— Третий за сегодня! — крикнул какой-то офицер кулаптру Диусоэро.
Новобранцев загнали в глубокую траншею, вырытую в мерзлой глине и заполненную водой вперемешку с мелким крошевом льда. Со всех сторон что-то орали, в воздухе стоял визг, рвались снаряды и выли моторы орэмашин, отчего Фирэ был совершенно сбит с толку и только выискивал взглядом Диусоэро, чтобы не пропустить его приказов.
— Где кулаптры? — заорали откуда-то со стороны лагеря. — Кулаптров сюда!
— Не отставай! — бросил юноше Диусоэро и кинулся на зов.
Фирэ подумал, что кто-то ранен, схватил их с начальником инструменты и, высоко задирая увязающие в жидкой грязи ноги, побежал следом. Кости промерзли уже настолько, что протяжно ныли, а суставы крутило острой болью, точно у старика.
Их завели в круглый замаскированный шатер с колченогим столом посередине и несколькими стульями. Стол был завален бумагами, и над ним столпились офицеры.
— На пятнадцатом участке начинают дестабилизацию, — увидев целителей, вымолвил нестарый, но седой и морщинистый офицер — командир их части. — Нам велено присоединить силы. Он готов? — мужчина метнул короткий взгляд в сторону Фирэ.
— Готов, господин Сьетторо, — ответил за юношу Диусоэро. — Мы готовы. Садитесь Фирэ, вот на тот стул. Садитесь и делайте то же самое, что буду делать я. Не думайте о постороннем — об этом позаботятся другие. И еще, — шепнул он усевшемуся Фирэ, — внимательно следите за действиями целителей северян!
Сосредоточиться, сидя с закоченевшими и мокрыми выше колен ногами, было почти невозможно, однако Фирэ сумел последовать за старшим кулаптром в те места, которые Паском называл Междумирьем. Здесь стоило быть осторожными — в детстве Фирэ едва не застрял здесь, очутившись в полном мраке и не зная, как выбраться. Сколь бы Помнящим ты ни был, во вселенной бесконечного постижения всегда существует опасность столкнуться с коварным неведомым.
Они с Диусоэро выскочили далеко за пределы физического мироздания. Здесь иначе вело себя время, а пространство стало понятием условным и даже неуместным. Изменять что-то во времени кулаптры не могли, «заказать» себе нужный временной отрезов — тоже. Зато отсюда получалась дестабилизация материальных тел, обитающих в их родном мире.
Объект внезапно утрачивал связь с объективной реальностью. Сознание его путалось, и враг выходил из строя из-за «хронопатологического шока», как это называлось на сленге военных кулаптров.
Весь мир в этом подпространстве выступал в виде взаимодействующих молекул, которые испускали — или не испускали — инфракрасное излучение. И это был всего лишь один из бесконечного множества способов восприятия вселенной.
Фирэ и Диусоэро здесь тоже стали всего лишь набором молекул, способных разъединяться и соединяться в прежнем порядке, но самое главное — разъединять и собирать в ином порядке сущности противника, напавшего на лагерь.
Но недаром перед погружением сюда старший кулаптр предупредил о враждебных целителях: не одни ори знали древние секреты боевых практик. Главной целью южан, чьи «дестабилизаторы» оставались на земле, было вычисление орэмашины с чужим целителем.
Фирэ на мгновение раньше начальника почувствовал, что их нашли. Он подал знак, и Диусоэро приказал отходить в безопасную зону. Юноша едва вырвался из «колпака», в который его успели заключить кулаптры аринорцев, и с трудом восстановил помутившееся было сознание. Только хроношока ему и не хватало в первом же бою! Но на орэмашинах сидели не новички. Преследователи успели поставить на них с Диусоэро маячки, и теперь все молекулы, из которых состояли кулаптры-ори просто вопили врагам: «Мы здесь, мы здесь!» Еще немного — и обнаружат их физическое местонахождение.
«За мной, Фирэ!» — потребовал Диусоэро, ощутив, что молодой напарник зачем-то остановился в одном из подпространств, которые в бегстве мелькали подобно бешеному калейдоскопу.
Бывалый кулаптр спешил выйти в тело и покинуть шатер до того, как его сметут прямым попаданием ракеты.
Фирэ знал другой способ — в незапамятные времена юношу познакомил с ним Учитель и отец, Ал, обожавший внезапные решения и непредсказуемые тактические ходы.
«Явись!» — нацелившись на преследователей — тех было тоже двое — потребовал он.
Это был Призыв, сопротивляться которому могли немногие, даже находясь в физической оболочке, а уж вне ее — тем паче. За те мгновения, пока они бились у него в коконе, Фирэ по связующим нитям успел отследить, какая из орэмашин переносит их физические тела, и мгновенно транслировал сведения начальнику.
Диусоэро вернулся в привычный мир и тут же передал командиру Сьетторо известия от напарника. Три орудийных залпа разнесли летательный аппарат в клочья, и только после этого Фирэ смог освободиться от взаимного плена: «куарт» северян, чьи тела погибли в огне, отправились к Мировому Древу.
На очнувшегося смотрели все, кто был в шатре, потом, уже после отмены тревоги, его повели в штаб, долго задавали различные вопросы, рылись в документах, в каких-то справках. Много позже, когда Фирэ и его начальник сдружились, Диусоэро признался, что больше всего переживал, не отберут ли у него такого перспективного помощника. Но юность Фирэ спасла их обоих: его сочли еще слишком неопытным для более горячих точек фронта и оставили на прежнем участке. Но и здесь убивать ему приходилось чаще, чем лечить.
— А вас, господин Диусоэро, никогда не смущало то, как выглядят оттуда наши враги и наши соратники? — спросил однажды юноша.
Усталый, страдающий от вынужденной хронической бессонницы, старший кулаптр поднял на него мутноватый взгляд. Распухшие веки давили на воспаленные до красноты глазные яблоки.
— О чем ты?
— Я вижу среди аринорцев немало хороших, светлых людей и вижу среди наших немало гнили… Мне все труднее убеждать себя, когда приходится уничтожать северян…
— Не ляпни этого при военных! — предупредил Диусоэро и для острастки потряс пальцем перед его носом. — Я тоже все вижу, но ты запомни: у этих светлых ребят-северян есть приказ, и далеко не все они видят, как ты, и сомневаются тоже далеко не все — с их-то диктатором! Да, они такие же люди, как и мы, разве кто-то утверждал иное? Но уже много сотен лет эти люди холят и лелеют свою ненависть по отношению к нам. Отчего-то решив, что они избраннее остальных, аринорцы не оставили нам выбора, кроме как воевать…
У Диусоэро была странность, к которой Фирэ привык не сразу. Задерганный своей страшной работой, старший кулаптр был очень подозрителен ко всем без исключения. Иногда он нарочно доверял двум-трем людям якобы секретную информацию, а потом следил, не узнают ли об этом непосвященные. И если сведения просачивались дальше, он прекращал всякое общение со всеми тремя, без разбора. По счастью, Фирэ эта участь миновала: начальник очень дорожил им как специалистом и старался погашать вспышки подозрительности в зародыше. В ответ Фирэ доверял ему самые сокровенные мысли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
