— Виноват, не сообразил…
— Потому на курсы запишешься хотя бы по минимальному списку. Отпосещаешь их хотя бы по паре недель, чтоб в журнале на тебя было больше одной клеточки на предмет. Если ты и правда такой гений, как говоришь, и будешь готов сдавать техминимум по физике, химии и математике, то подашь рапорт и тут же сдашься на комиссии. Без проблем. — Полковник спохватился. — Тьху ты… Напишешь заявление и аттестуешься по предметам как внешний соискатель. Это будет формальным основанием для присвоения тебе квалификации в рамках проекта, который потом можно продлить. Вопросы?
— Благодарю за уделённое время. Извините за…
— Иди нахер к себе и чтоб в восемь утром был в учебной части. Продолжишь со старшим методистом.
* * *
— Вроде как неплохо в итоге? — Осведомляется Алекс когда мы выходим из учебного корпуса. — Почему про еду не спросил? Хотел же?
— Неудобно было, — сознаюсь. — Он денег назначил за месяц авансом, как матери зарплата была, и даже больше. Если учесть все условия. До завтра потерплю. Неудобно было ещё что-то просить. Плюс форма, жильё…
— Он не свои деньги назначал, — ворчит Алекс, но тут же смягчается. — Ладно. Пошли в лес за футбольные поля.
— Зачем?
— Потренируем тебя, как сенсора. Проверим, как работает твой ствол на живности, там должны быть как минимум птицы. Еды добудем, — он как будто простецки потирает руки. — А вода дома в кране есть.
— Слушай, а ведь точно…
* * *
Внутренний чат учебной части Корпуса.
1032 участника.
Администратор добавил соискателя Алекс Алекс к общему чату.
…
Виктор Primo: Эй, придурок! Алекс-Алекс! Новенький, ты теперь лучше сразу беги! Ты тут?!
Алекс: Ты кто?
Виктор Primo: Тот, в чьи дела ты сегодня влез, дебил! Откуда ты? Вообще не соображаешь, кто есть кто в жизни?! Я ж тебя сегодня-завтра всё равно встречу! В «гостинице» на этаже не отсидишься со своей пукалкой!
Алекс: А-а-а, вот ты кто… Всё, фото на аватаре прогрузилось. Теперь ты слушай сюда, пидор неёбаный (пока). Ты, перед тем, как хайло своё вонючее раскрывать, вначале с мастями разберись — с кем говоришь, петушара. Потом на себя в зеркало посмотри. А уже потом трезво свои предъявы сам оценивай (если дано). Перед тем, как. Насчёт того, кто где шхерится… Богу — богово, тебе — твоё. Кто на что заработал, тот тем и живёт. Ты, например, на казарме, чужие портки нюхаешь… каждому своё, чё. Я из-за тебя, шошка, по всему лагерю скакать не буду; мне понадобится — ты сам ко мне придёшь. Веришь? По тупости твоей и воспитанию говённому, на первый раз тебя прощаю за сегодняшнее (хули с тебя взять, если ты в лесу родился, пню молился). Ещё раз вякнешь что или увижу за тем же — я тебе сегодняшнюю пукалку в твоей жопе проверну и только потом выстрелю. Понятно объясняю? Я сказал, ты услышал. Тебе жить.
Глава 17 (дополнение в конце и выделено цветом)
— Ну что, как оно? — Алекс звучит почти победоносно.
— Ой, как будто ты не видишь изнутри всплеска дофаминов, — блаженно развалившись полусидя, с дурацкой отрешённой улыбкой, таращусь с балкона на лес, на горизонт, на футбольные поля внизу.
— О, ты даже научился его различать, — отчего-то радуется он. — Явно где-то что-то сдохло.
А мне просто лень ему отвечать.
Где-то на всём этом пространстве ещё бегают люди, гоняющие в регби и футбол; но мне нет никакого дела ни до них, ни до производимого ими шума.
Заставляю себя усилием воли прикончить последний кусок картошки и остаток ножки какой-то пичуги, попавшей нам под парализатор в лесу.
Алекс говорит, что это вовсе не картошка, а вообще дикий ямс, но лично я никакого нюанса между ними не улавливаю. Картофель он и есть картофель, как ни назови.
