной жизни. Ни кто не знал, что энергия Бога была на исходе, каждое движение в его теле отзывалось невыносимой болью. Сотворив мир и все эти прекрасные создания, Бог потерял большую часть энергии. Когда любовь всей его жизни пала на предсмертном одре, разбилось не только сердце, но и часть души, которая порождала энергию. Другими словами, боль потери в сердце создателя была настолько велика, что после смерти жены, он стал чувствовать, как энергия жизни угасает и в нём. Жена заразила его лихорадкой дерева «дарующее смерть», хоть этот яд не уничтожил Бога, но он стал паразитировать в душе Бога, вытягивая из него энергию. Это и было той самой брешью в его душе. Он никогда никому не говорил, что ежедневно борется за жизнь, и каждый раз, когда он пользуется силой своих крыльев, после он не может даже передвигаться, без ощущения что его пронзает тысяча иголок. Он не догадывался, откуда это ядовитое дерево, дебри самих небес были плохо изучены из-за витающего в воздухе яда. Но он знал, что все эти деревья были на небесах задолго до сотворения племя богов. И потому принимал мысль что «дарующее смерть» это как равновесие природы, нет существ, за кем не придет смерть.
