В общем, можно сказать, обошлось без жертв. За исключением того, что от раздавшегося грохота у меня на мгновение заложило уши, а мои противники оказались полностью деморализованы присутствием грозно рычащей нежити и в мгновение ока лишились своего преимущества. Затем стена за моей спиной брызнула во все стороны каменной крошкой, нежданно-негаданно обзаведясь двумя огромными дырами. Почти сразу сверху пришла волна жара, от которой капюшон на моей голове тут же нагрелся и начал быстро скукоживаться. Мгновением позже потолок, жалобно скрипнув, резко просел, обдав всех присутствующих густым облаком удушливой пыли и ненадолго скрыв детали происходящего. Алтарь с распятым на нем Оракулом резко накренился, едва не опрокинувшись на бок, а следом за этим мне под ноги плеснуло холодной и уже неопасной водичкой.
Еще через пару секунд из пылевой завесы с важным видом вышла совершенно невредимая Зубища. Бодро отряхнувшись, она с видом победительницы оглянулась, а затем довольно рыкнула и, подбежав ко мне, брезгливо выплюнула четыре боевых жезла. Которые, судя по разом потускневшим навершиям, были из категории "НОР", то есть "на один раз", что заставляло всерьез задуматься над причинами.
Надо сказать, подобные вещицы - далеко не редкость. Во время войны Гильдий их частенько использовали, особенно когда у магов не было полной уверенности в благополучном исходе сражения или имелся риск попадания боевых артефактов в чужие руки. Их создание не требовало больших затрат, а применять их могли даже неопытные юнцы, едва-едва достигшие порога зрелости, что во многом определило затяжной характер случившегося противостояния и сильно повлияло на исход войны.
Как уж эти артефакты попали к "светлым" адептам, отдельный вопрос. Но факт в том, что по ним было невозможно отследить настоящего хозяина - никаких опознавательных знаков на жезлах не имелось, в чем я наглядно убедился, клеймо мага-артефактора было тщательно затерто, и никаких следов остаточной ауры создателя на нем не осталось. Так что я правильно придержал свое любимое заклятие и не стал делать из сопляков одну большую и мерзко воняющую лужу: очень уж хотелось выяснить, что это за "благодетель" такой, у которого есть прямой доступ к подобного рода артефактам.
Впрочем, лежащие на полу, схватившись кто за руку, кто за ногу и жалобно постанывающие детки могли подождать - для начала следовало разобраться с Оракулом, пока эта сволочь не напакостила еще больше. Признаться, с подобными тварями я раньше напрямую не общался, но наслышан был немало, поэтому, оставив мелких на попечение Зубищи, поспешил к опрокинутому алтарю.
Алес, к счастью, почти не пострадал. Длинная ссадина на виске, придавленные осколками алтаря ноги и сломанная рука не в счет - все равно ему она в ближайшие пару минут не понадобится. А вот то, что Оракул в его теле по-прежнему было бодр и активен, оказалось очень кстати. Как и не потерявшие активности руны призыва на истерзанной коже, которые мне сейчас очень пригодятся.
- Думаеш-шь, победил, Невз-зун?! - прошипела эта тварь, взглянув на меня мутными белками глаз.
Я сорвал перчатку с левой руки, одновременно активируя начертанные на ногтях руны.
- Не думаю - знаю.
- Это ещ-ще не конец... ты просто не понимаешь, с чем связался!
- Ты прав. - Я спокойно кивнул и придавил его грудь открытой ладонью. Как раз напротив сердца, рядом с которым сейчас хорошо виднелся внутренним взором неприятного вида, переливающийся всеми оттенками черного сгусток. - Вот сейчас все и выясним.
- Что ты... - тело Алеса внезапно дернулось, когда я прижал подушечки пальцев сильнее и позволил "светлой" энергии, которая жгла его "темную" сущность не хуже раскаленного железа, просочиться наружу. Немного, но вполне достаточно для того, чтобы он бешено зашипел, зазвенел цепями, безуспешно пытаясь освободиться, и захрипел, будто его душили. А когда я с силой вонзил заметно заострившиеся ногти под кожу, неожиданно понял, что к чему, и яростно взвизгнул:
- Ты что творишь?! Остановись или мальчишка умрет!
- Он и так умрет, - рассеянно отозвался я, уверенно погружая пальцы в сочащиеся свежей кровью раны, со знанием дела раздвигая плотные мышцы, разрезая фасции, скользя вдоль скользких от крови костей. - Какой-то придурок заставил его слиться с тобой слишком тесно, поэтому, как только контакт будет разорван, он перестанет дышать. А если каким-то чудом ему вдруг удастся сохранить жизнь, то разум в это тело с очень высокой долей вероятности уже не вернется...
Со стороны "светлых" внезапно раздался какой-то придушенный вопль, тяжелый рык Зубищи и короткая возня, прервавшаяся сдавленным вскриком.
- Однако дело не в этом, - невозмутимо продолжил я, не отвлекаясь на посторонние вещи. - Я просто хочу побеседовать с тобой поближе... в более тесной, так сказать, обстановке...
- Что ты хочешь?! - уже не завизжала, а буквально взвыла тварь, почувствовав мои пальцы в опасной близости от средоточия своей псевдо-жизни. - Что тебе нужно?!!
Я на мгновение остановился и, коротко взглянув на исказившееся лицо "темного" сухо бросил:
- Ответы.
- Ты не знаешь... не сможешь... меня контролировать... - задыхаясь, будто выброшенная на берег рыба, простонал Оракул. И вздрогнул снова, когда мои пальцы продвинулись вперед еще на чуть-чуть и легонько коснулись судорожно дернувшейся сердечной сумки. - Ты же "светлый"!!! Тебе неподвластна моя сущность! И ты не можешь убить так просто!
Я холодно улыбнулся и сжал пальцы.
- Уверен?
В мутных белесых глазах метнулась растерянность, затем проступило колебание, сомнение и, наконец, паника, которая сменилась самым настоящим страхом. После чего "Алес" шумно сглотнул и, рассмотрев что-то в моих зрачках, едва слышно выдохнул:
- У тебя три вопроса!
Я оскалился: как хорошо, "светлые" не успели использовать Оракула, так что все три вопроса мои. Хотел бы я, конечно, чтобы их было больше, но тут наша магия не властна - Оракулы испокон веков отвечают за один раз только трижды. Видимо, именно поэтому моих "темных" коллег использовали для призыва так часто.
Кроме того, Оракулы - твари хитрые: могут так ответить, что потом не поймешь, о чем вообще шла речь. Одна попытка - один провал - и шанс что-то выяснить будет навсегда упущен: на вопрос, заданный дважды, они не отвечали из принципа, и заставить их это сделать еще ни у кого не получилось. Следовательно, вопросы должны быть прямыми, однозначными и конкретными. Иными словами, просто взять и спросить, кто стоит за всеми последними событиями в Сазуле, не получится - имени Оракул все равно не назовет, особенно, если заговорщиков несколько, а если и назовет, то это может оказаться какое-нибудь второе или даже третье имя, а то и детское прозвище, от которого не будет никакого проку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