Полазив по кухонным шкафам, я обнаружил целую полку, заставленную специями, сахаром, солью трёх видов, банками с кофе и из-под кофе (включая растворимый) — это всё явно осталось от того, кто жил тут до меня. Искреннее спасибо тебе, безвестный мужик. Брать буду по минимуму и, когда буду выселяться, постараюсь после себя тоже что-то оставить следующему. Ибо сегодня меня этот запас очень выручил.
Алекс, обозрев сотню видов пакетов по двадцать грамм, заставил меня устроить целую ревизию, нюхая каждый свёрток, пробуя на кончике языка его содержимое и прислушиваясь к ощущениям. Инвентаризация заняла час.
Зато к накопанной на поляне в лесу дикой картошке и подстреленной пичуге был отобран целый набор специй, что сделало и так бесподобный вкус свежего жаркого по-настоящему божественным.
Ну, как жаркого… Ввиду отсутствия любого масла или жира, мы проявили смекалку: вывалили всё на противень духового шкафа, засыпали солью двух видов, специями, перемешали и банально накрыли металлической кастрюлей. Затем поставили в шкаф на двести десять градусов и на сорок пять минут.
Самым сложным стало дождаться последние полчаса: беготня по лесу, первая в жизни разделка живой птицы, чистка мелкой, как горох, картошки в сумме вымотали сверхмерно. Хорошо ещё что Алекс догадался сунуть птицу в кипяток — перья после этого отделялись значительно легче.
Зато результат затраченных усилий стоил. По просьбе Алекса, я вытащил второй матрас с кровати на балкон, согнул его буквой «Г» и подкатил валиком. Теперь из подобия кресла на балконе можно наслаждаться жизнью. Что мы и делаем.
— Кстати, ещё грибы можно будет поискать, — зачем-то говорит Алекс. — Сто процентов, в таком лесу должны быть какие-то их виды. Хотя-я, мицеллий в жару выше двадцати восьми деградирует.
— Да и так хорошо, — отмахиваюсь. — Ямса там ещё копать и копать на той поляне, птиц вроде тоже в округе хватает. Да и не верю я, что пропитание здесь надо добывать самостоятельно. Сто процентов, завтра что-то должно решиться с едой: даже в тюрьме кормили.
— Ага. Почти качественно и почти досыта, — ехидничает Алекс, но мне лень спорить.
Сытый желудок, как ничто иное, способствует умиротворению, всепрощению и оптимизму. Только не все это понимают.
На какой-то момент я даже засыпаю.
* * *
Чтоб проснуться от криков снизу, под балконом, и брошенного рядом мелкого камня.
— Эй, иди сюда! — внизу под балконом стоит давешний придурок, с которым мы уже знакомы (в том числе через местный чат) и с которым в будущем точно ещё предстоит выяснять отношения.
— Ты что, покомандовать решил?! — в первый момент, даже искренне удивляюсь смеси его наглости и тупости. — Я ж тебя вроде предупредил, нет?
Понятно, что этот Виктор Primo раньше был местными типа как альфой. Он привык к определённому положению вещей и всему такому, особенно с учётом его семьи (я успел пошариться по местному форуму, пока жарилась картошка, и кое-что почитал). Но в этом несовершенном мире очень мало что остаётся неизменным долго. Алекс, кстати, считает точно так же, хотя он и не согласен с тем, что этого дурачка надо поставить на заслуженное место и периодически следить, чтоб он с этого места не сходил.
Я не настроен особо подчиняться местным неписаным раскладам и правилам Корпуса, в том числе потому, что они меня не касаются. Хотя, возможно, это будет нелегко.
В этот раз мудак по имени Виктор пришёл уже с другими пацанами, общим числом пятеро, плюс между ними затесались какие-то девчонки.
— Пошёл нахер из-под моего балкона, — предлагаю ему в последний раз. — По-хорошему.
Кто б слушал… Воистину, от доброты и деликатности в этом мире одни проблемы.
— Дамы, к вам претензий не имею, — объявляю с балкона через полминуты, когда становится понятным, что здравый смысл над этим гамадрилом не властен. — Отойдите на пять шагов, не хочу вас испачкать.
Алекс шипит по внутренней связи и категорически демонстрирует несогласие с моими дальнейшими действиями, но он и никогда не рос на нашей улице. А в том же Квадрате, по его собственному признанию, находился в роли пассажира.
