Впрочем, желание дочери хозяйки немедленно взять его за ухо и отвести к бадье с водой, чтоб собственноручно умыть, сопровождая процедуру назидательными речами о чистоплотности и приличиях, изрядно развлекло молодого мастера. Он мысленно представил себе подобную сцену, и дурное настроение куда-то улетучилось.
Агнар с любопытством посмотрел на Нихассу, – мол, а ты что мне поднесешь? Но она лишь улыбалась. После женщин к викингу стали подходить мужчины, каждый из них считал своим долгом хлопнуть скандинава по плечу. Сначала молодой мастер даже не понял, зачем они тут теснятся, а потом сообразил, но не обиделся, а наоборот, развеселился. «Похоже, в этом селении на меня поставили. Интересно, принято ли у них биться об заклад?.. Да, наверняка принято. Вот любопытно, они уже поспорили, или будут спорить в ходе схватки? И какие ценности будут поставлены на кон?»
Он опоясался расшитым кушаком, взял меч и наконец-то подхватил щит. Привычная и приятная тяжесть в левой руке прибавила еще немного хорошего настроения. Для своего щита он сам отливал умбон, сам вырезал из дерева круг и даже толстую кожу на окантовку укладывал сам – его изделия были дороги ему, особенно те, которым предназначено было защищать его жизнь. Взяв в руку щит, он понял, что соскучился по нему, по схватке с его участием.
С удовольствием Агнар убедился в том, что нисколько не ослабел за время спокойной крестьянской жизни, которую разнообразили только шутливые вечерние потасовки с местной молодежью. Кузнечное ремесло он полагал самым лучшим для мужчины, желающего сохранить силу рук и сноровку воина. И вот, поработав в сельской кузне, он еще раз убедился: для того, кто привык махать тяжелым молотом, щит покажется пушинкой. По крайней мере, в начале боя.
Старик-друид жестом пригласил викинга выйти из дома; за ними потянулись и все остальные, от стариков до детишек, сидящих на руках у матерей, – все хотели поразвлечься на Празднике урожая.
Идти оказалось сравнительно недалеко – до уже знакомой молодому мастеру опушки старого леса, в глубине которого, как он понял, пряталось святилище друидов, а потом взяли немного правее. Чаща вдруг закончилась, они спустилась с обрывистого пригорка, а потом скандинав сообразил, что это просто очень большая поляна с густой сочной травой, которую, похоже, никто никогда не косил. И поляна была уже полна людей, – просто их фигуры скрывала высокая растительность. Впрочем, через сотню-другую шагов трава была полностью вытоптана, будто здесь прошло целое стадо коров, и женщины уже расставляли и раскладывали угощение все на тех же длинных столах-скатертях.
Мужчины огораживали легким плетнем изрядный квадрат вытоптанного луга. Скандинав догадался, что именно там ему придется биться с неведомым противником.
Он повернул голову и посмотрел на старика-друида.
– Может, мне хотя бы растолкуют правила поединка?
– Непременно, – с готовностью ответил тот. – И сейчас же, если желаешь.
– Желаю.
– Со своим противником ты будешь биться до смерти. Место сейчас огораживают, как видишь. Выходить за пределы огороженного пространства до окончания боя нельзя.
– Кто вышел, тот проиграл?
– Именно. Кто бы это ни был.
– Что же произойдет с проигравшим?
– Он погибнет, я же сказал.
– Ну-ну… Как я понимаю, с ним расправятся наблюдатели.
– Верно понимаешь. Словом, за плетень лучше не выходить. Все остальное дозволено. Ты можешь биться, как захочешь.
– А напитка нельзя ли хлебнуть? – вспомнил молодой мастер. – Того, от которого кровь из тела выливается лишь в случае смертельного ранения…
Друид улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Отдаю должное твоей догадливости. Однако сегодня для тебя это снадобье не готовили. Ни к чему. В тот раз кровь должен был пролить лишь один из вас двоих.
– А сегодня прольют оба, так?
– Это уж как получится, – и снова загадочно улыбнулся.
У викинга возникло острое желание кулаком припечатать эту улыбку к зубам друида, но он сдержался. Бить стариков, пока те не взяли в руки оружие, было так же недостойно, как бить женщину.
Агнара подвели к плетню – по ту его сторону он заметил высокого, жилистого парня в замшевой безрукавке с мечом и коротким копьем, и догадался, что это и есть его противник. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом незнакомец приветливо улыбнулся. «Отчаянный парень, – подумал скандинав. В этот миг он чувствовал полное сродство со своим будущим противником. – А мы бы поняли друг друга. Определенно поняли бы…»
Он без спешки снял с пояса ножны, вынул меч и поднял щит. Мужчины из всех окрестных селений, собравшиеся здесь для празднования Лугнассада, стали подтягиваться к плетню, и не прошло и пары минут, как они, оттеснив женщин в дальний ряд, образовали еще одно кольцо вокруг поля боя.
«Да уж, попробуй отсюда выберись, – подумал скандинав. – Всем морду не набьешь».
Он медленно выдохнул и заставил себя сосредоточиться. Бой предстоял нелегкий, это он чувствовал.
Один из друидов – тот, что помоложе, – подошел сначала к одному из поединщиков, потом к другому. Их обоих заставили снять обувь и раздеться по пояс: «Чтоб не замазать кровью хорошую одежду, наверное», – решил молодой мастер, вылезая из расшитой зелеными узорами рубашки. Пояса с него никто снимать не стал, и, приняв из его рук одежду, друид подтолкнул воина к проходу в плетне. То же самое сделали и с его противником.
Агнар задержался у края отгороженной площадки, потом медленно двинулся вперед.
– Привет, – сказал он, когда противник оказался от него всего в каких-то пяти-шести шагах.
Тот помедлил, но все-таки ответил:
– Привет.
– Ты почему оказался здесь? Чем тебе пригрозили?
Белг помедлил, будто сомневаясь, стоит ли отвечать, а потом сказал:
– Натворил кое-что. Так получилось…
– Зовут-то тебя как?
– Сенха.
– Ага… А меня – Агнар. Ну что… Потешим публику?
– Потешим, – усмехнулся парень. – Начали?
Агнар кивнул.
И тут же закрылся щитом. Несмотря на то, что упражняться со щитом у него не было возможности с тех самых пор, как его забросило в это безумное и непривычное время, сноровки викинг не потерял. Брошенное противником копье попало точно в середину литого умбона[11] и соскользнуло вниз. Скандинав немного опустил щит и прыгнул к противнику, но тот отшатнулся назад и успел выхватить меч. Взмахом увесистого деревянного круга молодой мастер отогнал Сенху подальше от себя, чтоб иметь время и возможность сориентироваться и дальше навязать ему свои правила боя.
Белги, столпившиеся по ту сторону плетня, разразились приветственными и ободряющими возгласами. Лица их медленно наливались кровью, а из-за спин мужчин выглядывали лица умирающих от любопытства, возбужденных женщин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
